Георгий Бязырев - Книга стихов

Лишь музыкой… и то чуть-чуть…

Земное время — как дорожка.

Но испытай любовный транс —

И время вскроется матрешкой —

О, сколько в нем иных пространств!

Твое пространство — тонкий ветер,

Мир чувств, желаний и страстей,

И цепи ревности, и сети,

Что спеленали всех людей…

КУКЛА

Утром к дому топает

Кукла, старшеклассница,

Постоит у тополя,

Покурив, подкрасится.

За уроки с шашнями

На груди отметочки,

Гнутся ножки шаткие

Куклы, малолеточки.

Гнутся губы жгучие,

Тушь на блузку капает:

— Чучелы-ы-ы,

Залапали-и-и…

Юность торопливая

Пролетает тенями,

Как Луна сопливая

Под кустом сиреневым…

В ОКНЕ

Мальчишечья душа

Колотится в оконце —

Там пляшет на ушах

Веснушчатое Солнце.

Там в облаках из верб

Горят, как звезды, птички

Любви, надежд и вер,

Дырявя мглу привычки.

Как будто в соловьев

Накапали капелей

И огненных ручьев,

Чтоб птички — загорели!

Душе не до ангин,

Когда под взглядом узким

Вовсю кадрит с другим

Двухпарусная блузка.

Ну как уймешь ты зуд,

Когда апрель забулькал,

И двое там грызут -

Горящую сосульку!

МЕРТВЫЙ ГОРОД

Пахнет поцелуями и маем,

Пахнет громом промелькнувший луч,

Пахнет тем, что чаща голубая

Вниз растет из огнестрельных туч.

Ливнем, ветром налечу с Востока,

По коленкам женским прокачусь,

Чтоб они пищали от восторга

И стонали –

от избытка чувств!

Из одежды вылеплю фигуры

Галатей, Венер и Афродит,

Оживлю прекрасные скульптуры —

Мертвый город ахнет, загудит,

Разорвется праздником и смехом!

И забудут в городе жилом,

Как перелетало что-то сверху

Души женщин

зацепив крылом.

ВОСЬМИСМЫСЛИЕ

— «Я ль на свете всех белее?»

Молвит Света: «Что — болеешь?..»

В ДЕРЕВНЕ

А я живу в деревне «Небушко»

На туче номер «Сорок восемь».

Здесь лебедей кормлю я хлебушком,

А птицы шепчут мне про Осень,

Про то, как городская ласточка,

Стригущая дожди крылами,

Зря дырку в небе глиной латала,

Скрепляла веточки слезами.

Как не сложились в луже листики

Судьбы с горчицею и с перцем —

Той женщины, с глазами рысьими,

Что точит коготки о сердце мне.

Про то, как кот ее проведает,

Ласкает по утрам, коллега…

Все-все мне лебеди поведали,

Пока кормил их белым снегом…

ОРФЕЙ

Может быть, она была — гусыня?

Иль созвездье Лебедя виной? –

Родила соседка, ойкнув, сына

С бугорками крыльев за спиной.

В остальном — ребенок как ребенок,

И соседка пела и цвела,

Лишь скрывала в ворохе пеленок

От досужих глаз его крыла.

А когда подрос он, прятать спину

Научился сам под свитера —

И врачи не навредили сыну,

Не прогнали дети со двора.

Чтоб друзья камнями не забили,

Он один старался всюду быть:

Не влюблялся в женщин из-за крыльев —

В час объятий крыл не утаить!

Но когда от выдоха Вселенной

Мир людей совсем оледенел,

Пробил час — и птицей вдохновенной

Он расправил крылья и…

Запел!

Это пенье растопило льдины,

И пока не замолкал Орфей,

Превращались в рыцарей пингвины,

А цветы и кошки — в добрых фей.

Так планета во вселенской стуже

Сыновей рождает иногда.

Ведь Земля как камень — лишь снаружи,

А внутри —

Крылатая звезда!

