Рушель Блаво - Привлекаем деньги. Десять инструкций мастера

Закройте глаза, продолжая держать в руках книгу. Вам предстоит мыслями и чувствами прогуляться по зимнему лесу. Но сначала представьте себя в сельской избе. Утро еще только настало, вы проснулись и выглянули в окно: там пока что темно, но где-то далеко на горизонте уже наметился наступающий рассвет. Пока еще даже зимние звезды видны на небе. Такая погода означает то, что на улице нынче морозно. Но ведь так и должно быть в самой середине зимы. Впрочем, мороз ничуть не должен вас отпугнуть. Немного погрейтесь возле печки, посмотрите на огонь и смело отправляйтесь на прогулку. В сенях захватите лыжи и лыжные палки, ведь вам предстоит идти по заснеженному полю и по полному снегом лесу. А снега в этом году выпало ох как много! Пока вы собирались, рассвет уже наступил. Вы выходите во двор и видите эти дивные первые лучи восходящего солнца. Прекрасно осознавать, что даже в такой мороз, какой буквально трещит сейчас по всей округе, есть все же еще то, что светит таким ярким светом, освещает дорогу. До околицы вы идете, не надевая пока что лыж – просто несете их в руках. Да пока тут лыжи и не нужны: снега хоть и много, но он так хорошо утоптан, что провалиться просто никак невозможно. Дорога идет и дальше за деревню, то есть если бы вы шли по дороге, то и дальше могли бы обойтись без лыж, но вам предстоит отклониться от проторенного пути, ведь вам надо в лес через поле, а по полю дороги нет. Нет даже лыжни. Но это и хорошо, потому что тогда вам бы пришлось идти по заданному уже кем-то направлению, а так вам самому придется прокладывать свою дорогу. Спешить не стоит: времени на все у вас очень много. А потому медленно надевайте лыжи, берите в руки палки и ступайте по полю к лесу. Бескрайний простор открывается вам, и только где-то далеко на горизонте синеет лес. Туда вам и нужно будет добраться. Пока же вы скользите по блестящему на рассветном солнце снегу и наслаждаетесь морозным воздухом. Холод не чувствуется. Мороз пощипывает так, что делается даже жарко. Вы невольно улыбаетесь, осознавая, насколько прекрасна жизнь. Между тем на абсолютно синее до этого небо набежали небольшие и очень милые облачка. Они тоже переливаются на солнце и из белых прямо на ваших глазах делаются то сиреневыми, то розовыми, то фиолетовыми. Вы продолжаете двигаться на лыжах и любоваться облачками, благо нет никаких препятствий к тому, чтобы вам поступать именно так. Вы свободны и спокойны. И с этим чудесным чувством вы подходите к самому лесу, к его опушке. Лес смешанный, а потому выглядит даже густым, ведь хвойные деревья по зиме не опадают, если, конечно, это не лиственница. Лиственница ведь потому так и зовется, что иголки с нее осенью опадают, а весной вырастают вновь; листьев же на лиственнице нет. А в этом лесу нет лиственниц. Зато есть елки и сосны. Вот они-то как раз, эти елки и сосны, и делают лес издалека таким синим: белый снег с зеленой хвоей дают в результате синий цвет смешанного леса. Очень красиво! Иные деревья стоят голые. Знать, летом на них были листья. И из этих деревьев вы можете узнать только березу – узнать по стволу, белому в черную точку. Березка зимой грустит, ждет наступления весны. А еще на снегу можно рассматривать следы разных зверьков и птичек. Вот хорошо бы было научиться узнавать по следу, кто это здесь был и натоптал. Вдоволь нагулявшись по зимнему лесу, отправляйтесь по уже проложенной вами лыжне обратно в деревню, к печке.

