Рушель Блаво - Привлекаем деньги. Десять инструкций мастера

Дивен в причудах прозрачного света лишь тот, кто в себе прозрачен. Можно доверить желанья себе и понять, исчерпать до пределов иных этот мир. Можно довериться самой прекрасной на свете удаче. Можно признаться в любви. Можно гостя к себе пригласить на пир. Ты, Крамомутройдэнсва, способен понять очень много в мире, где есть обещанья и где тишина смотрится в липкие дали. Вот эта дорога будет вести еще дальше. Вот эта стена нас защитит от лазоревых дней отбежавшего в прошлое счастья.

Дивен окажется свет на пути в широту всех на свете имен. Ты, Крамомутройдэнсва, способен наслать и ненастье. Кто-то готов промолчать. Будто сон сможет обнять тишину. Как-то очень доверчив мир этот сонный и сладкий. Теперь уж к себе можно позвать и того, кто казался изменчивым в сфере открытий простых этих истин. Шаги по воде делали мир этот теплым и очень усталым. Миру бы нынче хотя бы чуть-чуть отдохнуть. Зеркала было при этом тут мало. Много очень хотелось. Хотелось уснуть. Ты, Крамомутройдэнсва, главенствуешь сном. И отсюда ты приспособлен к вершинам великой зари. Мир подчиняется только тебе. Это всюду мир о тебе о самом как всегда говорит. В этом молчании стремленья открылись и сделались ярче. Кто-то готовил себя вознести на великий предел. Можно и здесь поклоняться все той же удаче, чтобы потом только век этот вновь уцелел в знаках затертого клавишей первого света. Видятся тут все открытья для мира. Пора начинать песню великую. Ты, Крамомутройдэнсва, здесь где-то сможешь великое что-то опять для себя отыскать. Сможешь найти тишины еле слышимый шорох в тех измышленьях, которым до срока даны разные странности вечного этого света. Стоит и дальше смелее шагать до ближайшей стены, чтобы понять тишины этой славной устройство, чтобы достичь тут того, что нельзя перепутать ни с чем. Только одно утешение и только одно беспокойство. Больше не надо уже. Надо только, чтоб было тут многое просто при этом совсем.

Лесная опушка радует глаз. Вы стоите как раз там, где заканчивается луг и начинается лес. Но в лес вам ходить не надо. Как и всегда, вам нужно просто ждать. Ждать того, кто явится к вам из леса, чтобы преподнести очередной добрый дар. Сначала царит тишина. Но очень скоро среди этой тишины можно расслышать шорох. Кто-то пробирается по лесным тропкам. Шорох делается все ближе и ближе. Теперь уже слышно, как шорох сопровождается очень добродушным фырканьем, идущим откуда-то от самой земли. Вы еще не видите, кто это, но уже догадались и так. Конечно же, это ежик. А вот и он сам – собственной, как говорится, персоной пожаловал из глубины леса, где его норка, к вам на лесную опушку. На иголках же ежика, как на картинках в детских книжках, наколото то, ради чего зверек этот и проделал столь долгий и, вероятно, опасный путь. Это листочек дуба – зеленый, но высушенный. А на нем – три желудя, отливающих настоящим лесным золотом. Вы бережно снимаете эту красоту с иголок и кладете в карман. Теперь листок и желуди будут в вашей душе, всегда пребудут с вами. Ежик довольно фыркает и исчезает в лесу.

Тут многое может открыться сразу, ибо велик ты и ты прекрасен, о Крамомутройдэнсва! Ты созерцатель и деятель. Радость наполнит сердца от того, что на вечные веки ты с нами, великий Крамомутройдэнсва! Что же желать тебе можно, когда ты и так означаешь величье? Можно делать тебе радость прозрачного света. Можно во всем сомневаться, но верить при этом в то, что прочитано раньше последнего срока по книгам по древним, возле которых есть радость и счастье. И встретить можно пустые слова, а потом их наполнить в свете величья сна по дороге и встреч на пороге с тобой, о великий Крамомутройдэнсва. Что же сменить еще можно до срока в себе? Только лето и зиму, только осень с весною и с ночью день. Только холод с жарой. Могущество сонного этого знака видится ярким таким, что легко угадать в пустоте долю истины сумерек. Кто-то когда-то сделал открытье чужим и поверил дыханью прозрачного этого сна. Кто-то думал мир переделать как можно скорее, чтоб видеть опять пустоту. Даже странное время сделано так, что лишь только тебе, о прекрасный в величии своем Крамомутройдэнсва, будет известно об этом. Только светила небесные смогут как можно скорее до нового срока сдвинуть прозрачность любой пустоты в этом знаке великого этого счастья, после которого будет возможна игра в человека и просто с другим человеком. Должность остыла слегка. Тишина притаилась за краем зеркального знака, в новом обличье приняв этот мир за его пустотою. Кротость твоя, о прекрасный Крамомутройдэнсва, способна заставить заплакать даже того, кто еще не решил ничего для себя. Эти знаки на фоне великого сна всех времен и народов стали такими, что непросто принять их будет за светлый от разума сотканный знак. Гордость прижата к земле. Сон откинут от света. Кому-то чего-то было больше обещано.

