Уильям Джадж - Океан теософии (сборник)

Некоторые из них, ведомые Невидимой Силой и своим автоматическим подчинением (подчиняться было их натурой), большой силой своего момента и возбуждением новых сил привлекали и собирали других. Казалось, что они находятся на пороге охвата большей сферы действия и более высокого сознания и жизни, но остановлены чем-то, но не Силой, которая направляла их. Глядя ближе, я увидел, что повсюду действует враждебное влияние.

В орбиту действия этих послушных и прекрасных существ входило прохождение вперед и назад через мистическую стену. В их обязанности входила работа на поверхности Земли и под ней. Преданное исполнение этих функций служило эволюции, приобретению высших обязанностей и высших форм. Злое влияние часто мешало этому. Оно казалось тёмным туманом, полным пагубных паров, который, охлаждая, умертвлял. Вплывая в помещение, кольца облаков принимали то одну, то другую форму, изменчивые и грязноватые внушения ненависти, соблазна и гордости. На чувствительной форме многих из существ их прикосновение оставляло знаки, давая им противное обличие, которое они были не в состоянии стряхнуть, становясь, таким образом, слугами губительного тумана. Их движения изменялись и становились беспорядочными. Другие после холодного соприкосновения оставались парализованными. А третьи так стремились восполнить частичную задержку работы своих товарищей, что их деятельность становилась нестабильной, а их орбитальное вращение задерживалось. Но, тем не менее, всё множество продолжало ритмично колебаться, подобно блестящему творению, бледнеющему, ярко светящемуся, пульсирующему и замирающему; огромное радужное сердце, мерцающее и издающее звуки во мраке. Здесь великими усилиями туман победил, разрушив гармонию. Он собрался, сконденсировался и своим отвратительным объятием охватил яркие системы, замедлил их движение, оставил их лежать там парализованными, а сам в это время полз на свежие жертвы. И через всю эту странную картину и удивительное сражение я видел смутные, похожие на облака формы городов, населённых земными людьми, моими товарищами, а также реки, горы и деревья Земного шара.

У меня возник вопрос: «Почему города Земли выглядят, как во сне?»

На стене вспыхнуло предложение, смысл которого передавался звучанием каждой буквы:

– Когда тебе показывают элементалов, люди твоей Земли и их города похожи на облака, потому что твой ум направлен не на них. Посмотри снова!

Я увидел, что в одной из частей злой туман собрал силы. Гармония и быстрота очень многих маленьких существ нарушилась настолько, что великий вращающийся глобус, крутясь все сильнее и сильнее, сошёл со своей оси. Я знал, что в каком бы краю Земли ни прошёл туман, там произойдут изменения: людей сметут эпидемии, болезни, преступления. Ужасаясь надвигающимся несчастьям, в поисках ответа, я посмотрел туда, где был мой проводник. В этот момент он исчез, и, казалось, будто его голос написал на стене живыми, издающими звуки буквами:

– Это мысли людей.

Я спрятал своё лицо, ужаснувшись такому наследству, а когда я посмотрел снова, огромные струи вырывались через кожу Земли, мысли струились и изливались потоками миазмов.

Я бы спросил ещё о многом, но, как прежде, из огромного далека пришли глубокие звуки бронзового колокола; ливень земных цветов упал вокруг меня; я прошёл сквозь стену; мой проводник исчез, и я был один в моей комнате, думая о том, что видел.

Октябрь 1889 г.

Он был сыном маленького правителя в Раджпутане. Его отец, происходивший из касты воинов, правил областью, включающей несколько деревень и маленький городок, в котором он жил. Отец управлял справедливо и мудро, так что все жили в достатке и счастливо. Правителя звали Раджа, он жил в каменном доме на вершине холма, господствующего над городом. Его сын, о котором идёт речь, родился после того, как Раджа много лет оставался бездетным. Мальчик был единственным ребенком, которому должны были достаться отцовские честь и влияние. Его назвали Рамой по имени великого Аватара. С рождения и пока он не начал говорить, в детских глазах Рамы всегда видели странное выражение, его пристальный взгляд – неотступно холодный и расчётливый, будто что-то замышляет против тебя. Но иногда казалось, что он смеется над собой, сожалеет, а, иногда, грустит.

Рама рос и приводил отца в восторг своей добротой и умом. Странный взгляд его детских глаз сохранялся, и, хотя все любили его, но и чувствовали почтение, которое, иногда, переходило в страх. Он полностью завершил своё обучение и очень рано, по своему желанию, совершил первое паломничество к известному храму. Раджа становился старым и слабым, и сын начал принимать участие в делах управления. Каждый день он уходил в своё жильё один; никому не разрешалось входить в эти три комнаты. Весь четырнадцатый день каждого месяца он проводил у себя. Давайте пойдем вместе с ним туда, чтобы представить себе одно из его ежемесячных уединений и, с его согласия, послушаем.

Это была обычная индийская комната. Пол – из твердой циновки, в углу свернутая кровать, на стенах – пара плоских металлических пластин, декорированных слоями эмали с изображением разных богов и героев. Рама входит и приближается к стене, оказываясь лицом к одной из этих пластин, на которой изображён Кришна. Странный взгляд его глаз становится глубже и сильнее, поток света кажется бьёт из них по объекту на стене. Его губы шевелятся.

– Атманам, атмана, – как будто говорит он. А потом шепчет так тихо, что мы не слышим ничего. Слова он произносит на своём диалекте, но в сознании слушающего они переводятся так, будто он говорит:

– Этот груз на моём сердце не из этой жизни. Я не знал горя и не потерял ничего, что любил. Мои стремления осуществились, у меня светлое настоящее и в будущем не видно тени. О Кришна, когда я узнаю то, что не знаю и что стремлюсь познать? Даже сейчас луч надежды прокрадывается в мою душу.

В момент, когда он произносит последние слова, звенящий звук исходит от металлической пластины, и Рама устремляет на неё настойчивый взгляд. Пластина вибрирует, и тонкий запах распространяется от неё по всей комнате. Кажется, что воздух медленно, волнообразно колеблется, а затем ослепительная форма молодого человека как будто формируется от пола, и, пока вибрация центрируется в форму, запах превращается в свет. Рама пристально смотрит на это существо, прямое и грозное, но вместе с тем спокойное и сильное исходящим от него миром. Именно спокойствие и сила в нём. Рама смотрит, а существо в это время говорит:

– Разве ты забыл Упанишад о двух птицах, сидящих на дереве, из которых одна кушает фрукт, а другая смотрит на неё?