Гу Ру - Исповедь мертвеца: Бессмертие, или Правда о Смерти

Когда сквозь вас пропустят Солнца луч,
Вы с ним и пятна примете Светила.

Когда Луной туманною вдохнёте грусть,
И выть научитесь, как воет страж её, во тьме сонливой.

Когда же Звёзд вам улыбнётся страсть,
Луна и Солнце перед вами лико вскроют,
Кто обретает неземную власть, —
В Светилах растворяется душою.

Я понимаю осуждение ко мне,
Что слишком рано тороплюсь я в Вечность,
Когда мгновение оцените своё,
Тогда поймете, что такое – Бесконечность.

На край Вселенной устремились мои мысли,
Ища поток вселенской красоты,
Как будто на Земле нет яркой истины,
Которой смог бы я отдать души мечты.

Но видно такова Создателя затея,
Пытать наш нрав в бескрайности миров,
Которых нет в плотском и сжатом теле,
Так мёртв костёр, пока живучесть дров
Не упоит огонь своей любовью,
Отдав ему всю меру теплоты,
Так душам нашим – не вольготно в крови,
Что, как горючее для взлёта в те миры,
В которых истинная жизнь согреет душу,
Не выманив за то её мечты,
Так и моя Любовь, в надежде встретить сушу,
Плывёт под парусом вселенской красоты.

Прекрасный сон обманчивых теней,
В улыбке разрывается страдание,
Душа в земном обличии, – соловей,
Что в клетке золотой грустит, в молчании.

И звуки, что лишь ворону подвластны,
Не радуют сознание соловья,
Всех звуков на Земле тот звук прекрасней,
Где небывалым сном поёт душа.

Лишь плоть испустит свой последний вдох,
С желанным треском разлетится клетка,
Прощай Земля – невольная соседка,
Сладкоголосым счастьем дышит Бог!

У жизни нрав привычнее всех бед,
Беда умнее нас – судьба в ней отголосок,
На сто вопросов лишь один ответ,
А что есть жизнь, когда к ней нет вопросов.

Да и воздаст ли нам судьба лихую дань,
Коль не срослось, что быть должно цветущим,
Судьба, что черепаха, жизнь – лань,
И каждый наш вопрос – ответ бегущий.

Я, может, в жизни многое познал,
Но вряд ли ею мне насытиться до рвоты,
У каждого из нас судьбы есть квота,
Лишь вечность – бытия оригинал.

Истина купается в сомнениях,
Но без этого вся жизнь, что игра.
Нам на то и суждено мгновение,
Из сомнений, чтоб успеть извлечь себя.

Впору ли тягаться с провидением,
Нервным вздохом, подпирая суть.
Жизнь, что игра, но в ней есть время —
Временной барьер перешагнуть.

Я зол и слеп на правду нашей жизни,
В которой правда не имеет естества,
Я не на мир, не на людей обижен,
На ту энергию, что наши ест права,
Уйти прозревшими в далёкие скитания,
Благих миров, чтоб там светить огнём, —
Частицей силы воли мироздания,
Мы по крупинкам жизнь вечную берём.

А что не вечно, то подвластно перемене,
Не благо – вечно суть свою менять.
Так у китайцев есть проклятие поколений, —
В век перемен, чтоб жить тебе и век страдать.

И снова строчку яркую ложа,
На лист хрустальный – знаний древа жизни,
Я жизнью брезгую, но брезгую – любя,
Мой нрав к земному, неотъемлемо капризен.

И сей каприз лишь в том, что ярким днём,
Бразды ума бросает в звёзды темень,
Я в горе слаб, но горе от ума,
Даёт судьбе – два разных направления.

Одно, чтоб жить положенным огнём,
Искриться, в меру – жизни удивляясь,
Другое счастье, – быть чужим, в своём,
Не в меру плоть и душу отравляя.

Что воздух одному – другому смрад,
Нет в жизни смысла, коли смысл погряз в забвении,
Не прошлого вина, коль будущим объят,
Кто жизнь живёт, сквозь радость, смерть и тление.

Горька победа со слезами на глазах,
В крови, как будто миллиарды атомов кипят,
И будто плоть так удивить хотят,
Чтоб не смогла та устоять в ногах.

А сердце, будто – пламенный цветок,
Вот-вот сгорит и подожжёт всю плоть,
Рвалась, что всех и вся перебороть,
Чтоб только жизни цель ввести в благой итог.

А голова – та вовсе не своя,
Кричит и буйствует сознанием, в пылу
Побед, что шли сквозь – нет, всё, хватит, не могу,
Но всё же шли, всю боль пути в себе тая.

И чувств не хватит выразить в речах,
Восторг души, что пробирает плоть,
И сколько бы побед не побороть, —
Горька победа со слезами на глазах.

Как чуден Бог, коль свет Его желаний
Проходит, сквозь измученность миров,
В которых жизни суть – рождение, умирание,
То обретаешь, то теряешь жизни кров.

Как зорок Бог, коль целым зрит мгновения,
Что, словно мыльные летают пузыри,
В которых жизнь своей не ведает игры,
Лишь переводит дух в события и видения.

Как справедливо Бог дарует жизнь,
В которой истинная ценность есть – Любовь,
Что множится созвездием миров,
Рождением, смертью, совершая свой круиз.

Так Славься ж Бог! Создатель всех и вся!
Во веки Здравствуй! И во веки Созидай!
Мы – люди. Нам без Веры жить – нельзя!
А может кто, тому и д о лжное – Воздай!

Я не настолько умное дитя,
Чтоб всем сомнениям волю выдавать,
И сколько б мне не выпало искать,
Всё ж вновь ищу, что знать пока нельзя.

Я не настолько дерзкое дитя,
Чтоб дерзостью своей мир поучать,
Легко мне пишется, но вот с чего начать…,
Сие желание исходит не с меня.

Я не настолько вольное дитя,
Мой разум заточён на краткий срок,
Чтоб жизни выцедить обожествлённый сок
И напоить им тех, кому стезя,
До боли ран расходует житьё
И ровной мерой выдаёт страданий стяг,
Чем болен я, то боле не моё,
Я общей жизни – маленький пустяк.

Я не настолько сумасброден, сколько пуст,
И в этой пустоте своё житьё
Расходует принцесса всех искусств,
В моём же теле – тело лишь моё.