ОХОТА

Под гончий лай идет охота:

Весь превратившийся в стрелу,

Летит олень через болота,

Пронзая облака и мглу.

Охотник экономит пули:

Он ждет, он знает, что теперь -

На место, где его спугнули,

Затравленный вернется зверь…

Вот так и я вернусь с повинной,

Скажу: «Прости… не убивай!..»,

Когда, рога свои откинув,

К лосихе убежит трамвай…

Я шкуру распахну, как шубу,

Расплачусь… призову Творца,

И потушу кривые губы

В твоих коленях —

из свинца…

АССОЛЬ

Я помню — в первоклассные года

Копался я в песочнице, как в чуде:

Там находил и строил города,

В которых жили глиняные люди.

Там океан песками погребен.

Я откопал там остров и столицу…

Народ на вымиранье обречен,

Когда из детства выдраны страницы…

Я снова, перепачканный, босой,

Бумажный парус опускаю в воду:

Ведь где-то за туманом ждет Ассоль

Корабль под алым парусом

Восхода…

ОТПУСК НА ДАЧЕ

На двери звякает цепочка –

Златая цепь добра и зла.

Из моей точки, как из почки,

Проклевываются два крыла.

Уже вовсю в очках и в шляпе,

Стучится в дверь мою рассвет,

А мы с тобой опять прошляпим

В постели кинолепет лет.

Мир будет птицами стучаться,

Кипеть фанфарами реки.

Возьмут, как гончие, след счастья

Две женских рыщущих руки.

Нарежут белый свет стрекозы,

Как стеклорезы — для окна,

И пчелы запоют глюкозу

В обед, нанюхавшись руна.

И мы полюбим, и — придавим,

И будем жить так — без теней,

Свежо, как радиопреданья,

Еще пяток полярных

дней…

ЧЕТЫРЕХРУКИЕ

Ходит пьяный ветер, ищет мельницу,

Залетает вьюгой в рукава:

Думает, что в сердце перемелется

Вьюга — Калиюга — на слова…

Ты почто мне сердце рвешь, чудилище?

Не получишь ничего взамен:

У меня ведь крыльев — не четыре же,

Переменный ветер перемен.

Вот поймаю лебедицу в руки я,

Заласкаю — прилетай опять.

Станем с девой мы, четырехрукие,

Муку на мукУ перетирать…

ЯБЛОНЬКА

Говорила она: «Весна!

Я сегодня тебе нужна.

Воплощусь для тебя из сна,

Стану радовать — как жена!

Говорила она: «Впусти!

Буду яблонькой взаперти

Круглый год для тебя цвести».

Я ответил ей: «Не свисти!»

Белой яблонькой — вся из сна,

Расцвела она у окна,

Круглый год пела — как струна.

Оказалось, что — всем нужна…

И сейчас говорит: «Прости,

Но хочу я для всех цвести!

Если хочешь меня спасти –

Отпусти…»

Я сказал:

«Не свисти»…

ЗЕЛЕНЫЙ СВЕТОФОР

Бежит по улице девчонка —

Кроссовки, маечка, трико —

В поющем парке обруч тонкий

Вращает талией легко.

Красавица сегодня рада

Заправить в пять свою кровать:

Дыша туманом и прохладой

Она бежит себя встречать.

Восходит Солнце светофором —

Всех цветом листьев застращав,

И отдают ей честь шоферы,

Над ухом палец повращав.

ПИСЬМО

Напиши мне три слова, красавица!

Хоть о чем напиши пару фраз —

Чтобы лопнули сразу от зависти

Все русалки в деревне у нас!

Чтобы луны в платках — на завалинке,

О письме говорили, ворча:

«Городские — не наши, не валенки.

Уведет мужика у девчат!»

Или вышли конверт, мне подписанный, -

Без письма, просто так. Я пойму.

Пусть девчонки соседские лисами

Ходят в гости к такому письму…

В ДЫМУ ОЛЬХИ

На берегу реки русалки