С радостью готов делить с тобою, о могучий Крамомутройдэнсва, все те признаки счастья моего, которое так прекрасно в этом мире, что даже и не верится, что оно существует. Тут небеса лучезарно заливаются яркостью небывалой. Птицы эти летят куда-то от радости этой к радости высшей. Славно так видеть красу этих мест. Так волшебны шаги по дорогам земли. Твои это шаги, славный в веках Крамомутройдэнсва! Только тебе доверяют красоты эти свое назначенье и только тебя узнают за зеркальностью радости. Пусть и дорога твоя, Крамомутройдэнсва, вновь простирается там, где сливаются краски былых уверений в разнице этой, светящейся в прожитом. Долгие эти странствия могут еще пересилить сиянье звезды. Кто-то смел и понятен в радостях сонного некогда мира, а нынче достигшего прежнего слова в светящихся праздниках нового ветра и старых сомнений, коими полнится мир тишины. Так легко, так свободно видеть пути, уходящие вглубь от дороги проторенной. Где-то спрятаны знаки признаний, достигшие в полном согласии того, кто еще сохраняет присутствие туч. О великий Крамомутройдэнсва! Тебя призываю на помощь к себе в этот час благодатный! Мечтаю делить свое счастье с тобой, укрепляя присутствие духа лишь им, этим счастьем, которому равных тут нет и пока что не будет. Здесь скалы таращатся вверх и любуются сонным зерцалом небес. Эти тучи вчера ночевали на этих вершинах, а нынче спешат в камень света. Спешат туда, где стремленья бывают возможны на уровне знаков летящей зари. И желать тишины можно просто слегка лишь касаясь пустот направлений, что могут додумать великое в малом, а малое в самом великом. И только волненье еще продолжает чуть дольше обычного видеть в себе восхваленье былых этих радостей. Тут по дороге понять красоту только мира вот этого ты, Крамомутройдэнсва, способен. Тебя превозносят, тобою живут. И с тобою делить бесконечно готовы все радости этого мира все те, кто легко растворяется смехом в изгибах зеркал. На пороге все так же искрятся прозрачного времени знаки. Растворяется облако краски в пустом пространстве. Кто-то видит способность понять эти вещи в предметах. Былое притворяется мягким в видении. И силы твои, о могучий Крамомутройдэнсва, могут долго еще растворять в пустоте эти знаки, от которых слетают на облаке сонные звуки былых обещаний. За дорогою водится вечер, роятся в нелепости шумные эти открытья, от которых проявлены нынче прогулки по воздуху. Каждому дню тут назначены смелые символы верхних полетов на краешек неба. Здесь легко познавать тишины обещанья. Роятся во мгле знаки вечного юга, свистящего ветром своим над пустыми зарницами севера. Где-то притвориться готов мягким инеем искр сухой перезвон. Тут увидеть легко продвиженье по вечному кругу былых отношений, направленных в сторону снов, отдохнувших от мягкого света. Для тебя, Крамомутройдэнсва, я песню исполнить готов на любом языке и на музыку тоже любую. Солнечно в мире бывает, когда подступают лучи. И все ближе оставлены этим дыханьем все таинства доброго мира, от которых легко вылетать по любым направленьям. Пусть кто-то станет делать весь мир тишиной. И окутывать можно тут будет дыханьем грядущего самое лучшее. Нечто вдруг объявится видимым краем по свежести ветра. Теперь тишиной вдруг взовьются слова по пустым берегам. Это слышится голос убежавшего в прошлое знака зари. Навсегда кто-то выдал плоды неприступные замыслам. Кто-то придумал рассмотреть этот мир в его первой стихии. Застыли дороги былого. Спрятаны звуки за знаками, тьма затаилась за светом, облако спрятало небо туда, откуда нет выхода больше и больше не будет уже никогда. Кто-то хотел осмотреться чуть дальше и глубже. Последние сумерки мягко легли на пустое пространство. Сделали свет и пустые слова. И все для тебя, о могучий в желаньях своих Крамомутройдэнсва. Схожие скалы посмотрят на волны, станет причудами сна повседневность, летящая с кручи наружу. Будут запутаны знаки сомнений. Движенье под символом бури вдруг перейдет тишину на крутых поворотах.