Арнольд Минделл - Самостоятельная работа над собой

Арнольд Минделл

Аверс, 1987

Хотя между процедурами западной психотерапии и восточной медитации существует много общего, не вызывает сомнений, что западная терапия, вообще говоря, более экстравертирована в своем отношении к индивидууму, чем восточные подходы, и потому нередко вступает в противоречие с верованиями и целями восточной медитации.

Есть интересная история, иллюстрирующая конфликт между восточной и западной психологией. Этот инцидент произошел на Западе, когда Рам Дасс, один из ведущих американских проводников восточной мысли, встретился с Фрицем Перлзом, одним из популярнейших психотерапевтов нашего времени. Судя по всему, они встретились на радиошоу, очевидно, впервые, и, как рассказывает сам Рам Дасс, его реакцией на Перлза были уход в себя и молчание; Перлз тут же осудил его за отказ от конфронтации и за такую отрешенную манеру поведения1.

Я надеюсь, читатель поймет и извинит несхожесть этих двух людей, представителей противостоящих миров. Но я смею предположить, что Рам Дасс демонстрировал, по крайней мере в тот момент, попытку уйти в себя, внутренне сосредоточиться и очистить ум от внутренних голосов. Перлз представлял противоположный подход, согласно которому "уход в себя" означает отказ от реальной жизни и ее трудностей. Эта история — свидетельство односторонности как интровертированного медитативного отношения к жизни, так и экстравертированного контактного подхода к конфликтным взаимоотношениям.

Экстравертированный фокус западной психотерапии, который в истории, рассказанной Рам Дассом, олицетворяет Фриц Перлз, позволил нам разработать эффективные методы взаимодействия с клиентами и взаимоотношениями. И все же узость этого фокуса обусловливает относительную неопытность терапевта при работе с самим собой. Из бесед с многими руководящими и обучающими терапевтами различных школ я выяснил, что некоторые виды профессиональной неадекватности объясняются недостаточным опытом внутренней работы. Этот недостаток внутреннего опыта

1) лишает нас сочувственного понимания интровертирова'нных процессов: молчания, невербального общения, состояний "ухода в себя", кататонии и комы2;

2) заставляет нас бояться внутренних переживаний, пытающихся пробиться на поверхность — как в нас самих, так и в наших клиентах, — пренебрегать этими переживаниями или подавлять их;

3) затрудняет работу с ситуациями негативного переноса и, таким образом, выводит ее за рамки нашей конкретной психологической программы;

4) делает нас чрезмерно зависимыми от коллег, полиции и больниц;

5) имеет тенденцию делать клиентов излишне зависимыми от нас, поскольку не предпринимается почти никаких попыток обучать их самостоятельной работе.

На сегодняшний день западная психология состоит из сотен различных школ и подходов, которые чаще всего слабо связаны друг с другом. Телесная работа и массаж все еще значительно отделены от вербальных методов психотерапии, точно так же как семейной терапии недостает интровертированных методов работы со сновидениями и с телом. Мы кое-что знаем о том, как заниматься терапией друг с другом, но почти ничего о том, как практиковать ее в одиночестве.

"Активное воображение" К.Г. Юнга — западный метод самостоятельной работы с визуальным материалом — представляет собой эффективную форму внутренней работы со сновидениями и видениями. Человек в одиночку противостоит персонажам сновидения на листе бумаги, точно так же как в гештальт-методе "горячего стула" пациент использует терапевта и пустой стул (Перлз, 1969). Расширенная версия активного воображения предполагает работу с красками или с песочницами (Калф, 1981). "Аутентичное движение" Мэри Уайтхауз усиливает активное воображение, интегрируя его с танцем (Уайтхауз, 1979). Взаимосвязь между сновидениями, телесной работой, активным воображением и аутентичным танцем остается областью интенсивных поисков в практике медитации.

Еще один очень полезный метод внутренней работы предлагает Чарльз Тарт (1987) в своей книге «Пробуждение». Ему удалось совместить идею Гурджиева о том, что мы все духовно спим, с упражнениями по сенсорной медитации. На сегодняшний день это одно из лучших руководств по практической медитации.

Как и западные консультанты, многие буддийские учителя в принципе открыты для всех форм опыта, методов и религий, однако на практике они склонны подчеркивать внутреннее сосредоточение, при котором подавляются фантазии, спонтанные мысли или идеи и эмоциональные аффекты. В результате занимающихся медитацией часто заботят неизбежные "возмущения спокойствия", с которыми их учат смиряться. Несомненно, что многие из них в то или иное время чувствовали себя как Чарльз Тарт:

"В течение многих лет я то начинал, то бросал практиковать различные формы медитации, так и, не достигнув значительного успеха ни в одной из них. Иногда я полушутливо (и полупечально) представляюсь экспертом по трудностям медитации, поскольку у меня столь большой опыт блуждания ума вместо сосредоточения! Несмотря на мое интеллектуальное понимание важности медитативной практики, некоторая путаница в отношении того, чем заниматься, и последующее отсутствие результатов подорвали мою мотивацию, так что я уже много лет не занимаюсь регулярной практикой медитации".

(Тарт, 1986)

Мне кажется, что здесь Тарт — жертва неявного постулата многих техник медитации, заключающегося в том, что наличие отвлекающих переживаний недопустимо. Давайте повнимательней взглянем на некоторые восточные процедуры и постулаты, лежащие в их основе.

Випасана и Саматха

Тарт открывает новую территорию земли, когда упоминает великолепную обзорную работу по медитации Шин Дзен Янга (Янг, 1986), в которой выделены два краеугольных камня восточной медитации: саматха, успокаивающая тело и разум, и випасана, повышающая ясность и осознание. Эти категории можно найти в Тераваде, Тантре и дзэн-буддизме, и они также отражены в христианской созерцательной практике.

Для достижения саматхи могут использоваться различные методы: расслабленное сидение, визуализация или дыхательные упражнения. Монотонное пение или декламация также повсеместно используется в качестве метода сосредоточения в Китае, Японии, Корее, Вьетнаме и в православном христианстве. Согласно этим древним практикам, саматха без випасаны — это транс без осозна-вания. С другой стороны, випасана без саматхи — это нечто вроде психоделических "путешествий".