София Агачер - Путешествие внутри себя

Здравствуйте, дорогой Читатель!

Русская литература началась с хожений.

Роман «Путешествие внутри себя» – о дороге. Стелется скатертью дорога и ведёт главную героиню. Действие разворачивается в настоящем времени, когда страны под названием Советский Союз больше нет и мир сорвался с петель. Вот бы перед ним путеводный пояс расстелить!..

Почему пояс? Об этом и сказ.

Теперь можно родиться в одной стране, учиться в другой, жить в третьей, работать в четвёртой, и никого это не удивляет и не возмущает. Переезд за границу не считается уже предательством родины, насильственным угоном, репатриацией или безвозвратной и тоскливой эмиграцией. Мир стал общим и открытым, где каждый может столкнуться с прошлым в самом неожиданном месте.

Спустя много лет главная героиня романа возвращается в родительский дом. Большая часть жизни прожита. Университеты, дипломы, карьера, поиск личного счастья и бесконечная суета превратили её жизнь в путь этакого «перекати-поля»… А вот кто она на самом деле и где её корни?! Как найти их, прильнуть и подпитаться живительными соками?!

Она пускается в путь, встречается с родными, друзьями и незнакомыми людьми. Происшествия и пояс ведут её через Москву, Гомель, Оршу, Санкт-Петербург, Ригу, Таллинн, Копенгаген и Лондон.

Дорога побуждает главную героиню романа не только к иному восприятию окружающего мира, но и к путешествию внутри себя – к самопознанию. Пристрастные и яркие описания городов и встреч неспешно проявляются чётким, но довольно загадочным оттиском впечатлений.

Добро пожаловать!

В путь!

«Русская литература началась с хожений». Это первая после приветственного обращения к читателю фраза в автоаннотации Софии Агачер к собственной книге «Путешествие внутри себя». Книга, заявленная как роман, действительно густо черпает из жанра хожений – путевых впечатлений о посещении иных земель. Строго говоря, русская литература началась с житий и монументально-исторической «Повести временных лет», чтобы из тишины монастырских келий вырваться к «словам» – «О законе и благодати» и грандиозному «Слову о полку Игореве». Но без хожений русское средневековье представить невозможно. Причем самое известное – «Хожение за три моря» Афанасия Никитина – отнюдь не первооткрыватель этого жанра.

Сегодня книгу Агачер «Путешествие внутри себя» заявили бы как тревелог, и тем понятнее и значимее авторское обозначение: русские хожения тоже совершались прежде всего «внутри себя», и духовное самопознание в них неизмеримо важнее намотанных расстояний. «Гадючий пояс», сотканный белорусской тётушкой, и разгадывание тайны его орнамента ведут автора от страны к стране, от пункта к пункту узнавания-вспоминания своих корней и самой себя. Этот путь сложнее и существеннее «охоты к перемене мест». В процессе перемещений, встреч и впечатлений, возможно и неожиданно для самой паломницы, выясняется, что роль женщины в доисторическом легендарном мире, фрагментарно удостоверенном археологическими находками, не просто недооценена, но, можно сказать, вообще не известна. И для автора это такое же открытие, как для читателя, что чрезвычайно ценно: романная форма постепенно превратила романиста во всезнающего и не допускающего сомнений демиурга. Викингши, матери родов и таинственные «пряхи», ткущие путеводные, судьбоносные, говорящие на языке орнамента пояса, оживают на страницах «Путешествия», приобретают черты художественных образов, и жанр романа уже этим доказан.

Тревелоги всегда были востребованы издателями. «Письма русского путешественника» Карамзина разошлись на ура, так что вскоре понадобилось второе издание. В предисловии к нему великий историк отсылает тех, «кто в описании путешествий ищет одних статистических и географических сведений», к учебнику географии. И сегодня, когда достаточно многим жителям России вояжи во все концы света стали доступны, никого не удивишь, как пишет Агачер, «внушительным количеством терминалов», рекордной пропускной способностью и пассажиропотоком. Ради описания «государства в государстве» – датской Христиании – или лондонского Боро-маркета можно написать туристический проспект, но не роман. Лично меня поражает в «Путешествии» вовсе не километраж и легкость автора на подъём.

«Привлечь к себе любовь пространства» (Пастернак) можно только любовью к этому пространству. Книга Софии Агачер пронизана любовью к Москве и Петербургу, Риге и Таллину, Лондону и Копенгагену. Но особо – к родной Белоруссии, Гомелю и окрестностям, «где жил мой родной дом – мой крепкий якорь, не дававший сорваться в небытие ни при каких обстоятельствах». Здесь росла девочка по прозвищу Пропажа. Здесь, в хате слепой тётки Оли, обладательницы тайного знания и запечной ручной змеюки, она обрела «гадючий пояс». Здесь, в когдатошней столице староверов Ветке на берегу Сожа, в уникальном музее народного творчества, перед ней впервые приоткрыла покров тайна «символов и оберегов», руками мастериц напечатлённая на рушниках и поясах.

Книги – наши последние обереги, рукотворные знаки, посылаемые нам «для устройства правильной жизни». Мы, всё растерявшие на ухабистой исторической дороге, стремительно теряем и привычку к чтению. «Путешествие внутри себя» можно засчитать как попытку вернуть людям эту далеко не вредную привычку.

Скоро ли сказка сказывается, скоро ли разматывается клубок сюжета этой истории, которая началась в… Шереметьево…

Стрелка моего внутреннего компаса прокладывала маршрут от города к городу, от страны к стране. И даже если превратности дороги и обстоятельства вступали в противоречия с моими планами, это подтверждало лишь старую истину о том, что повороты судьбы возможны и прямых путей не бывает. Покуда героиня романа шла вперёд, я возвращалась на волнах памяти назад.

Мой маршрут пролегал через Москву, Гомель, Ветку, Оршу, Санкт-Петербург, Ригу, Таллин, Копенгаген и Лондон. Почему и зачем судьба вела меня таким странным путём, что я искала и обрела на этой дороге – попробую разобраться в своих записках путешественницы.

…Завязываются первые узелки в памяти, дорога прядёт причудливый узор моих впечатлений…