Илларион - ТЕОГЕНЕЗИС

Блаватская Е. П. Тайная Доктрина. Рига, Угунс, 1937. Репринт М., 1991. Т. 1. С. 497.

«Кама есть первое сознательное, все-охватывающее желание всеобщего добра, любви ко всему, что живёт и чувствует, нуждается в помощи и доброжелательности, первое чувство безгранично нежного сострадания и милосердия, возникшее в сознании творческой Единой Силы, как только она проявилась к жизни и существованию как луч из Абсолюта. "Риг Веда" говорит: "Желание вначале возникло в Том, что было первичным зародышем ума и что мудрецы, исследуя своим разумом, открыли в своих сердцах как связь, соединяющую Сущность с не-Сущностью", или ма-нас с чистым атма-буддхи» (Блаватская Е. П. Теософский словарь. М., 1994. С. 211).

Игра слов: «God or Good».

Здесь говорится о стихиях, но «стихия» понимается, очевидно, не в обычном современном смысле «активного хаоса». Традиционные четыре стихии (огонь, воздух, вода и земля) не означают здесь ни физических феноменов огня (плазмы), воды (Н2О), атмосферы и почвы, ни даже четырёх «агрегатных состояния вещества» – твёрдого, жидкого, газообразного и состояния плазмы. Здесь «стихия» понимается, очевидно, в таком же или подобном смысле, как у древнегреческих натурфилософов – Фалеса, Анаксиман-дра, Анаксимена, Гераклита и др. – как символическое олицетворение некоего абстрактного, умопостигаемого качества (вода – текучесть, земля – устойчивость и т. д. ), хотя эти «абстрактные» качества в некотором смысле реальнее, чем те физические стихии, которые мы используем как их физические аналоги. В изложении «Теогенезиса» последовательность проявления стихий практически совпадает с той, которую выдвигал Гераклит: «Обращения [превращения] огня: сначала – море [стихия воды]; а [обращения] моря – наполовину земля, наполовину – престер» (Климент Александрийский. Строматы, V, 104, 3 (т. II, с. 396 St. ) [после фр. 51/30 DK]; (фр. 53-й)). «Престер» здесь, судя по другим высказываниям Гераклита, – это особая форма «воздушного огня», переходная ступень между «морем» и собственно «огнём» (pyros). Неслучайность совпадения между учениями Гераклита и «Теогенезиса» подчёркивается тем, что в обоих случаях не упоминается воздух как промежуточная стадия между огнём и водой. Если рассматривать стихии в их физической данности, например, как агрегатные состояния вещества, то естественно помещать между огнём и водой воздух, средний по плотности и подвижности. Именно так и поступало большинство комментаторов учения Гераклита, достраивая его фразу: «из огня -[через воздух] море». Однако, если стихии «огня» и «воды» рассматриваются в их изначальном метафизическом смысле как олицетворения или символы абстрактных качеств, соответственно, скажем, горения (самопроизвольной качественной трансформации) и текучести (а также мужского и женского, активного и пассивного и т. д. начал), то вполне естественно полагание воды непосредственно рядом с огнём в ряду генезиса стихий. Совпадение учения «Теогенези-са» о времени с платоновской концепцией, выраженной в «Тимее», и образование стихий, представленное, как у Гераклита, – удивительные свидетельства того, что ряд древнегреческих натурфилософских воззрений, которые оценивались всегда как детски-наивные и «донаучные», на деле оказываются вкраплениями древнейшего Эзотерического Учения, которые так и не были поняты европейским человечеством в целом, в том числе и большинством его философов.