Граф Комостро - Таинственные чары

Мы узнаем тотчас, что Лафатер следовал этой идее.

Личный мускул действительно зависит от мозга и повинуется воле его.

Не менее того, личные мускулы сжимаются также впечатлениями, проистекающими от органического вещества.

Страсти [98]могут действовать симпатически или на мозг вообще или на одну из его частей, реакция которой на мускулы, получаемая ими чрез нервы, определяет движение, которое тогда наблюдают. В произведении этих движений орган, так сказать, действует пассивно, тогда как он действует насильно, когда воля управляет усилиями.

Движения лица существуют тогда только по симпатии.

То же можно сказать и о жестах, которые суть деятельная физиономия тела и которые, повинуясь тем же причинам, производят аналогичные действия.

Наконец наблюдения ученых медиков установили, что лицо в продолжении времени и чрез повторение тех же самых идей, страстей, и привязанностей и следовательно тех же движений, мускулов и кожи различных частей его, сохраняет обыкновенно особенное выражение, достаточно тождественное у различных личностей.

И так, чем более вульгаризуется человек, чем более он нравственно унижается, тем более он стремится инстинктивно обезображиваться. Его жесты становятся низкими, походка – неблагородной, голос – задорным; его лицо делается отвратительным при частом искажении гримасами и он приноравливается ко всему этому потому, что повинуется, сам не зная того, великому закону природы, которая хочет гармонию, как бы то ни было, между душой и телом, и на этом-то символическом принципе основаны все системы предсказаний. По мере того, как интеллектуальное тело воспринимает господство над мыслью, – человек оскотинивается и, покидая свою часть божественной искры, всё более и более принимает сходство и инстинкты того животного, образ которого оно носит.

Итак, выражение физиономий есть действие страстей, вещественные причины которых объясняет френология, а невещественная – магия.

Лафатер восходит от действия к причинам, от причин к последствиям.

В этом все различие и ясно, что Лафатер принес Галлю [99]громадную пользу, дав ему точку для сравнения, и быть может самую исходную точку.

Известно, что физиономия есть отражение наших впечатлений и по этому самому она кажется назначенной для выражения инстинктов и качеств, секрет которых сокрыт для Френологии под волосами. Только в физиономии изучение человеческого характера должно было сделаться всем сначала, и невозможно отрицать, что люди, одаренные каузальностью [100]и имеющие гладкие пальцы, предугадывают довольно часто созерцанием без других изучений, характер людей, которых они видят первый раз.

Между тем физиономия, хотя она и может утрачивать свой цвет вследствие страстей, зависит от мозга, и потому самому она – раба воли. Лоб и руки показываются такими, какими они есть; но физиономия повинуется, если нужно, приказаниям хитрости и умеет делаться обманчивой, управляя выражениями до той минуты, когда порок, выходя, так сказать, из берегов, кладет на нее печать органического тела, направляет вниз все мускулы лица, делает безумными глаза, изменяет первоначальную красоту в отталкивающее безобразие и открывает тайного лицемера.

Но до того времени часто ошибаются, когда, доверяя своим инстинктам, думают читать по физиономия намерения своего противника.

Относительно лица лоб составляет божественный мгр. Так как под перепонками черепа находится мозг, откуда брызжут помысли, которые освящают физиономию, действуя на мускулы. Твердая часть лба, говорить китайская пословица, выражает внутреннюю меру наших способностей, подвижная – употребление, какое мы из них делаем.

Нос, глаза и уши находятся в услужении у разума, дабы предварить об опасности зрением, слухом, запахом, – качества особенно развитые у диких, которые живут на войне и войною.

Эти органы образуют мир абстрактный.

Чувственный и сладострастный рот, подбородок, составляющий как бы основание лица, челюсти, предназначенные дробить пищу, питающую тело, принадлежат миру материальному.

Середина лба, нос, подбородок, так как они выдвигаются вперед, суть органы, предназначенные представлять наклонности или инстинкты того мирa, к которому они принадлежат.

Эти различные органы были наиболее специально изучаемы Лафатером, который приписывает им могущественное влияние на характер, относительно с различиями их форм.

Рассмотрим теперь, каким образом совершаются переходы из одного мирa в другой.

Выпуклая бровная кривизна тождественна, по мнению физиономистов, с философскими углами, как участница с божественным и абстрактным миром.

Брови образуют заставу между страной мозга и страной чувства.

По ЛаФатеру прямые горизонтальные брови образуют прямой, мудрый, мужественный характера

Но мужественный и мудрый характер образуется только при хорошем ведении и, не давая свободы влияниям, происшедшим извне, он имеет уверенность в самом себе, несколько сомневаясь в силе других, или принимая ее только после доказательства.

Это философский узел независимый и сомневающийся.

И потом для прямизны бровей необходимо, чтобы выпуклая бровная кривизна была ровна и хорошо выполнена, особенно на месте порядка, который есть наружный треугольник глаза перед висками.

И так человек, который соединяет знание местности или пространства, то есть геометрии со знанием протяжений, веса, колорита и порядка, необходимо должен иметь философский узел, очень развитый на первом суставе пальцев.

Жидкость, нисходя изо лба, встречает препятствие в брови и заметьте хорошенько, что мыслители, когда они работают или размышляют, сдвигают брови, как будто для того, чтобы запереть путь жидкости и сконцентрировать ее в мозгу. И действительно, лицо в это время остается инертным и как бы неподвижное. Ясно, что жидкость проходит по корню носа.

Если корень носа широк, жидкость восходить легко и беспрепятственно.

Выгнутый или нет, говорить Лафатер, нос, корень которого широк, означает всегда высши качества. Эта форма, прибавляет он, – редка, даже у знаменитых людей, но ее непреложность неопровержима.

Носы, выгнутые при вершине корня, принадлежат повелительным характерам, твердым в своих проектах и пылким в их преследовании.

Перпендикулярный или приближающейся к этой форме нос предполагает душу, умеющую действовать и страдать спокойно и с энергией.

Сжатый нос выражает легкость получения чувственных удовольствий, иногда легкомысленность и беспечность.

Нос с углублением при корне – непременный знак слабости или робости.

Легкий горб на носу – признак поэзии.

Поэзия есть излишек воображения.