Александра Созонова - ...Либо с мечтой о смерти

Я заорал от ужаса, боли и отвращения. Мой вопль, разносясь по космосу, рождал множество маленьких отголосков, словно звуковые волны отталкивались от невидимых теперь звезд, достигая их со сверхсветовой скоростью, высекая эхо. На крик пожираемой жертвы слетелось еще несколько отвратительных созданий. Они отличались друг от друга, но несущественно — размерами, количеством зубов и когтей, тембром хохота, — и все смахивали на средневековых чертей.

И начался пир… Пиршественным блюдом служило мое бедное тело, которое расчленяли, кромсали и рвали, а затем пожирали, жадно чавкая, сладострастно захлебываясь, икая, отрыгивая и хохоча.

И длилось это целую вечность.

Как добирался из «комнаты вечности» в свою избушку, напрочь выпало из памяти. Сознание вернулось лишь утром следующего дня.

Меня никто не будил, проснулся сам около полудня. Этот факт — два нерабочих дня кряду — наполнил глупым воодушевлением: неужто мою особу определили в «мартышки»? (Классификация Джекоба, несмотря на цинизм, нравилась мне больше ницевской, и я решил пользоваться, для своих внутренних нужд, ею.) Да здравствует мой царь-интеллект, вкупе с любознательностью и харизмой!

Через пять секунд рассмеялся, уже с горечью, над собственным идиотическим энтузиазмом: ну, «мартышка», ну, повышение по карьерной лестнице. Но ведь это только отодвинет по времени мою цель. Мою заветную цель.

Обнаружив на столе в гостиной стопку бумаги и гелевую ручку, явно возникшие не случайно, принялся, прихлебывая кофе, прилежно записывать все детали адского трипа. Каждая оживала в памяти свежо и выпукло, вновь наполняя ужасом и омерзением…

После ланча посыльный, молчаливый юнец с незапоминающимся лицом, пригласил меня на группу, в медитационный зал.

Группа оказалась небольшой: вместе со мной шестеро. Все восседали кружком прямо на мягком паласе салатного цвета. В центре блестел круглыми очами и тряс тончайшими пальцами над диктофоном доктор Роу. Несколько скомканных салфеток говорили, что число гигиенических процедур пропорционально числу находящихся в помещении.

— А вот, наконец, и Норди! — обрадовался он мне. — Последний из избранных. Можно начинать.

Трое из пятерых оказались знакомыми: русский чудак Джекоб, аристократический безумец Ниц и юная Юдит, похожая (к счастью, лишь издали) на мою дочь. Увидев последнюю, ощутил отчего-то приятное волнение.

Неточно прочтя мою лицевую мимику, Роу радушно возгласил:

— Вижу, вы рады, Норди, увидеть здесь знакомые лица. Я пригласил Джекоба и Ница специально, чтобы новые члены группы чувствовали себя раскованнее. Эти господа не раз уже обсуждали свои трипы и являются большими специалистами данного вида глубоких странствий. Еще один старенький и многоопытный член нашего сообщества — Кристофер, — последовал кивок в сторону румяного полноватого блондина не старше тридцати. — Новичков кроме вас двое. Очаровательная Юдит, — церемонный кивок в сторону девушки, — и Хью.

Насупленный юнец в расстегнутой до середины груди клетчатой рубахе и рваных на ляжках джинсах поднял на меня взгляд глубоко посаженных глаз и тут же отвел их, не выказав даже фальшивого интереса.

— Итак, — Роу мягко прокашлялся. — Приступим. Вы спрашивали меня, Юдит и Норди (а вы, Хью, верно, хотели спросить, но постеснялись), какое именно гипнотическое внушение будет вложено в ваше подсознание перед началом трипа. В какие миры намереваемся мы вас послать, отважных пионеров-исследователей, какие неизведанные сферы изведать. Сейчас ваше законное любопытство будет удовлетворено. Небольшая вводная лекция, с вашего позволения, — Роу оглядел всех по кругу и еще раз негромко откашлялся. — Как вы думаете, кто находится на вершине пищевой цепочки нашей планеты? Растения питаются водой и солнцем, травоядные животные — растениями, хищники — травоядными. Человек питается растениями, травоядными и хищниками. Как будто бы на вершине он, гомо сапиенс, так? — Он опять обвел нас глазами. Юдит отрицательно повела головой, Хью поморщился. Джекоб зевнул, словно на скучной лекции. — Не тут-то было! Человек — не вершина, но тоже звено, всего лишь одно из звеньев длинной и извилистой цепочки. И речь тут не идет об отдельных случаях каннибализма, и я вовсе не имел в виду вшей, глистов, клещей и прочих мелких паразитов. Нет-нет! Человек питает иные существа, высшие по отношению к нему, существа иной материальности. Но не плотью своей, не кровью и не костным мозгом. Чем, как вы думаете?

Знающие правильный ответ Джекоб и Кристофер синхронно усмехнулись. Ниц издал сдавленный горловой звук, словно хотел ответить, но вовремя опомнился.

— Злобными мыслями! — буркнул Хью.

— Чувствами и страстями? — предположила Юдит.

— Молодчина! Умница! — обрадовался Роу. — Существа, находящиеся на более тонком по сравнению с физическим миром плане, восполняют свою энергию за счет испускаемых людьми чувств, страстей и вожделений. Об этом много писал в своем трактате гениальный русский мистик и провидец середины прошлого века Даниил Андреев, — Роу повернулся к Джекобу и уважительно осклабился, словно причастие по крови к гению давало нашему русскому собрату дополнительный бонус. — Об этом же пишут и говорят многие ченнелингеры и контактеры. Причем, темными страстями питаются сущности злобные, нехорошие — они же бесы, согласно христианской терминологии. А светлыми и добрыми, соответственно, высокие и светлые существа.

— Ангелы? — уточнил Хью.

— Да, можно назвать и так.

— Ангелы, питающиеся людьми? Как паразиты? — Юдит насмешливо хмыкнула. — Как мило!

— Паразиты отнимают нужное: кровь, плоть, энергию, — терпеливо объяснил Роу. — Если вы нюхаете прекрасный цветок, наслаждаясь ароматом, можно ли назвать вас паразитом цветка? Нет, так как запах, испускаемый розой или лилией, существует именно для того, чтобы его обоняли. Паразитирует на цветке гусеница, объедающая его листья.

— То есть бесы? — снова спросил вредный хмурый юнец.

— Нет, — Роу кротко вздохнул. — Бесы тоже не паразитируют. Поскольку не лишают человека жизненно необходимых веществ. Бесов можно сравнить с садовниками и огородниками: они выращивают свою пищу, подпитывают «удобрениями», стараясь вызвать у своих кормильцев-людей нужную им эмоцию. Кто-то предпочитает «гавахх», кто-то «хохху».

— Что-что? — удивилась Юдит.

— Это условные названия, которые дал упомянутый мной Даниил Андреев. «Гавахх» — истечение страданий, боли, ужаса. «Хохху» — эманации похоти, не просветленной чувством любви.

— А просветленной, как я понимаю, питаются ангелы? — язвительно выгнул бровь Хью.

Джекоб хохотнул. Ниц нахмурился и печально покачал головой.