Эдуард Шюре - Пророки Возрождения

Рафаэль Санти. Преображение. 1517–1520　гг.

Рим, Ватиканский дворец

Но все же через некоторое время с Рафаэлем случался новый взлет его гения, который мучил его и изводил еще сильнее, чем добрый кардинал. Его тело горело одновременно в огне чувства и в пламени Духа. Он догадывался о своем близком конце. По крайней мере, он хотел выразить высшую истину, которая теперь ему казалась светящейся превыше его эфемерной жизни. Эта истина была истиной трех миров, высших и гармонирующих, посредством которых божественное Слово проявляется во Вселенной. Эта космическая троица поразительно воплощена в полотне «Преображение», которую ему заказал папа Лев Х и которую и сегодня можно видеть, бережно сохраненную, на мольберте в одном из внутренних покоев Ватикана.

Полотно, вытянутое в высоту, так что его надо смотреть снизу вверх, четко разделяется на три части, соединенные одной мыслью, столь же широкой, сколь и глубокой. Действие происходит на горе Фаворской – эпизод, рассказанный евангелистом Матфеем (17:1–9). Начнем с нижней части. У подножия скалистого холма выступает в светотени на черном фоне оживленная сцена. Несколько апостолов Христа страстно спорят с простыми людьми. В центре группы красивая женщина, преклонившая колени, указывает властным жестом на одержимого, который только что был чудесным образом исцелен и, потрясенный, поднимает голову к небу. Все эти персонажи, выступающие из тьмы, освещены лишь отблеском сверху, но они не видят, что происходит над ними. Лишь излеченный одержимый видит это, ибо безумец, исцеленный Иисусом, стал ясновидящим. То, что он видит, представлено на двух верхних частях картины. На вершине холма любимые ученики Христа, Петр, Иоанн и его брат, спят глубоким сном. Один из них, приподнявшись во сне, пытается защитить глаза от ослепительного света, который хлынул на всех троих. Этот свет – свет преображенного Христа, который парит над ними на сияющем облаке, где Моисей и пророк Илия поднимаются к нему с жестом поклонения. Верхняя часть картины, выполнить которую было труднее всего, наименее удачна, но весь ансамбль отличается проникновенной красотой, в которой сияет чистейшая духовная красота. Космическое здание, отражающееся в разнообразии человеческой природы, прекрасно передано в этом шедевре. Нижняя часть представляет природный мир, где действует человечество во плоти. Его зрение затемнено животными страстями, и они не видят высших миров. Только некоторые ясновидящие, у которых физическая оболочка наполовину разрушена, видят некоторые отблески. Средняя часть, холм, где спят трое апостолов, представляет мир чистых душ, где посвященные могут подняться ввысь на несколько ступеней и где тогда является небесная радость и красота. Верхняя часть, где парит Христос с двумя пророками, представляет божественный мир, единственный, где Слово является лицом к лицу и без посредника. Никогда, ни в каком произведении живописи, основа оккультной истины не была передана столь прекрасно и патетично. Сияющий и последний всплеск этого божественного гения.

Рафаэль написал «Преображение» за несколько недель, с необычной быстротой, которая указывала на силу вдохновения и на боязнь не закончить свою работу. Когда картина была окончена, он почувствовал себя выздоровевшим, столь велика была его радость, и его ученики поверили в это, как и он, настолько работа одушевила его подорванное здоровье… В это время Лев X, который велел проводить раскопки на Форуме, который тогда назывался campo vaccino, поскольку там проходили стада, попросил Рафаэля принять в них участие. Тот согласился, но после первого же дня, проведенного на этой земле с опасными испарениями, лихорадка вернулась и уложила его в постель. Он понял, что умирает. Предоставим слово Вазари. Почувствовав, что смерть близка, «Рафаэль составил завещание и прежде всего, как и подобает христианину, удалил свою возлюбленную из дома, обеспечив ей возможность жить честно. Затем поделил он все свои вещи между учениками: Джулио Романо, которого всегда очень любил, Джованни и Франческо Фьорентино, по прозвищу Фатторе, и неизвестным мне родственником, священником из Урбино. Он распорядился также, чтобы на его средства в Санта Мария Ротонда была восстановлена из новых камней старинная ниша и был построен алтарь с мраморной статуей мадонны; это место он избрал для вечного своего упокоения… Назначил он исполнителем своего завещания мессера Бальбассаре из Пешии, бывшего в то время папским датарием. Затем, исповедавшись и покаявшись, закончил он свой жизненный путь в тот же день, когда родился, т. е. в святую пятницу, тридцати семи лет от роду. Позволительно думать, что душа его украшает теперь небеса, как талант его украшал землю».

В головах смертного ложа художника, который только что обрел мраморную безмятежность, поставили картину «Преображение». Князья и кардиналы, элита римского общества были преисполнены скорби. Папа Лев X пролил над ним обильные слезы. Кардинал Бембо составил для его могилы такую эпитафию: «Здесь лежит Рафаэль. Когда он жил, праматерь вещей боялась быть побежденной. Когда он умер, она боится умереть». Конечно, это преувеличение, но оно не банально. Оно доказывает, до какой степени – редкое исключение из общего правила – Санти был понят своим временем. Впрочем, это искреннее поклонение раскрывает глубокую истину. Со своей прекрасной душой Рафаэль принес в мир кристальную квинтэссенцию Вечно-женственного. Мировая Душа должна плакать, видя, как разбилось ее самое прекрасное зеркало. И когда при свете погребальных факелов гроб с телом Санти опустился под плиту капеллы Пантеона, в тот час, когда ночь, скрывающая все предметы, купола и горы, дворцы и могилы, опустилась на семь холмов, тогда от Квиринала до Яникула и от Палатина до Ватикана трепетные души почувствовали с неизъяснимой дрожью, что архангел Красоты покинул Вечный город.

.

Для Леонардо да Винчи, этого волхва Возрождения, как и для Рафаэля, христианского апостола Красоты, я предположил два предыдущих существования, чтобы объяснить движущие силы их эволюции и уловить ее ритм. Я воспользуюсь той же гипотезой, чтобы проникнуть, если это возможно, в глубину души Микеланджело и найти различные импульсы, из которых исходил его громадный труд.

Двойственность пронизывает всю жизнь Буонарроти. С одной стороны, титаническая натура, всегда готовая к борьбе и к бунту; с другой – душа, исполненная поклонения и подчинения Богу чистого Духа, душа, которую я назвал бы поэтому иеговистской в значении Иеговы или Яхве из Ветхого завета. Если мы предположим существование этих двух душ, которые разделяют его жизнь и трудятся вместе, сражаясь друг с другом, можно вообразить два его прошлых существования. В первом мы встречаем некоего кузнеца, ученика доисторического Вулкана, кующего оружие для восставших титанов и погибшего вместе с ними в великой катастрофе. В новом воплощении виден ученик еврейского пророка, который сокрушает язычество израильского народа и ниспровергает моавитянских идолов во имя Господа Моисея и Синая. Подчас бывает, что самые отпетые бандиты становятся самыми лучшими стражами закона. Микеланджело имеет вид титана, ставшего пророком Иеговы. Явившись вновь при ярком свете итальянского Возрождения, он получит всю силу одного и все рвение другого. В своих статуях и фресках он сумеет явить для современного мира все нравственное величие Ветхого завета, непримиримую войну за справедливость. А удивительной работой, которую он проделает над самим собой, заставляя свою титаническую натуру подчиниться божественной Воле, он проявит мощь современного человека как личности и свободной воли.

Читать дальше