Дан Борисов - Взгляд на жизнь с другой стороны

Главной смутьянской силой в моем отряде был такой рядовой Бондарчук, рыжий-конопатый солдатик. Не понятно почему, но остальные слушали его, открыв рот, а он у себя в роте был постоянным штрафником, и как его привести к нормальному бою, никто не знал. Я встал, подошел к своим работникам и объявил, что ухожу на некоторое время по делам, а вместо себя назначаю старшим рядового Бондарчука. Вытащил этого старшего из канавы и по всей форме, по стойке смирно поставил боевую задачу. До вечера я несколько раз подходил проверять ход работ. Всё сделали как нужно!

Довольно быстро у нас появились новенькие бортовые машины ЗИЛ-130, посадили на них солдат-шоферов, но ездить по Москве они боялись. Помню сел я с одним, Коля его звали, здоровенный деревенский парень, а затрясся весь, как только за ворота выехали. Ехать нужно было в район ВДНХ. На Ботанической улице я ему приказал остановиться. Дорога узкая, сзади уже пробка, гудят. Говорю ему, чтоб открыл капот и проверил свечи и еще что-нибудь. Пробка уже с обеих сторон, а от моего Коли только задница в защитных штанах из-под капота торчит. Сел потом за руль поехали. Ну что? говорю, съели тебя за нерасторопность? Смотрю – страх у парня прошел, рассказал ему как по Москве ездить надо. Ожил парень. Я до конца службы заправками не пользовался – бензин мне мои ученики приносили.

А вообще, работы первое время было не много – по полдня в карты играли и в нарды. Самая сильная игра была на дежурстве. Один раз сутки играли почти без перерыва, пару раз только посты проверили. Дежурство в тот раз было с субботы на воскресенье, никого не было в расположении.

Дежурили одновременно четыре офицера и караульные солдаты. Я мог попасть дежурным, помощником дежурного или дежурным по КПП. Начальники караула были постоянные – только этим и занимались. В качестве кого заступать было все равно, лишь бы остальные, хотя бы двое, играли в преферанс.

Главное было – вписать себя в график дежурств у начальника штаба, в преферансную команду. Далее это выглядело так: в шесть часов вечера проводится развод караула, по полной форме.

– Для встречи справа на кра… ул! – и т. д. включая относительно дружное солдатское «Здрав… гав… гав!»

Доклад, опрос претензий и пожеланий, потом торжественным маршем, с оружием… караул удаляется к себе в караулку. Теперь главное дождаться, когда все лишние уйдут… и за стол… и до утра!

Я получил очередную звездочку осенью. Это было во всех отношениях примечательное событие. Звездочка на погоны, особенно третья, хороша уже тем, что ты перестаешь выглядеть салагой-лейтенантом. Недели две-три ты ходишь, чуть кося глазом на погон, отчего начинает побаливать шея, но удовольствие дороже. Десять рублей к денежному довольствию, тоже неплохо. Но сначала это дело надо обмыть. С незапамятных времен это делается одинаково, звездочка, прежде чем закрепиться на погоне, опускается в бокал с вином или водкой (по вкусу). Содержимое бокала выпивается, звездочку ловишь губами… ну и т. д.

Представление пришло сразу на несколько человек, в том числе на Юбу. Обмывали звезды мы рядом с Олимпийской деревней, в «Ракушке». Вообще-то это была пивная, пивной ресторан и водку мы приносили с собой, но закуска в тот день… в тот день подавали омаров по три рубля за штуку. Сейчас я, конечно, тоже могу себе позволить съесть омара, но его вкус ни разу еще в последнее время не превысил отвращения от хамской цены.

Домой мы с Юбой поехали в одной машине такси, поскольку жили рядом. Мы доехали до Савеловского вокзала, откуда на электричке мне было пятнадцать минут, а Юбе до Лианозова – двадцать. На удивление мы были не очень пьяными, но, выйдя из машины, я в этом на минуту усомнился. Мне показалось, что в лучах прожекторов Останкинской башни столкнулись три реактивных самолета. Я обратился к Юбе, дескать, Юба, посмотри туда… Юба открыл рот. Сочтя его пьяным, с тем же делом я обратился к таксисту – тот-то точно, как стекло. Рот открылся и у таксиста.

Тогдашние таксисты были шустрыми ребятами, им некогда было рот разевать. Наш поахал, поохал и уехал дальше деньги зарабатывать, а мы с Юбой еще долго смотрели в небо. Была полночь, а в это время электрички ходят редко. Выглядело это так, как если бы три самолета со следами инверсии столкнулись в одной точке чуть правее шпиля Останкинской башни, которую с площади вокзала ночью видно очень хорошо в голубоватом нимбе подсветки. В месте столкновения образовался тоже голубоватый и сильно светящийся шар. Но самолеты бы упали после столкновения, а эта конструкция продолжала висеть на одном месте.

Я тогда резко отрицательно относился к уфологии и мистике. Буквально за день или два до этого в электричке ко мне привязался один фанатик НЛО и стал мне пересказывать самиздатовские опусы Ожажи (есть такие люди, которых хлебом не корми, дай поговорить с человеком в военной форме). Я читал всё это и был в курсе, но нисколько не верил. От того парня я еле отвязался и потом долго доказывал себе, что все эти НЛО чушь собачья. И вдруг, я вижу это собственными глазами. Когда мы уже стояли у электрички, светящийся шар двинулся вокруг башни, потом, моментально набрав огромную скорость, улетел и исчез где-то в центре Москвы.

Зайдя домой, я зарисовал это явление в тетрадке и долго еще не мог уснуть, размышляя над произошедшим. Единственный вывод, который я смог сделать, это тот, что виденный мной сегодня объект не может быть материальным телом – такое ускорение не сможет дать ни один суперфотонный двигатель.

Еще одним умиляющим душу событием этой осени было принятие присяги.

Необходимость этого священнодействия возникла, в общем-то, случайно. Наш замполит, как и все наши подполковники осенью уже получил третью звездочку и папаху но тогда еще, по-моему, не закончил обмывку этого события. Он, как и все замполиты, был демократом с офицерским составом. Вдвоем со своим помощником, комсомольским секретарем, старлеем с умильной физиономией Олега Кошевого, оба с покрасневшими от выпивки оголенными частями кожи, вышли покурить с нами на улицу.

Разомлевший замполит завел отвлеченный разговор об армейских традициях, и вдруг выяснилось, что один из принимавших участие в разговоре офицеров не принимал военной присяги. Еще несколько человек, в том числе и я, подтвердили, что и мы тоже не принимали. Честно говоря, и ни к чему это нам было, мы и думать об этом не думали.

Получилось это как? Присягу выпускники военных кафедр обычно принимают в лагерях, а у нас видимо в целях экономии, лагеря отменили, просто разослали приказ о присвоении звания по военкоматам, там нам вручили военные билеты офицеров запаса, и всё, собственно.

Замполита чуть удар не хватил. Он сначала покраснел еще сильней, потом побелел и, забыв, что уже принял на грудь, побежал к командиру, докладывать.