Дэвид Годмен - Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 2

Вот несколько пунктов, которые упоминаются в девятой главе. (Они по большей части взяты дословно из книги, но Пападжи иногда пропускает предложения или передает их своими словами.)

Адвайту постоянно обвиняют в том, что это псевдобуддизм, а ее лидеров критики считают пропагандистами буддийских взглядов под личиной (индуистской) ортодоксальности. Даже великого Шанкару обвиняли в проповедовании учения Будды под фальшивым именем «майявада» (путь майи).

Одна из главных причин, по которым Шанкару клеймили как замаскированного буддиста, заключается в том, что его философ-предшественник, Гаудапада, был en rapport с буддизмом. Луи де ля Вайе Пуссен писал: «Невозможно читать Карики Гаудапады (его комментарии к Мандукья Упанишаде), не поражаясь буддийскому характеру главных идей и самого изложения»… Херманн Якоби придерживается мнения, что Гаудапада использовал те же самые аргументы, что и буддисты, чтобы доказать нереальность внешних объектов нашего восприятия, и что есть близкое сходство, доходящее почти до идентичности, между эпистемологией последователей Шуньявады [с одной стороны] и майявадой Гаудапады, с другой. Сурендранатх Гупта считает, что в Кариках содержатся вполне очевидные доводы в пользу того, что Гаудапада, возможно, сам был буддистом и считал, что учение Упанишад совпадало с учением Будды. Он писал: «Гаудапада сравнил все буддийские учения Шуньявады и Виджнянавады и решил, что они распространяются и на окончательную истину, которая проповедуется Упанишадами».

Очевидно, самое тщательное и подробное исследование вопроса о принадлежности Гаудапады к буддизму было проведено профессором В. Бхаттачарьей во введении к Карикам,… четвертая пракарана [параграф]. Это его мнение, что Гаудапада принимал и одобрял учение Будды и отстаивал его на всем протяжении Карик. Первое приводимое им доказательство того, что Гаудапада заимствовал у буддийских авторов, заключается в том, что Гаудапада цитировал почти полностью, частично или по сути работы известных буддистских учителей, которых было много в период между 200 г. до н. э. и 400 г. до н. э. Похоже, что Нагарджуна, Арьядева, Майтреянатха или Асанга и, возможно, Ясомитра предоставили Гаудападе не только философские мысли, которые он принял, но и образцы стихов, которым он следовал при составлении Карик. Идеалистические школы буддизма, Виджнянавада и Мадхьямика, должно быть, привлекали его как источники идей, очень похожих на его собственные…

Главное, чему учит Гаудапада в Кариках, – это нереальность мира и его абсолютное не-происхождение ( аджата ). Первое отстаивают сторонники Виджнянавады, а последнее доказывают последователи Мадхьямики. Гаудапада полностью использовал обе эти точки зрения и выразил абсолютное согласие с ними обеими.

Теорию о том, что внешней реальности не существует, разделяют [говорит Бхаттачарья] и Гаудапада, и видж-нянавадины. Мир, как утверждают они, является плодом воображения (кольпита). Нет никакой разницы между миром яви и миром снов. Оба являются самвритой, заключенной в теле. Точно так же, как предметы, увиденные во сне, видимы внутри тела, так и объекты мира яви тоже находятся внутри тела, так как они тоже являются плодом воображения. Видимость того, что они вне нас, – всего лишь иллюзия.

Внешний мир – это ситта-спандита, порождение ума. Теория не-происхождения (аджата), которую отстаивает Гаудапада, по сути является точкой зрения сторонников Мадхьямики.

Мадхьямакакарика Нагарджуны начинается со слов: «аниродхам анутпадам» (нет ни подавления, ни возникновения). Гаудапада принял эту доктрину и передал ее своим последователям.

Состояние ума, которое буддисты называют нирваной, в Веданте известно как Брахман. Это summum bonum и буддистов, и сторонников Веданты.

Гаудапада в своих работах выражает почтение Будде. Он также соглашается с утверждением Мадхьямики, что аджата – это высшая истина. Все это возможно потому, что разница между Ведантой и буддизмом очень мала. Сам по себе буддизм очень многим обязан Упанишадам. Таково мнение профессора Бхаттачарьи.

Когда я приеду в Харидвар, я привезу с собой эту книгу.

Раман продолжает свой рассказ о том, как они с Жасмин проводили дни в Харидваре с Пападжи.

Наши прогулки длились, как правило, пару часов. Обычно мы возвращались в Харидвар к тому времени, когда пора было готовить себе обед. Где бы мы ни были, учитель всегда сам выбирал меню. Он учил нас готовить простые пенджабские блюда, но часто мы ели только вареные овощи или каши. Иногда пища была такой простой, что мы даже не добавляли ни соль, ни приправы. Когда еда была готова, мы спускались к Ганге и устраивали пикник на берегу. Примерно раз в неделю учитель водил нас в Гуджарати Бхаван – ресторан в Харидваре – и заказывал нам полный обед. В другие разы он покупал закуски с лотков, которые тянулись вдоль улиц. Его любимыми закусками были пакоры и морковная халва.

Когда я впервые встретил учителя в Харидваре и увидел, как он живет, я подумал, что он аскет по натуре. И только после того как побывал с ним в нескольких поездках, я понял, что он использует свое время в Харидваре для того, чтобы сбросить вес. Когда он приезжал к своим ученикам в Бомбей или Лонду его закармливали огромным количеством пищи. По возвращении в Харидвар у него было около 10 кг лишнего веса. Он садился на интенсивную диету, и все, кто был с ним, вынуждены были питаться так же. Однажды он целую неделю ел одну вареную картошку без соли.

Каждый раз, когда она оказывалась в его тарелке, учитель делал одобрительные замечания, такие как «Очень хорошо! Очень простая, чистая еда. Вот так и надо жить». Убеждая нас есть эту чистую, полезную пищу, он ни словом не упоминал о том, что только что провел три месяца, питаясь жирной, пряной пищей со всех уголков Индии.

Когда я впервые встретил учителя в Дели, он как раз сидел на своей диете. Я думал, что ему нравится так жить и питаться, потому что я не видел, чтобы он жил по-другому. И только потом я понял, как он любил хорошую пищу. Когда я пригласил его в Австралию, я специально готовил ему очень простую, почти безвкусную еду. Учитель, должно быть, думал, что я очень плохой хозяин, потому что ни разу не предложил ему ничего вкусного.

Когда учитель хотел закончить свою диету, он никогда прямо не признавался в этом. Он никогда не говорил: «Я хочу сегодня съесть что-нибудь вкусное. Пойдемте поедим». Вместо этого он придумывал какие-нибудь предлоги и отговорки.

В один из моих первых визитов в Харидвар он посмотрел на меня и сказал: «Ты выглядишь очень худым и нездоровым. Тебе надо лучше питаться. Пойдем, найдем тебе что-нибудь питательное».