Мишель Одул - О чем говорит боль

Локоть – второй сустав, связанный с плечом через руку, отображает то же самое, что и колено. Речь также идет о суставе, который сгибается, ослабляется, поддается. Он придает руке разнонаправленную подвижность, расширяя ее по всем горизонтальным и вертикальным осям, кроме направления назад – в отличие от колена. Если вам сложно отступить перед слишком твердой волей к действию, вы ощутите это через локтевой сустав. Локоть представляет собой «врата принятия» (см. схему) по отношению к действию. Речь также идет о суставе, служащем балансиром между сознательным и бессознательным либо в направлении уплотнения (от бессознательного к сознательному), либо в направлении высвобождения (от сознательного к бессознательному). Именно на этом уровне происходят резкие перемены в наших чувствах, эмоциях или мыслях о действии, при условии их принятия.

Когда у нас болит локоть, это означает, что нам трудно принять пережитое и данную ситуацию. На уровне руки эта напряженность непременно связана с действием, с деланием . Что-то происходит или кто-то делает то, что мы отвергаем, или с трудом признаем, или принимаем только по принуждению, против своей воли. Это также может быть что-то, что мы должны сделать против своего желания или предпочли бы сделать иначе либо вовсе не делать. Напряженность в локтевом суставе говорит также о том, что нам не подходит определенный образ действия, наш или чужой, он нарушает наши привычки, наши убеждения или нашу уверенность в них.

Если боль или травма проявляется в правом локтевом суставе, то они связаны с материнской символикой инь, а если это происходит с левым локтем, то с отцовской символикой ян. Здесь мне на ум приходит пример с Эрве, который решил проконсультироваться со мной по поводу болей в плечах и бицепсах. Оказалось, что у него болела и была напряжена практически вся левая сторона тела. Вскоре после прибытия во Францию он перенес операцию на слюнных железах с левой стороны рта, и хотя с тех пор прошло больше двадцати лет, он всегда был склонен ударяться или пораниться левой стороной. Когда он пришел ко мне, у него болели плечи, затем это «опустилось» в оба локтя, при этом левый локоть страдал чуть сильнее.

Жизнь Эрве перевернулась в тот момент, когда в Алжире шла война за независимость и его отец был похищен и таинственным образом исчез. С тех пор он никогда не получал от него никаких вестей и не мог предположить ничего другого, кроме его смерти. Через несколько месяцев его слюнные железы с левой стороны начали закупориваться. Несмотря на множество курсов лечения, ему пришлось сделать операцию. Операция удалась блестяще. Только он не «проглотил» произошедшего, и левая сторона его тела продолжала бить тревогу, пытаясь сообщить ему о страдании. Но мужчина должен быть сильным, поэтому он страдания не показывал. Эрве по-прежнему не принимал того, что случилось, и от этого оставался уязвимым. А сейчас он столкнулся с проблемами и противодействием в своем профессиональном окружении, которое принимал с трудом. Его плечи, бицепсы, а затем и локтевые суставы отреагировали очень болезненно, указывая ему на ощущение блокировки действия. При этом с левой стороны боль проявлялась сильнее и демонстрировала ему, что отцовская рана не зарубцевалась.

Это сустав полной мобильности. Он связан с локтем через предплечье и позволяет кисти, конечному вектору действия, двигаться по всем пространственным осям. Именно через него кисть соединяется с рукой, придавая ей всю потенциальную подвижность. Именно он обеспечивает связь между действием (плечом) и тем, что его совершает (кисть). Он представляет «врата выбора», «врата вовлеченности» (см. схему), как и голеностопный сустав, но на этот раз в свете действия. Когда совершается действие, плечо является первоначальным вектором и средством передачи, тогда как кисть служит конечным вектором и реализацией. Запястье обеспечивает связь между обоими, придавая кисти полную подвижность, гибкость и точность ориентации, которой иначе она не смогла бы иметь. Этот сустав обеспечивает «прямоту» наших действий и мнений и является проекцией этих же самых качеств на нашу волю, стремление властвовать над вещами и людьми. Это сознательное сочленение наших позиций по отношению к действию и господству, явных проявлений нашей воли, а плечевой сустав представляет собой бессознательное сочленение тех же самых позиций.

Вывихи, боли или травмы запястья говорят о нашей напряженности, о недостатке гибкости или уверенности в наших мнениях, или в наших поступках и желании действовать. Они означают, что нашему отношению к действию не хватает уверенности и основательности. Тогда наши запястья отвердевают, чтобы стать прочнее. Напряжение также оговорит о нашей непреклонности в действиях, о стремлении к власти над внешним миром (предметами, материей или живыми существами) и над собой. Когда мы мешаем себе что-то сделать , не даем себе такой возможности, запястья (и кисти) напрягаются и страдают. Именно их сковывают заключенным, желая помешать им действовать (а чтобы помешать сбежать, им сковывают ноги). Но если мы излишне активны и ведем себя слишком решительно или чрезмерно авторитарно, а наше действие выражается только через волю и силу, то запястья проявят свое несогласие и успокоят эту чрезмерную волю, через боль воспротивившись применению силы. Так наш внутренний наставник вынуждает нас успокоиться!

Если боль, травма или напряжение проявляются в правом лучезапястном суставе, то они связаны с материнской символикой инь, а если в левом – с отцовской символикой ян. Именно это произошло со мной несколько лет назад, когда я уже три года занимался айкидо. Будучи по характеру очень решительным человеком, я в своих занятиях был склонен к преодолению трудностей через усилие, к физическому воспроизведению того типа ментальных отношений, которые были у меня с жизнью. Однако было понятно, что регулярные и усердные занятия айкидо придавали мне и должны были постепенно придать больше личной власти над внешним миром. Надо мной нависла угроза, что из сочетания этой власти с моим типом воли получился бы очень опасный коктейль неуправляемой силы. Мой внутренний наставник, должно быть, не дремал, так как во время стажировки по айкидо в Авероне [18]у меня с каждым днем все сильнее стали болеть запястья, причем до такой степени, что я больше не мог держать или «сжимать» партнера на тренировках. У меня уже не было выбора, и мне пришлось «сдаться» или, скорее, ослабить хватку, способ власти над миром, а в данном конкретном случае над своими партнерами.