Лобсанг Рампа - Три жизни

Молигрубер так и остался висеть там, не в состоянии двинуться с места. Он посмотрел вниз и подумал: «Итак, это конец жизни? Что же мне остается делать? Куда я отправлюсь дальше? Я всегда верил в то, что все кончается со смертью. Но вот пришла смерть, я нахожусь тут, а мое тело лежит в земле. Так где же я и что со мной?» Тут раздался громкий звук, словно сильный ветер гудел в телеграфных проводах, и Молигрубер обнаружил, что вновь уносится со страшной скоростью в ничто .Ничего не было перед ним, ничего не было за ним, ничего не было с обеих сторон от него, и он уносился в ничто .

Безмолвие! Безмолвие, ничего, кроме безмолвия. Он прислушивался очень внимательно, но не мог расслышать ни звука. Не слышно дыхания, не слышно сердцебиения. Он задержал дыхание, вернее ему показалось, что он задержал, и вдруг с ужасом осознал, что его сердце не бьется, а легкие не дышат. В силу привычки он приложил руку к груди, чтобы ощутить сердцебиение. У него создалось отчетливое впечатление о том, что он действительно приложил руку к груди, отчетливое представление о том, что все работает… но там не было ничего, ничего!

Тишина становилась гнетущей. Он беспокойно задвигался. Но задвигался ли? Сейчас он не был ни в чем уверен. Он попытался подвигать ногой, затем осторожно попытался покрутить пальцем. Но нет – ничего не вышло. Не было никаких ощущений, не было ощущения движения, не было ощущения того, что вообще что-то ЕСТЬ. Он откинулся назад (или ему показалось, что он откинулся) и попытался успокоиться, попытался привести в порядок свои мысли. Как вы можете чувствовать себя в самой сердцевине ничего, когда вы даже себя считаете несуществующим? Но он должен существовать, иначе как же объяснить то, что он способен был мыслить, если его вообще не существовало? Он подумал о гробе, зарытом в твердую, сухую землю, которая будет все высыхать и высыхать с каждым днем под безоблачным небом и палящим солнцем. Он думал.

По мере того как он думал, возникло странное ощущение движения. Он взглянул, как ему показалось, «вниз» на могилу. Но как это могло случиться, если всего лишь секунду назад… или было ли это все секунду назад? Как мог он измерять здесь время? По привычке он вытянул руку, чтобы взглянуть на часы, но часов не было, не было и руки. Не было ничего. Но когда он смотрел вниз, то видел могилу. Его изумление все возрастало, когда он увидел, что на могиле выросла длинная трава. Как быстро растет трава? Ему стало ясно, что его похоронили не меньше месяца назад. Трава не могла вырасти такой длинной за меньшее время. Должно было пройти не меньше месяца или по крайней мере шести недель. Затем он обнаружил, что видит то, что происходит под травой, видит то, что происходит под землей. Вокруг роились маленькие насекомые, он видел червей, прокладывающих свой путь сквозь почву. Его взор проник еще глубже, и он стал различать доски гроба. Затем под крышкой гроба он увидел разлагающуюся массу. Тут же он отпрянул в отвращении и взвился вверх с пронзительным криком ужаса (или, по крайней мере, у него было ощущение крика). Он почувствовал, что дрожит всем телом, что страх пронизывает каждую его косточку, но тут же вспомнил, что не имеет костей и не имеет тела. Он оглянулся по сторонам, но снова убедился в том, что не может ничего увидеть. Вокруг была пустота – абсолютный вакуум. Здесь даже свет не мог существовать. Ощущения были ужасными. Но как он мог испытывать ощущения, если у него не было тела? Он лежал там, но мог ли он находиться там? Он пытался понять, что происходит.

Внезапно в его сознание заползла случайная мысль: «Я верю». Затем возникла другая мысль: «Рампа». О чем говорили эти парни, когда он видел их в последний раз на мусорной станции? Там было множество водителей грузовиков, а также много уборщиков мусора, все они говорили о жизни и смерти, и разговор этот возник из-за того, что Молигрубер показал им книгу Лобсанга Рампы.

Один человек сказал: «Я не знаю, во что я верю, я даже не знаю, во что следует верить. Моя вера никогда не помогала мне. Она не дает никаких знаний – просто считается, что ты должен во что-то верить. Как можно верить без доказательств? А как вы думаете, ребята, ответил ли вам Бог хоть на одну из ваших молитв?» Он посмотрел по сторонам и увидел, как его товарищи отрицательно закрутили головами. Один из них произнес: «Нет, на мои молитвы никогда не отвечали, и я не знаю ни одного человека, который мог бы похвастаться тем, что на его молитвы ответили небеса. Когда я был маленьким, мне часто читали Библию и из этого кое-что осталось в моей памяти. Так вот все эти Древние Ребята, эти великие пророки и святые постоянно молились и отбивали поклоны Богу своими глупыми лбами. Так вот – ничего хорошего у них из этого не вышло. Ни разу они не получили ответа. Помнится мне, я когда-то читал о Распятии. Так в этой Доброй Книге сказано, что Христос, распятый на кресте, произнес: „Отец, Отец, зачем ты оставил меня?“ Но и он не получил ответа».

Воцарилась тишина, люди смотрели на пол и переминались с ноги на ногу, а их разум пытался делать непривычную работу – думать о будущем. Что происходит после смерти? Происходит ли что-то? Или просто тела возвращаются в землю, чтобы гнить там, а кости распадаются в пыль? Должно быть, нечто большее, чем только это, так думали они. Жизнь имела определенный смысл, и смерть имела не менее определенный смысл. Некоторые взирали как-то виновато на своих коллег, припоминая странные совпадения, загадочные происшествия, которые никак нельзя было объяснить логически.

Один из мужчин сказал: «Помнишь, ты нам рассказывал как-то о том парне, который живет в твоем квартале. Так вот моя супружница прочла его книги, а затем заявила мне ужасные вещи. „Джейк, слушай, Джейк, если ты не веришь ни во что сейчас, пока жив, то тебе не будет за что уцепиться потом, когда ты умрешь, – сказала она мне. – Если ты будешь верить в жизнь после смерти, то попадешь в эту жизнь. Это очень просто верить в жизнь после смерти. В противном случае ты просто будешь носиться как надувной шарик на ветру, когда умрешь. Ты должен верить, ты должен держать свой разум открытым, тогда ты сможешь поверить в то, что вызовет твой интерес, когда ты преставишься“.»

И снова воцарилась продолжительная тишина. Люди выглядели смущенными, и каждый думал, как лучше уйти, чтобы остальным не показалось, что ты спасаешься бегством. Молигрубер вспоминал все это теперь, когда он находился в пустоте – высоко в пустоте, будучи просто лишенным тела, как ему казалось. Но в конце концов, может, этот писатель и был прав, может, люди просто не поняли его и потому смеялись над ним, травили его и сделали ему плохую рекламу, а он был прав, а они были не правы? Чему же учил этот писатель? Молигрубер напряг память и попытался уловить ускользающую мысль, едва касающуюся поверхности его сознания. Затем это пришло ему: «Ты должен верить в НЕЧТО. Если ты католик, то должен верить в небеса, на которых живут святые и ангелы. Если ты иудей, то веришь в иную форму. Если ты последователь ислама, тогда ты веришь в еще иную форму рая. Но главное верить во что-то, главное держать свой разум открытым. Таким образом, если ты даже не исповедуешь определенной формы религии, то можешь в любой момент поверить. Иначе ты просто будешь витать между различными мирами, между различными планами, витать, как витает бесплотная мысль, и сам будешь столь же бесплотен, как мысль».