Мигене Гонсалес-Уипплер - Жизнь после? Научные доказательства бессмертия души

По мере того, как проходило время, отец, который пристально наблюдал за мной, невзирая на свои продолжительные отлучки и растущий интерес к вину и женщинам, понял, что, полностью вручая меня на попечение Леонидаса, он сосредоточивался исключительно на физическом воспитании воина в ущерб интеллектуальному развитию. Поэтому он выгнал Леонидаса и нанял другого наставника, чтобы исправить ситуацию. Но перед этим он решил удостовериться в том, что я всегда буду помнить, что прежде всего я – воин. С этой целью он сделал мне лучший подарок – большого белого коня, настолько прекрасного и выносливого, что он вызывал удивление и восторг у каждого, кто его видел. Я сразу же назвал его Буцефал, что означает «голова быка». Голова этого коня на самом деле была огромной под стать его уму и сообразительности.

Когда рабы отца подвели коня ко мне, он бил копытами и храпел, а из его ноздрей вырывались клубы белого пара. Увидев его, я сильно обрадовался. Я велел подвести его ближе, чтобы я мог вскочить на него, но он никому не позволял приблизиться и оседлать себя. Я заметил, что это прекрасное животное боится собственной тени, поэтому бесстрашно схватил его за повод и развернул спиной к солнцу, все время ласково с ним разговаривая. Когда он успокоился, я вскочил ему на спину, и он не сбросил меня. Вскоре я уже разъезжал верхом на Буцефале перед дворцом, и в седле мне казалось, что мы с ним превращаемся в единое целое. Тогда мне было тринадцать лет. В течение последующих семнадцати лет Буцефал был моим верным товарищем во множестве великих сражений. Когда он умер от старости в зените своей славы, я основал большой город рядом с его могилой и назвал его Буцефала.

Восхищенный моими способностями к верховой езде, отец на следующий день познакомил меня с новым наставником. Это был молодой человек с благородным лицом и светлыми глазами. Он был учеником одного из самых почитаемых людей в Греции, и хотя сам был еще не так известен, его репутация быстро росла благодаря его уму и прекрасному знанию науки, искусства и философии. Его звали Аристотель.

Мое первое впечатление об Аристотеле было приятным, и невзирая на то, что любой человек мог бы показаться лучше по сравнению с жестоким Леонидасом, вскоре мой новый учитель доказал, что ему на самом деле не чужды доброта и понимание при сохранении строгости и упорства. С того времени моя жизнь полностью изменилась. Ясный взгляд Аристотеля пробудил в моей душе глубоко запрятанные воспоминания о светящихся лицах и голосах, звучащих в дуновении ветра. Но эти слабые воспоминания об Иаве и Иеремии хранились слишком глубоко, и даже мудрость Аристотеля не могла вернуть их к жизни.

Аристотель привил мне любовь к науке и природе, а также научил законам логики. Именно он объяснил, что для короля важнее одержать верх над своими эмоциями, чем над врагами. Своими уроками он пробудил во мне такой сильный интерес к науке, что даже много лет спустя я продолжал посылать ему редкие экземпляры растений и животных, которые удавалось добыть во время моих военных походов.

Встретившись со мной, Аристотель понял, что я сильно нуждаюсь в обществе ровесников. По его предложению отец выбрал троих мальчиков примерно моего возраста из семей титулованных особ, и у меня впервые появились друзья. Один из этих юношей, Гефастион, вскоре стал мне как брат. Единение наших душ было настолько сильным, что я не мог без него обходиться. Впервые я узнал, что такое истинная дружба и искренняя привязанность. Это товарищество привнесло утешение и поддержку в мою нелегкую и одинокую жизнь.

Аристотель также воспитал во мне глубокую любовь к литературе. Моим любимым автором был Пиндар, который жил в то время в Фивах, кроме того, мне нравилась великая эпическая поэма Гомера «Илиада», в которой описывалась война между Троей и Грецией. Это произведение оказало сильное влияние на мое развитие, поскольку с ее помощью я уяснил многие представления и ценности старого грека. Всю жизнь я держал эту книгу под подушкой вместе с небольшим кинжалом.

Мое ученичество под началом Аристотеля неожиданно закончилось в шестнадцать лет, когда я был вынужден взойти на трон отца, пока тот вел длительные и изнурительные бои в Византии к югу от Фракии. Многие придворные полагали, что управление страной окажется непосильной задачей для подростка, который продолжал еще изучать грамматику и арифметику, но мой разум и дух были подготовлены отцом к тому, чтобы принять бразды власти с раннего детства, и я с усердием принялся за дело. Менее чем через год мне представилась возможность не только примерить на себя корону отца, но и его военный шлем. Меды, фракийское племя, которое в течение долгих лет находилось под властью Македонии, решило воспользоваться отсутствием моего отца и восстало против нас. Это был мой первый опыт командования войском. Солдаты отца беспрекословно подчинялись мне, и я привел свою армию в небольшую долину, где прятались мятежники. Мы быстро разделались с ними. Следуя примеру своего отца, я основал там город, который назвал Александрополисом, городом Александра, ставшим впоследствии одним из многочисленных городов, носивших мое имя.

Мой отец так гордился моей победой над медами, что тут же назначил меня генералом своей армии. В то время мне исполнилось восемнадцать лет.

Отношения между моими родителями продолжали ухудшаться. В конце концов отец сильно увлекся племянницей одного из своих подданных и развелся с моей матерью, чтобы жениться на этой женщине. Это было необязательно, поскольку, согласно нашим законам, мужчина мог иметь столько жен, сколько пожелает. Поэтому его поступок был расценен моими родственниками по материнской линии как умышленное оскорбление. Впервые в жизни я встал на сторону матери. Я чувствовал, что этот развод и женитьба на другой женщине не только были унижением для нашей семьи, но и могли помешать исполнению моей надежды взойти на престол. Я уже изведал вкус славы и вновь хотел почувствовать бразды правления страной в своих руках. В возрасте восемнадцати лет я уже ничего не помнил о предупреждениях Иава и Иеремии о разрушительном влиянии власти на душу.

Как только отец заключил повторный брак, мы с матерью покинули дворец. Отец не пытался удержать меня, но его генералы напомнили ему, что он не должен мечтать об объединении греческих царств, если не способен объединить собственную семью. Без особого воодушевления отец все же послал за мной. Я вернулся обратно с той же неохотой. Моя детская привязанность к этому человеку уже давно сменилась обидой и неуважением. Я всегда презирал мужчин, отдавшихся во власть женщины, что во многом было следствием воспитания Аристотеля. Ситуация стала намного напряженнее, когда новая жена моего отца родила мальчика, ставшего еще одним претендентом на трон. Когда, наконец, мой отец был убит одним из своих охранников, единственным, что я почувствовал, было облегчение.