Илья Басов - Счастливые в несчастье: путь к возрождению

В дверь постучали, мягко, любя. Брагим не знал, что это стук и не знал где дверь. Хотя это было столь давно, что память может приукрасить, но это точно было в другой жизни, зато в этом воплощении.

Тук-тук.

– Я убийца. Можно зайти?

– А есть выбор?

– Нет. Формальность. Выбор будет потом, если вспомнишь, если повезёт, много если…

– Прямо убьёте?

– Косвенно. Я подарю тебе многое. Открою новые горизонты.

– И в чём подвох?

– Вертикаль я забираю себе… и жизнь.

– Печально…

– Ничего. Стерпится-отождествится.

– Кто ты?

– Определитель… Приступим, пожалуй, … Это цветок… это рука… это ветер… это душа… это боль…

Лунный свет мягко освещал ограду, любя… Прекрасная ночь для поиска могилы.

Как просто убить. Дал имя и забрал жизнь. Определил и ослеп. Что за интерес смотреть на звёзды, если уже знаешь, что это звёзды… Ты их уже не видишь, видишь своё определение, свой образ… хотя и не понимаешь этого.

Ну где же ты могилка? Кыс-кыс…

Звёзды, ха! Я себя не видел хреллиард жизней…

О, нашёл! Вот ты, роднуля… Что ж, будем реанимировать…

Это не цветок. Это – это…

Это не рука. Это – это…

…

Конечно можно называть и видеть. Не обольщайтесь.

P. S. Есть «больные» люди. Типа недоразвитые. Они не могут генерализировать, обобщать. Покажешь им кубик и скажешь «это кубик». «Больной» говорит, что это кубик. А вот если показать другой кубик, то он уже не скажет. Не обобщит.

Забавно, но больны мы – обобщатели. Потому как нет одинаковых кубиков. Двух одинаковых букв нет в этой книге и вообще нет.

Впаривать «это бл. то же кубик, дебил хренов!»

А он «нет мужик, вот кубик, а это уже не кубик, этому надо другое название придумать».

«Больной» прав. Аум.

Царства сна различны, обширны и полезны. Вот вам царство фантазии метафизика.

Молния на мгновение осветила останки и мерзкое, слизистое создание жадно пожирающие еще теплую плоть. Грозный рык разорвал шум дождя нагоняя страх и заполняя сердца ужасом… Всего лишь кадр фильма, призванный заполнить эмоциональную пустоту.

Кукольник привычно дёргал за ниточки отданной ему свободы. Марионетки плясали почти естественными импульсами, как-то не особо вдаваясь в подробности и корни дёргания.

Скоро энергетический допинг достигнет нужного значения, тогда Кукольник бросит уже не нужный шар и возьмёт другой… больше, ярче, весомее.

Но он помнит своего Создателя, знает, что есть еще провода матрицы, живы образы страха перед ним.

«Тяжело бремя ответственности, трудно быть Абсолютно свободным, сложно принять своё решение. Игра, Великая игра, вечное движение в полном покое безграничной вселенной».

Кукольник вспомнил как он взял свой первый шар, как он давал указания, как принимал свободы и дарил иллюзии, умиротворённость.

«Далеко ли я продвинулся, когда меня хватит на очередной шаг, сделаю ли его, верны ли мои заключения, это ли мой истинный страх, оборву нить или привяжу новую?»

Тут он ощутил, как одна из миллиардов марионеток совершила самовольный поступок. Достаточная редкость, чтоб прервать течение мысли.

«Она справилась с давлением, если успеет и преодолеет притяжение, то сможет уйти из шара, правда всего лишь в другой, но и я с этого начинал, как и другие Кукольники. Даже идущие начинали с марионетки».

Замок – одно из творений Создателя. Воистину великое и, что главное, изначальное. Это начало-начал, возможно конец, хотя вряд ли, но кто скажет наверняка, кроме тебя самого. Замок продолжал меняться, постоянно меняется, с завидной постоянностью.

Существо вынесло очередные души и внедрив им «всё будет хорошо» опустило в шар. Колесо продолжало вращение.

Вихреобразный поток света вырвался из шара и начал обволакивать Кукольника, проникая в каждую частицу пустоты.

«Долго, слишком долго решался, слишком много раздумий».

Сила бывшей марионетки подняла его с места и отправила обратно в шар. Лишившись поддержки он начал падение к ничему, в ничто и только лёгкая искорка Свободной Воли осталась висеть в пространстве, готовясь к новому витку своего пути.

Отбор действует на всех уровнях, такова данность Создателя. Призрачная власть над другими без работы с собой – ничто.

Искра медленно трансформировалась в Свободного и первое, что ему предстояло – путь над бездной, для беседы с Ним.

– ну вот и зачем ты так с Кукольником?

– а чего он внатуре? И покурить не давал…

– мне были забавны его теории…

– нового сделай…

– сделай, смешной, ты думаешь мне легко, взмахнул мыслью и получил?

– думаю да, былож слово, я читал…

– читал он, мало ли что пишут…

– и что дальше? Вообще, о чем всё это?

– дальше больше, квесты повыполняй, лвл вкачай, на бэтл граунд сходи…

– очень смешно, вижу юморист…

– а как без этого? Дуальности проработай, откинь обусловленный ум и будет те счастье. Так лучше?

– ну так… думал изречёшь что-нить… великое…

– ожидания брат, они заслоняют истину, реальность там… видел замок какой отгрохал?

– видел, впечатляет… а зачем он?

– ещё спроси курю ли я… давай по делу… а то вечность впереди…

– давай, я прошлых жизней не помню… можно предоставить информацию?

– отчегож нельзя… бери…

…

– ох пля… ну правда, нафига всё это?

– а ты как хотел? Я б сказал, не жалко… только нельзя… знаешь, когда вот всё дают, неинтересно становится… а дальше не придумал еще… да и знание, полученное даром, бесполезно, не ценится к тому же… сам дойдешь, не маленький…

– как хочешь, а теперь куда?

– пропишись здесь, пообщайся, хочешь роль выбери… можешь опять в шар… можешь дальше пойти… обычно здесь остаются…

– а ты точно Создатель?

– нет… для тебя нет… для Кукольника да…

Так Брагим и жил, на домашнем печенье с пряностями, читая мудреные книги, делал свои далеко идущие выводы. Пока однажды не встретил её – отдельно стоящую, нарядно украшенную новогоднюю ёлку. Она была прекрасна.

– Как детерминирована поднебесная, – подумал юный метафизик, припав носом к благоухающей зелени.

Ёлка была искусственной, что и послужило стимулом для расширения границ восприятия. В этот миг он осознал, что как бы великолепны не были творения «рук» человеческих, книги то бишь, они есть лишь бледные отражения настоящего солнца.

И пора идти дальше, прочь от полок с томиками древнеславянской литературы.

Собрав свои хиленькие пожитки, платиновую кредитную карточка и Феррари, Брагим отправился к северным землям.

Справедливости ради отметим, уехал недалеко, что спрашивается карлику в сугробах на севере делать? Улану-де, родина джаза и мятных трубочек, был подходящим местом для медитаций, так подсказывало шестое чувство.