Вадим Демчог - Играющий в пустоте. Мифология многоликости

С помощью этой глубокой системы методов, которую Гурджиев и Успенский, например, называют «психотрансформизмом», человек играющий открывает для себя женский аспект Игры и начинает понимать, что эмоция , как, собственно, и играющий с ней темперамент , – это чистая энергия , то есть неоформленное, иллюзорное образование, про которое вообще ничего определенного сказать нельзя, точно так же как про демона Игры . Одним словом, «о чем бы сейчас ни зашла речь – о гневе, влечении, невежестве или смятении, мы не морализируем, не пытаемся отличить хорошее от плохого. Мы говорим о ярчайшей энергии . Вся наша жизнь полна этой необычайной яркости – яркой скуки, яркой злости, яркой влюбленности, яркой гордыни, яркой ревности. В жизни гораздо больше этой энергии , чем созданного ею добра и зла» [416].

Итак, истинная природа эмоции – это открытое, ясное, безграничное пространство, пространство зрителя , и когда мы осознаем это, мы освобождаемся от ее мучительной власти, овладевая при этом основой выразительности артистического искусства! И как же практически начать работать с этими « священными чудовищами»?

Для работы с этими мощными сгустками энергии можно использовать буддийский метод, который называется Ткацкий Станок. Его суть в интеграции любых эмоциональных переживаний с целостной, виртуальной позицией Ума .

Традиционно наставления по этой практике выглядят примерно так: «…Когда идешь, целиком иди; когда стоишь – стой; когда ты счастлив, пребывай целиком в счастье; когда несчастлив – в несчастье; когда болен, пребывай целиком в бо лезни; когда голоден – в голоде; когда боишься, пребывай целиком в страхе; когда тебе что-то не нравится, пребывай целиком в состоянии нелюбви» [417], но при этом присутствуй в состоянии осознавания того, что происходит. Одним словом, «держи экран», на который проецируется кино безграничного разнообразия твоего эмоционального богатства!

Это самая простая, самая глубокая и самая секретная практика из всех. Секретная не потому, что ценнее других, но просто потому, что требует высокого уровня ответственности и развитого сочувствия к миру людей. Кроме того, она трудновыполнима, требует последовательности и великого упорства. Одним словом – «высший пилотаж». И тем не менее это самая главная практика в Игре , все сводится к ней и работает на нее.

Коротко ее суть в следующем, – памятуя о том, что «актер – это атлет сердца» [418], и следуя словам фантастического «невидимого актера» Йоши Оида: «В идеале любое телесное упражнение должно быть упражнением силы твоего воображения, а не просто физическим тренингом» [419], мы успокаиваем Ум и входим в виртуальную позицию.

Для начала мы стараемся достичь интегрирования с виртуальной позицией простых действий (мы делаем жесты, ходим, произносим одно слово, два, три, стихотворную строку). Цель – достижение раскрытия Сокровенной Красоты объекта в виртуальной позиции Ума . Когда простые действия уже не отвлекают нас от наслаждения виртуальностью , мы усложняем задачу, то есть начинаем экспериментировать с более активными действиями (танцем, бегом, пением, чтением стихов), а также с более сильными эмоциями, такими как сомнения, печаль, робость, страх. Когда же и в этом мы чувствуем себя легко, в работу идут такие трудноконтролируемые эмоциональные состояния, как гнев, зависть, гордость, сексуальное желание, страсть и т. д., и все это должно обнаружить свою Сокровенную Красоту , то есть неотделимость от присутствия Вечности .

К примеру, один из самых сильных дисциплинарных методов – ежедневный бег. Но эти три или четыре ежедневных километра есть смысл пробегать не просто так, но с определенной позицией в уме. Например, с визуализацией жизненного сценария в груди. Здесь в удержании концентрации очень помогает счет количества дыханий. Но важно не просто считать дыхания, а видеть их как накопление (увеличение) энергии, за счет которой жизненный сценарий в груди становится все сильнее, начинает сиять, разрастается, увеличивается, выходит за границы тела, поглощает весь мир вокруг и т. д. В этом случае мы не просто бегаем, укрепляя сердце и мышцы, но совершаем ритуальное служение, посвященное усилению своего жизненного сценария , то есть практикуем Алхимию Жизни . В итоге ни одно физическое движение в жизни не делается вне тренировки воображения. Даже принятие душа, смотрение телевизора, поглощение пищи и испражнение – все это неотделимо от определенного образа в уме . Все эти мгновения смешивания жизненной обыденности и воображения становятся частью профессионального тренинга. И даже жизнь в целом начинает рассматриваться как профессия.

На эту тему у меня есть великолепная история: моя прелестная дочь была в детстве довольно мужественным ребенком. И тем не менее и с ней приключались слезы. Как-то раз, ей было около четырех лет (или пять), она подбегает ко мне и, захлебываясь, начинает жаловаться на какую-то девочку, которая что-то там… Слезы текут нескончаемым потоком. Горе, конечно же, безутешно и безбрежно. Я механически отряхиваю ее от песка и, вытирая платком бесконечные слезы-горошины, говорю: «Слушай, ты так взаправдашно сейчас плачешь, такое ощущение, что тебе действительно больно! И сопли реальные, ну ты как мама, настоящая актриса, давай-ка сюда нос…» И вдруг меня пронзает: «Слушай, – говорю я, – а можешь еще раз так же?» Пауза. Раздувая ноздри, она бросает на меня полный презрения взгляд и злой прыгающей походкой идет обратно к песочнице.

Проходит несколько месяцев. Ситуация повторяется. На этот раз падение с велосипеда. Снова слезы, сопли, вселенская обида, и вдруг, уже уткнувшись в мои объятия, она неожиданно вздергивает голову. Пауза. Растирая слезы по щекам, она смотрит мне в глаза и, потирая разбитое колено, с лукавым прищуром цедит сквозь зубы: «Я сейчас это сыграю!», – и через секунду проигрывает все случившееся с виртуозностью опытной актрисы. Я восторженно аплодирую. Она хохочет и явно гордится собой.

Итак, «мощь человеческого разума сводится на нет, если сам человек ставит какие-то жесткие границы своей пытливости» [420]. И это означает, что «иррациональная полнота жизни учит нас не отбрасывать ничего и никогда» [421]. Если мы посмотрим на людей, которым удалось сконцентрироваться и увидеть перспективу своего развития, то нам бросится в глаза следующее: «…Они используют провалы и неудачи; они используют неблагоприятные, казалось бы, негативные обстоятельства и события, они используют бесконечные изменения, чтобы обрести мастерство, творческую активность и, как говорят французы, – réussite [422]. Они готовы безжалостно отбросить в сторону неработающие старые приемы и найти подходящий образ мыслей, который приводит их к достижению желаемого результата…» [423]В их стремлении к цели даже боль, как физическая, так и душевная, обнаруживает свою Сокровенную Красоту , практически иллюстрируя известную индийскую пословицу: «Боль – всего лишь твое мнение» [424], или чуть иначе: «Боль – это сигнал о существовании ошибочных убеждений» [425], или так: «Боль – это невежество» [426]!