Макс Гендель - КОСМОКОНЦЕПЦИЯ РОЗЕНКРЕЙЦЕРОВ или МИСТИЧЕСКОЕ ХРИСТИАНСТВО

В мире Мысли три высших подразделения являются основой абстрактного мышления и потому несут общее название: слой абстрактной мысли. Четыре более плотных подразделения составляют умственное вещество, в которое мы облекаем свои идеи, и потому называются слоем конкретной мысли.

Тщательный анализ ученым-эзотериком характеристик Физического мира может показаться излишним, если бы не тот факт, что он рассматривает все вещи с точки зрения, значительно отличающейся от точки зрения материалиста. Последний признает три состояния материи: твердое, жидкое и газообразное. Все они химические, потому что состоят из химических компонентов Земли. Из этой химической материи выстроены все формы минералов, растений, животных и людей, поэтому они — такие же химические объекты, как и составляющие их химические элементы. Таким образом, идет ли речь о горе или облаке, окутывающем ее вершину, о соке растения или крови животного, о паутине, крыле бабочки или костях слона, о воздухе, которым мы дышим, или воде, которую пьем, — все состоят из одной и той же Химической субстанции.

Что в таком случае определяет проявление этой базовой субстанции в виде множества форм, которое мы видим вокруг? Это Единый Универсальный Дух, проявляющий Себя в видимом мире как четыре больших потока Жизни на различных ступенях развития. Этот четверичный духовный импульс отливает химическую материю Земли в разнообразные формы четырех царств: минералов, растений, животных и людей. Когда форма исполнила свое назначение как проводник выражения трех высших потоков жизни, химические силы разлагают эту форму, чтобы материя могла вернуться в свое изначальное состояние и привлекаться для строительства новых форм. Следовательно, Дух, или Жизнь, отливающая форму, чтобы выразить себя, так же отлична от материи, которую она использует, как плотник отличен и никак не зависит от дома, который он строит для себя.

Поскольку все формы минералов, растений, животных и людей — это химические формы, то логически они должны быть такими же мертвыми и лишенными чувств, как и химическая материя в начальном состоянии, и розенкрейцеры утверждают, что так оно и есть.

Некоторые ученые считают, что все ткани, живые или мертвые, к какому бы царству они ни принадлежали, обладают чувствами. В категорию объектов, обладающих чувствами, они включают даже вещества, классифицируемые как минералы, и в подтверждение приводят диаграммы с кривыми энергии, полученные при исследованиях. Другая группа исследователей учит, что чувствами не обладает даже тело человека; что чувства находятся в мозге. Они говорят, что именно мозг, а не палец чувствует боль, если последний порежешь. Так дом науки разделился сам в себе в этом вопросе, как, впрочем, и в большинстве других. Позиция, занимаемая каждой группой, частично верна. Все зависит от того, что мы подразумеваем под «чувствами». Если мы имеем в виду лишь реакции на воздействие, такие, как отскок резинового мяча, брошенного на землю, тогда, конечно, мы правильно наделяем чувствами минеральную, растительную и животную ткани. Но если мы имеем в виду удовольствие и боль, любовь и ненависть, радость и горе, было бы абсурдным наделять ими низшие формы жизни, отдельные ткани, минералы в их естественном виде или даже мозг, потому что такие чувства являются выражением самосознательного бессмертного Духа, а мозг — это лишь клавиатура чудесного инструмента, на котором Человеческий Дух играет свою симфонию жизни, как музыкант выражает себя, играя на своей скрипке.

Как есть люди, которые совершенно неспособны понять, что должны быть и есть высшие миры, так есть и те, кто, слегка соприкоснувшись с высшими сферами, усваивают привычку недооценивать наш Физический мир. Такая позиция столь же неверна, как и материалистическая. Великие, мудрые Существа, выполняющие волю и замысел Бога, поместили нас в эту физическую сферу для усвоения великих важных уроков, которые нельзя усвоить при других условиях, и наш долг — использовать наше знание высших миров, чтобы как можно лучше усвоить уроки, которые материальный мир обязан нам преподать.

В каком-то смысле Физический мир — это своего рода образцовая школа, или экспериментальная станция, обучающая нас правильно действовать в других мирах. Он делает это независимо от того, знаем ли мы о существовании этих миров, доказывая тем самым великую мудрость создателей такого плана. Если бы мы были знакомы лишь с высшими мирами, мы бы делали много ошибок, которые становились бы очевидными только при проверке в физических условиях. Иллюстрирую. Представим себе изобретателя, разрабатывающего конструкцию машины. Вначале он создает эту машину мысленно, представляя ее завершенной и наилучшим образом исполняющей предназначенную работу. Затем он делает чертежи и может обнаружить, что его первоначальный план требует изменений. Убедившись в процессе работы с чертежами в осуществимости плана, он приступает к практическому созданию машины из подходящего материала.

Теперь почти наверняка выявляется необходимость дальнейших изменений, с тем чтобы машина работала, как задумано. Возможно, выяснится, что машина должна быть полностью реконструирована или даже что она вовсе неработоспособна в своем нынешнем виде и должна быть отвергнута, а вместо нее надо разработать новый план. Но обратите внимание на главное: новая идея или план формулируется из-за необходимости устранить дефекты в неработающей машине. Если бы машина не была создана на материальном плане, выявив недостатки первоначальной идеи, вторая, правильная идея не была бы сформулирована.

Это в равной мере относится ко всем жизненным начинаниям: социальным, коммерческим и филантропическим. Многие планы кажутся их создателям великолепными и даже могут отлично выглядеть на бумаге, но на практике часто проваливаются. Это тем не менее не должно нас обескураживать. Ведь верно, что «мы больше учимся на своих ошибках, чем на своих успехах», и если исследовать наш Физический мир в правильном свете, то это школа, в которой мы получаем важнейшие уроки и ценнейший опыт.

Как только мы вступаем в эту сферу природы, мы оказываемся в невидимом, неосязаемом мире, где наши обычные чувства подводят нас,— вот почему эта часть Физического мира практически не исследована материалистической наукой.

Воздух невидим, тем не менее современная наука знает, что он существует. При помощи приборов скорость ветра может быть измерена; посредством сжатия воздух можно сделать видимым, жидким. Однако с эфиром все не так просто. Материалистическая наука считает, что он каким-то образом передает электричество как посредством проводов, так и без них. Она вынуждена постулировать наличие какой-то субстанции, более тонкой, чем известные, и называет эту субстанцию эфиром. Она не знает, существует ли эфир в действительности, ибо ученым еще недостает изобретательности, чтоб соорудить сосуд, способный заключить в себе эту субстанцию, слишком неуловимую для «кудесника лаборатории». Эфир нельзя ни измерить, ни взвесить, ни как-либо оценить никаким прибором, имеющимся ныне в их распоряжении.