Милые эти слова прочтены. Пустота разрывалась на части по воле твоей, о великий Крамомутройдэнсва. Сонные сумерки сделаны там, где ломается счастье былого стремленья. Долгие дни потом уже сменятся столь же долгими ночами.

Вы очень удобно сидите на крылечке деревенского дома. Раннее утро, тишина, первые лучи солнышка едва касаются таких свежих деревьев. Как все прекрасно. Вы слышите звуки? Это крякают уточки. Хозяйка, по всей вероятности, уже выпустила их на прогулку. Но пока что уточек еще не видно. Только слышен их чудесный разговор. Вообще-то вы можете и не ждать, когда утки появятся в вашем поле зрения. Просто встаньте с крыльца и пойдите за дом. Там вашему взору предстанет эта дивная картина сельской идиллии: всякая птица, всякое домашнее животное гуляет здесь и радуется жизни. Но вам нужна именно и только утка. Где же она – та самая ваша утка? А вы сразу же ее узнаете, ведь все утки серые, а ваша белая. И вот она уже спешит к вам, а в клюве несет что-то такое, что явно вам предназначается. Что же это? Уточка останавливается возле вас и протягивает вам совсем маленькое белое перышко. Вы бережно берете его, кланяетесь утке в благодарность и возвращаетесь на ваше крыльцо. А перышко кладете в карман. Отныне оно в вашей душе.

Долго молчали расшитые светом зеркальным дни. Явно стремились понять эти замыслы. Всюду сверкали чужие огни. И вот по дороге до лучше самого встретить тебя посчастливилось, о Крамомутройдэнсва! Ты же прекрасен, огромен, велик и в себе видишь такое, что делает мир этот ярче, прозрачнее, мягче. И самое главное, мир этот становится милым и добрым ко всякому, кто еще может дольше обычного сохранять пустоту в тишине или просто хотя бы немного, но верить в восшествие зеркала в праздник былого и даже того, что направленно смотрит на гордость открытий, связанных вместе причуд удивительных. Можно и дальше просто смотреть, как стекаются разные мысли в сферы величья, понятного только тебе, о прекрасный Крамомутройдэнсва! Кто еще, кроме тебя, столь же велик? И отпущены будут до нового срока те, кто себя прочертил на костре из берез. Вызваны духи огня и воды, это им на земле и на небе опять одиноко. Видите слезы? Куда уж сегодня без слез. Кто-то направил свой путь к одиночеству. Кто-то веру в себя поселил в человеке другом. Это иная тут задана сущность чужого полета. Кто-то хотел раньше срока увидеть тут море. Потом кто-то мечтал о приходе чего-то такого, что еще может направить дорогу туда, где тишина уступает желаньям. Твердить про другое можно здесь долго. Пускай же чужая вода входит туда, где тебя почитают, о славный во все времена Крамомутройдэнсва! Только тебе подчиняются знаки уснувших стихий. Кто-то захочет опять потеряться. Кому-то сделают света прозрачного сеть. Для людей многое сделано нынче тобою, могучий и славный Крамомутройдэнсва, ты лишь способен понять этот мир за пределами старой зари. Век перечеркнут, молчит пустота, потому что из недр сознания что-то такое вломилось, что сделало ярче прозрачный сей свет, мягко текущий по сферам любви созерцанья. Нет ничего, что способно еще задержать тот ответ, после которого мимо пройдут упоенья нездешнего звуки. Станет прозрачность при этом немного другой. Больше уже никогда тут не будет разлуки. О Крамомутройдэнсва, давай же пребудем с тобой!