Ирина Царева - Истории, которых не могло быть

Я, держа за руку братишку, бежал впереди всех. До подъема к ледникам оставалось метров 300, не больше. Мы пробежали их на одном дыхании, по тропинке взлетели на гору, где располагались несколько скирд со льдом, заваленных толстым слоем соломы и камышовыми тюками.

Как только мы оказались наверху, всадник исчез, не стало слышно стука копыт, сопенья и фырканья коня. Сверху нам было видно, как остальные еще недобежавшие ребята, оглядывались на небо и ускоряли бег. Тех, кто еще был внизу, всадник продолжал преследовать. Он исчезал для каждого поднявшегося на гору.

Когда все оказались на возвышенности, возбужденные и перепуганные, солнце зашло, все звуки затихли, ничто не напоминало о страшном видении. Больше никогда оно не повторилось. Но мы часто вспоминали о небесном всаднике на огромном коне.

С годами увиденное мало-помалу стиралось в памяти. Потом мы повзрослели. И были войны… Много войн, и самая страшная — Отечественная, на которой погибли на полях брани многие из тех пацанов, что однажды на закате бежали от небесного воина. Из оставшихся в живых практически никто не вернулся в Оренбург, определившись по дальнейшей службе в других регионах страны. И из них, думается, тоже уже мало кто остался.

И вот я, уже будучи больным, израненным осколками и пулями, но пока еще живым стариком, узнал, что есть еще два свидетеля необычного небесного явления из моего детства. Ушакова Александра Васильевна, рассказала, что она со своей тетей видели схватку двух воинов, закованных в латы. Сидя на громадных лошадях, они рубили друг друга мечами. Но эта схватка происходила в полной тишине… А наша была озвучена.

Я решил написать вам, потому что не хочу, чтобы увиденное в детстве чудо ушло вместе со мной. У меня нет свидетелей. Мой брат Виктор, которого в тот вечер я тащил за собой в гору, 1925 года рождения (на два года моложе меня), совсем мальчишкой погиб при форсировании Днепра. Кто жив из остальных — не знаю. Но верю, что если кто-нибудь из оставшихся прочтет эту историю — обязательно отзовется и подтвердит.

А пока пишу вам от имени всей той ватаги мальчишек голодного 1933 года, видевших небесного воина.

Александр Домашец (Кемеровская область) описывает ночную встречу с призрачными косарями из прошлого.

До сих пор не дает мне покоя случай, приключившийся давным-давно со мной и моим одноклассником Толей Плюсниным.

Однажды мы отправились на рыбалку, развели костер у реки. Некошеный луг, на краю которого стоял наш шалаш, застилали легкие клочья тумана. Вдруг из него стали возникать странные фигуры.

— Смотри! — толкнул я приятеля. — Конные косилки!

Сквозь туман все четче проступали силуэты людей и животных.

— Что-то не нравятся мне это, — сказал Толик, посмотрев на часы. — В двенадцать ночи они, видишь ли, косить надумали.

Чем дальше мы вглядывались в странных косарей, тем больше недоумевали. На головах фуражки, длинные рубахи под поясом, брюки с напуском на сапоги. Так, мы знали, одевались в начале века. Странным было и то, что ночной луг как бы подсвечивался неизвестно откуда падающим светом — рассеянным и призрачным. Но картина была абсолютно реальной. Слышалось стрекотание механизмов. Кто-то вжикал косой за нашим шалашом.

Охваченные любопытством и страхом, мы покорно ожидали развязки.

И она скоро наступила. Откуда-то взявшаяся парочка двигалась прямо на нас. Темночубый в фуражке набекрень парень вел пышнотелую светловолосую девушку в пестром сарафане. Кавалер все энергичнее обнимал подружку, увлекая ее к нашему шалашу, как будто нас и не было.

— Не здесь! Не здесь! — игриво протестовала красотка.

Тут нервы наши не выдержали, мы закричали. И сразу исчезла озабоченная парочка, растворились в тумане остальные фигуры на лугу.

Дрожа от холода и страха, мы просидели у потухшего костра до рассвета. О происшествии на берегу реки Лебяжья — притоки Томи — решили ни дома, ни в школе никому не рассказывать: все равно не поверят, на смех поднимут. Тогда, в пятидесятые годы все мы были атеистами…

Виктор Петрович Сумароков из Тюмени уверен, что видел сказочный персонаж Бажова.

Давно зазывали меня родственники отдохнуть у них в Заровшане. Зная мое пристрастие к горному туризму, соблазняли красотой мест, дымящимися пещерами, горячей почвой под ногами и рассказами о необычных минералах и окаменевших следах динозавров.

Несколько лет я решался (путь не близкий) и наконец решился. Действительность превзошла все ожидания. Прошло уже несколько лет, но рассказами о моем путешествии я все еще будоражу романтические сердца моих друзей.

Именно там и только там могло случится то, что забыть мне не дано. И совершенно мне безразлично, что кто-то будет искать и, может быть даже найдет, объяснение тому, что произошло со мной. Я знаю только одно: никаких галлюцинаций, никакой фантазии, никакой ошибки не было.

Я сидел на камне, отдыхая после подъема в гору. Рядом со мной прошмыгнула ящерица. Была она какого-то странного оранжевого цвета, светящегося на солнце, и я не мог оторвать от нее глаз. Совершенно не обращая внимания на присутствие человека, она взобралась на камень, лежащий от меня на расстоянии протянутой руки, и замерла. Видимо грелась в солнечных лучах.

Легкая тучка набежала на солнце, и цвет моей ящерки померк, в нем появились серые оттенки. Она не шевелилась. Мне захотелось потрогать ее. Но мое прикосновение не произвело на нее ни какого впечатления. Прошло ещё немного времени, и я решил взять ее в руку. Прихватив пальцами ее бока и, боясь покалечить спящую красавицу, я попытался снять ее с камня. Пальцы соскользнули — ящерка как будто приклеилась к камню. Я пододвинулся к ней и, сидя на корточках, повторил свою попытку. Она снова оказалась безуспешной. Я растерялся. Стал вглядываться, и мне вдруг показалось, что она умерла. Легко надавив пальцами ей на спину, я с удивлением понял, что она твердая. Усилил давление, и, как взрыв в мозгу, родилось знание: она действительно неживая — она каменная!

Серая ящерица была частью камня, из которого она была с мастерством высечена. Я вынул нож и стал пытаться в последней надежде отковырнуть ее. Разумеется, мне это не удалось. Я исцарапал камень, затупил нож — но все бесполезно.

На следующий день я с шурином и племянником пришли к моей ящерице, чтобы втроем отнести камень в поселок.

Ящерицы на нем не было. Поцарапанный камень, на котором она заснула, был пуст…

И пусть здесь не Урал, и моя ящерка была не малахитовой из сказки Бажова, а светящейся, как пламя свечи, я все же верю, что и у этих гор есть своя Хозяйка, которая позволила мне чуть-чуть прикоснуться к ее тайне.