Лев Колодный - Джуна. Тайна великой целительницы

Я стоял за кулисами рядом с космонавтом Алексеем Леоновым. Статью мою о Джуне в газете он читал и даже процитировал то место, где я писал о «красивой молодой женщине». Леонов сказал, что представлял ее именно такой, какая она на сцене Звездного городка.

Когда закончился вечер, Джуну пригласили в госпиталь. Она поехала, хотя время было далеко за полночь. Пробыла там до утра.

Чем больше говорили о феномене «лирики» вроде меня, тем больший скептицизм испытывали профессионалы-физики, от которых ожидали объяснения. В те дни у меня состоялись две беседы с известными физиками – академиками Аркадием Мигдалом и Виталием Гинзбургом. Первый из них, как мне сказали, встречался с Джуной. Решил узнать впечатление.

– Видели ли вы Джуну?

– Да. Это очень интересный человек. Она обладает даром целительства, умеет вызывать к жизни энергию больного. Мне кажется, это одна из форм гипноза. Есть люди, обладающие своеобразным видом внушения. Вообще гипноз не изучен. Он позволяет влиять на психику больного, мобилизуя его собственные силы.

Что касается диагностики, то мне кажется, нехорошо считать и это шарлатанством, нужно в каждом случае это изучать серьезными средствами. Если серьезные ученые займутся делом, то тогда можно будет сказать, что здесь шарлатанство, а что серьезно.

– Есть ли тут какая-то физическая субстанция, какое-то неведомое поле?

– Нет, это неправда, этого нет, никаких оснований для этого утверждения нет.

– А биополе есть?

– Я не имею права сказать – нет, всегда может быть такое, что ускользало от внимания исследователей. Однако никаких оснований сегодня считать, что такое поле есть – нет, никаких экспериментов, свидетельствующих о его существовании – нет, никаких научных сведений о его существовании – нет. Все разговоры о будто бы существующем биополе основаны на околонаучной болтовне.

– А что вы скажете о телекинезе? Как вы относитесь к такому явлению?

– Абсолютно отрицательно, совершенно убежден: такого явления нет.

– Но я видел много раз…

– Как объяснить то, что вы видели – не знаю, я не фокусник. Это, безусловно, какой-то фокус, иногда бывает, что фокус – нежульнический: сухие наэлектризованные руки могут передвигать маленькие предметы, не касаясь их. Если здесь что и есть, то объясняется простыми физическими причинами, никаким биополем телекинез объяснять нельзя. В некоторых случаях это может быть ультразвук, как говорит академик Кобзарев, хотя сомневаюсь: тут силы ультразвука мало.

– Но ведь Нинель Кулагина движет предметы разные – маленькие, немагнитные, деревянные, даже сахар. Это же все удивительно.

– Ничего удивительного, когда иллюзионист Акопян двигает предметы, меня это не удивляет. Восхищает, но не удивляет.

– Пока никаких оснований факта биополя нет. Может быть, и появятся новые факты, что заставят нас от такой точки зрения отказаться…

Академик Виталий Гинзбург, как мы знаем, нашел время, чтобы прийти в Физический институт АН СССР, когда выступал с «нестандартным» сообщением Юрий Борисович Кобзарев. Поэтому я взял и у него интервью.

– Не нужно бежать впереди прогресса, как говорится. Определенные неясные явления нужно исследовать, на этот счет много сказано в печати, я уверен, что вы знаете в этом вопросе больше меня: вы, я вижу, этим интересуетесь, я только читал книжку профессора Васильева «Внушение на расстояние», она совсем неубедительна…

Слушал у нас в ФИАНе доклад академика Кобзарева, вот вся моя информация. Я не считаю, что нужно с порога это отвергать. Я хорошо знаю, в прошлом веке отмели гипноз. Какая-то осторожность нужна. Мне пока нечего сказать, если что будет научно обоснованное, тогда скажу. И вам советую не торопиться.

Вы поняли мою позицию: я не являюсь априорным хулителем. Я не физик-экспериментатор, я не вижу, что мне сейчас здесь делать.

– Значит, вы, как теоретик, пока ничего не видите…

– Нет, конечно. Будут факты – будем думать, а пока все это на уровне разговоров, – заключил будущий лауреат Нобелевской премии.

Работа в лаборатории не начиналась. Не было помещения. Зато дома у Джуны я мог увидеть и услышать много интересного. В конце года появился портрет, написанный ленинградским художником Иваном Ивановым-Секачевым. На этой картине, в зеркале, художник смотрит на Джуну глазами, полными удивления. А удивлялся не только физическому совершенству. Художник встретился с ней в трудную для себя минуту. Два месяца лечился безуспешно в ленинградской военно-медицинской академии. Болели левая нога и левая рука. Диагноз – левый боковой нестрофический склероз. Рука и нога считались неизлечимыми, причем болезнь прогрессировала. Принял он у Джуны десять курсов лечения по 7 сеансов каждый. Пропала скрученность левой руки, пальцев, они стали мягкими. Художник стал забывать, что пальцы постоянно болели. Появилась легкость в коленях, желание ходить, перестал надевать наколенник, предписанный врачами. Неужели и здесь Джуна воздействовала гипнозом?

Федерико Феллини в мастерской Джуны

Так стало на один портрет больше.

Изваял Джуну самодеятельный скульптор. И вот по какому случаю. Привезли с Украины маленького мальчика. Ребенок чувствовал себя свободно в квартире у Джуны, она отнеслась к нему с нежностью, как к сыну. Глядя на веселого подвижного румянощекого ребенка трудно было поверить, что год назад его полуживого принесли сюда на руках. За год до встречи с Джуной перенес мальчик неудачную операцию. У него была грыжа. Во время операции задели мочевой пузырь. Мальчик заболел перитонитом. Вторая операция. Воспалительный процесс остался… Летом сделали третью операцию, и заразился ребенок… дизентерией. Десять суток лежал в реанимации без сознания. Немного пришел в себя – и снова кризис, плохие анализы. В мочевом пузыре ребенка после операции осталась шелковая нитка. Ему сделали четвертую операцию, после нее поправиться не мог. Отказали почки. Было у него белка – 66, лейкоцитов – 200 с чем-то, температура постоянно 38 градусов. На поправку ребенок пошел после третьего сеанса Джуны. Когда я его увидел, привезли для профилактики. Отец мальчика – художник. Он изобразил Джуну в рост, в брюках, шагающей по черной каменной доске. Интересно все-таки, каким гипнозом обладает Джуна, оживившая приговоренного к смерти ребенка?

Евгений Евтушенко в поэме «Фуку» описывает, как его семья вместе с добровольными помощниками выхаживала сына, Тошу, пострадавшего от «цитомегаловируса».

Ребенок называл первые в жизни слова, называл тех людей, которые вырывали его из лап смерти, называл только первый слог имен, хотя его сверстники хорошо могли говорить… Среди них были английские студенты, живущие в Москве. «Тоша, – писал Евтушенко, – называл студентов Дж, Э, Ру, Мэ. А трудное имя Джуна он, как по волшебству, произнес сразу».