Рудольф Штейнер - Метаморфозы душевной жизни.Путь душевных переживаний. 2 часть

Здесь ясновидящее наблюдение может заметить, что Я как бы отводит астральное тело от впечатлений, которые могут быть произведены на него окружением или другим существом. Это существо, естественно, производит впечатление на наше физическое тело — если мы не закрываем глаза и не затыкаем уши. Но так как мы владеем нашим физическим телом меньше, чем телом астральным, то мы на мгновение как бы извлекаем наше астральное тело из физического тела и даже из эфирного и посредством этого предохраняем его от соприкосновения с другим существом. Такое отстранение астрального тела с целью удержать свои силы, которые в противном случае были бы израсходованы в физическом теле, представляется ясновидящему сознанию как расширение астрального тела. Оно как бы раздается вширь при таком освобождении. Когда мы возвышаемся над каким — либо существом, то этим позволяем нашему астральному телу расширяться подобно эластичной субстанции, делаться вялым, слабым, тогда как в иных случаях мы его напрягаем. При расширении астрального тела мы освобождаемся от связи с данным существом; мы как бы втягиваемся в нас самих, возвышаемся над всей ситуацией. А поскольку все происходящее в астральном теле выражается в теле физическом, то выражается и это выхождение астрального тела, и физическим выражением расширения астрального тела является смех или улыбка; так что со всякой улыбкой или смехом, которые проистекают не из какого — либо иного настроения, кроме охарактеризованного, связано эластичное расширение астрального тела.

Итак, мы можем сказать: это расширение астрального тела и его физическое проявление в виде смеха или улыбки является поднятием себя над происходящим в окружении, поскольку мы не желаем применять к нему понимание, а также и не должны этого делать сообразно нашему отношению к данной ситуации. Поэтому всё, что не должно отнимать у нас сил понимания, будет влечь за собой подобное расширение астрального тела и тем самым, в своем крайнем выражении, вызывать смех. Юмористические газеты взяли в обыкновение изображать определенных лиц, занимающих высокое общественное положение, с большой головой и очень маленьким туловищем, эти гротескные образы должны показывать, что значит тот или иной для своего времени. Понять это бессмысленно, поскольку в сочетании такой большой головы со столь маленьким туловищем нет никакой закономерности. Если бы мы погрузились в этот предмет нашими силами познания, то силы были бы потеряны, так как мы при этом растратили бы впустую наши силы понимания. Единственное удовлетворение при этом — подняться над объектом и соответственно над впечатлением, которое производится на наше физическое тело, стать свободным в Я и расширить астральное тело. Тогда то, что переживает Я, оно перенесет сначала на внутренние оболочки, на астральное тело, а физиогномическим выражением этого явится смех.

Но может случиться, что отношения, которые мы ищем в нашем окружении и которые мы вправе искать согласно всей нашей душевной организации, мы найти не можем. Допустим, мы любили некую личность, с существованием которой связаны не только наши поступки, но и вполне определенные душевные переживания и наши отношения с ней. И вот мы в какой — то момент лишаемся этой личности. С потерей этой личности утратилась часть наших душевных переживаний; утратилось нечто, что означало связь между нами и неким существом внешнего мира. Наша душа, в силу той душевной организации, которая образовалась посредством связи с этой личностью, вправе искать эту связь, поскольку она привыкла эту связь иметь. Теперь она ее не имеет. Из Я что — то вырвано, и это вызывает в нем нечто, что опять же переносится на астральное тело. А поскольку астральное тело чего — то лишено, поскольку оно ищет связи с внешним миром, которую не может найти, то теперь оно собирается в себе самом или, лучше сказать, Я сжимает астральное тело.

Когда человек переживает скорбь или боль утраты, ясновидящее сознание может наблюдать, как Я, которое нечто потеряло, сжимает астральное тело. Точно так же, как расширяющееся астральное тело становится вялым и это вызывает в физическом теле физиогномическое выражение — смех или улыбку, так сжимающееся астральное тело как бы глубже проникает во все силы физического тела. Когда астральное тело сжимается, оно сжимает и физическое тело. И физическим выражением сжатия Я и самом себе, а вместе с тем сжатия астрального тела в себе самом и, наконец, физического тела в себе самом является истечение слез. Астральное тело, в котором как бы образуются пустоты, хочет заполнить эти пустоты своим сжатием, извлекая субстанции из окружения; тем самым оно сжимает физическое тело и гонит субстанции физического тела в слезах наружу. Чем же в свете этого являются слезы? Я чего — то лишилось в печали, в утрате. Оно сжимается, поскольку стало беднее и поскольку чувствует свою самостность менее сильно, чем прежде; ведь оно чувствует свое своеобразие тем сильнее, чем богаче оно переживаниями окружающего мира. Мы не только даем что — то тому, что любим, но нашей любовью мы обогащаем и нашу душу. И когда мы лишаемся переживаний любви, в астральном теле образуются пустоты, и оно сжимается, пытаясь этим, как бы созданным им в себе самом, сжатием, вновь обрести силы, которых оно лишилось через утрату. Оно стремится стать богаче, сжимаясь в себе, поскольку благодаря потере стало беднее. То, что проявляется в плаче, есть не только истечение слез, не только некое раскрытие вовне, но нечто такое, что можно назвать компенсацией обедневшему Я. Если прежде Я чувствовало себя обогащенным внешним миром, то теперь оно чувствует себя более сильным в продуцировании, производимом им самим, — в слезах, выжимаемых им. То, что личность духовно теряет в своем самосознании, она пытается возместить, побуждая себя к внутренней деятельности, к продуцированию — к слезам. Так, слезы в определенном смысле, являются компенсацией обедневшему Я. Поэтому можно сказать: когда Я, пережившее утрату, в состоянии излиться в слезах, когда оно, переживая свою потерю, повышает в плаче свое сознание, тогда эти слезы дают Я определенное подсознательное чувство удовольствия. Можно даже сказать: слезы являются в определенном отношении поводом к своего рода внутреннему наслаждению. Благодаря слезам достигается равновесие. Вам, наверное, хорошо известно, что человек, переживая большое горе, находит в слезах своего рода утешение, поскольку слезы есть нечто, что способно дать определенную компенсацию. Вы также знаете, что некоторым людям — о которых говорят, что они не умеют плакать, — гораздо труднее переносить несчастье и горе, чем тем, кто, проливая слезы по всякому поводу, может легко получить внутреннее удовлетворение.