Дмитрий Невский - Таро Эльфов. Роман в картинках

— Прежде чем мы войдем, вы должны запомнить, — обратилась она к Альбериху и Панепаэль, — Медальва — богиня, и то, что она скажет, и даже то, как она думает, может быть за пределами человеческого понимания. Не удивляйтесь ничему и сохраняйте спокойствие.

Альва хотела сделать шаг, но, вспомнив о важном, добавила:

— Боги никогда не делают что-то «просто так». Обычно просьба к богу — это сделка, которую необходимо выполнить. И наша просьба, скорее всего, станет частью такой сделки.

— Какой бы ни была цена, думаю, она не будет что-то значить по сравнению с будущим королевства, жизнью моей жены и ребенка, — сказал Альберих, полный решимости выполнить все, что потребует от него богиня.

— Тогда вперед, — сказала Альва, толкнув двери.

— Вы не пойдете с нами? — спросила ее Панепаэль.

— Я не могу, — с грустью ответила ей Альва, — туда могут попасть только те, кто готов принять свою участь. Я — пока нет.

— До свиданья, мама!

— До свидания, Ваше Величество!

Они прошли в сад, туда, где, по ощущению Панепаэль, должна была располагаться Медальва. Там, в глубине сада, посреди большой поляны они увидели женщину, одетую в белые одежды. Она сидела на земле, подогнув ноги и закрыв глаза. Она размышляла, отгородившись от окружающего мира.

Панепаэль тихонько кашлянула, но женщина никак не отреагировала на посторонние звуки.

— Что, так и будем стоять и ждать? — в нетерпении спросил Альберих у девочки.

Она подняла руку, призывая сохранять терпение и немного подождать. Но терпение никогда не было одной из добродетелей Альбериха. Он сделал несколько шагов к Медальве и протянул руку.

Он почти коснулся ее плеча, когда ослепительный свет заставил его отступить. Альберих схватился за руку, словно по ней ударили или обожгли чем-то — боль ощущалась, но была какой-то странной.

— Альберих, сын короля Оберона и королевы Альвы! Трус и храбрец, муж и отец, мальчик и король! — проговорила Медальва, открывая глаза.

Затем перевела взгляд на Панепаэль и протянула ей руку. Девочка не хотела брать руку богини, но что-то помимо ее воли сделало это за нее. У богини была железная хватка!

— Панепаэль, дочь Филхардила и Джанилр! Эгоистична и самоотверженна, дочь и внучка и… жрица.

Панепаэль высвободила руку и отошла в чуть назад:

— Я не жрица.

— Не так!

Медальва раскинула руки, и перед ними возникло облако, чем-то напоминающее экран. В этом облаке, как в окне, присутствующие увидели все, что происходило с ними в недавнем прошлом.

Вот Панепаэль в сопровождении отца прибывает в Старый город, вот борется с пауком, вот начинается путешествие, которое приводит ее в это место. В этом облаке-окне было все, до мельчайших деталей, в нем были поступки, слова. В нем была истина, без оглядок и отступлений.

Панепаэль и Альберих были слегка шокированы, но не волшебными способностями богини, а картиной воспоминаний, которые нахлынули на них. Реальность определяла их поступки, но им напомнили, что реальность была чем-то бóльшим, чем то, что они видели перед собой.

Образ исчез, и Медальва обратилась к путникам.

— По правилам моего мира, я должна предоставить вам выбор — остаться здесь или вернуться в мир.

— Мы должны вернуться! — сказал Альберих. — Мы должны остановить Доккалфара и Волундура!

Медальва перевела взгляд на Панепаэль, и та кивком головы подтвердила выбор Альбериха.

— Ваше возвращение нарушит баланс между мирами, я не могу допустить этого. Чтобы сохранить гармонию миров, я должна взять с вас плату, жертву, которую вы принесете за данную мной возможность.

— Мы готовы! — на этот раз сказала девочка, считая, что молчаливого кивка недостаточно для того, чтобы подтвердить столь серьезное решение.

— Вы лишитесь одного, чего-то важного и дорогого! Ценного лично для вас! — огласила цену сделки Медальва.

— Что это? — попытался уточнить Альберих.

— Незнание — часть сделки, — ответила богиня, — вы принимаете условия?

— Да! — не раздумывая, ответили Альберих и Панепаэль.

Медальва встала и направилась к берегу озера, что находилось неподалеку. Она жестом пригласила Альбериха и Панепаэль следовать за ней.

— Возьмитесь за руки и идите в воду. Там, на том конце вашего пути, вас ожидает жизнь.

Альберих взял за руку девочку и сделал шаг в воду.

— Больно! — почти закричал Альберих.

— Боль — часть жизни. Если ты чувствуешь боль, значит, ты живой, — сказала богиня.

— Вперед, Альберих, вы же король! — подбодрила Панепаэль, которая еще не вошла в воду — до нее оставался всего один шаг, который она опасалась сделать, зная, что ей тоже будет больно.

Альберих сделал шаг, и девочке пришлось следовать за ним. Холод сковал ноги, было больно, мучительно больно, но она знала, что надо идти вперед.

В голове стоял туман, руки и ноги двигались автоматически, боль была везде, в каждой частичке тела.

Вода дошла до щиколотки, до колен, до живота… Остался всего один шаг, и вода закроет рот, не давая возможности дышать. Но они знали, что, только умерев здесь, они возродятся там!

Еще один шаг, и они исчезли под водой…

Волундур искушает Альбериха ложными образами.

Ошибка, ложность, запрет. Иллюзия и заблуждения. Эмоциональная и духовная слепота из-за одержимости материальными или эмоциональными удовольствиями. Пагубные привычки и слабости.

Панепаэль почувствовала, что может дышать. Через мгновение она поняла, что больше не идет в воде, а парит в воздухе именно в тот момент, когда она и Альберих падали с рушащейся башни.

Но теперь они были в компании Элсирин, которая, ухватившись когтями за их одежды, пыталась сдержать падение.

Вряд ли намерения существа находились в области благородных стремлений — оно просто пыталось поймать две жертвы и распорядиться ими по своему усмотрению.

Боль от когтей Элсирин доказывала, что они в реальном мире, и то, что они пока находятся в плену у подручных врага.

Альберих тоже пришел в себя, но вместо размышлений он начал действовать — девочка поняла это по крикам, которые издала Элсирин. Король лупил ее руками и ногами, заставляя ослабить хватку.

Панепаэль начала помогать Альбериху, размахивая руками и ударяя по телу существа. В этот момент она заметила, что колода вот-вот выпадет из сумки. Девочка попыталась схватить карты, но ветер первым добрался до них, превратив колоду в облако бумажных картинок. Лишь одна карта осталась в руках девочки.

Впрочем, несмотря на неудачу с картами, они добились своего: птица, поняв, что вот-вот лишится добычи, решила спрятать ее и, влетев в ближайшее окно башни, бросила их на пол.