Чарльз Макинтош - Избранные работы

Возможно, спросят: "Какое отношение имеет все это к великому поручению?" Самое непосредственное. Мы глубоко огорчены тем, как поверхностно осуществляется дело евангелизации в наши дни. Недооцениваются не только условия великого поручения, но, по-видимому, мало понимается сама его основа. Страдания Христа должным образом не рассматриваются и не раскрываются. Искупительное дело Христа предоставлено в своей достаточности для нужд грешника - и, несомненно, это замечательная милость. Мы должны быть глубоко благодарны, когда проповедники и христианские писатели полагают драгоценную кровь Христа единственным оправданием грешника, вместо того, чтобы проповедовать обряды, церемонии, таинства, так называемые добрые дела, вероучения, церкви, религиозные установления и тому подобный обман.

Все это очень хорошо, но в то же время мы должны выразить наше глубокое и прочное убеждение, что многие из наших современных проповедей крайне пусты и бесплодны, и на свету виден результат этого проповедования - легкомысленный, поверхностный настрой многих из наших так называемых обращённых. Некоторые из нас, кажется, так горячо стремятся сделать для грешника все простым и лёгким, что их проповедование становится крайне однобоким.

Слава Богу, Он действительно сделал все простым и лёгким для страждущего, сокрушённого сердцем, раскаявшегося грешника, то есть для "верующего в Того, Кто оправдывает нечестивого". Ни один евангелист не может зайти слишком далеко, утверждая эту сторону вопроса. Никто не может превзойти Рим. 4,5 в утверждении полного спасения по щедрой благодати через веру без каких бы то ни было дел.

Но, далее, мы должны помнить, что благословенный апостол Павел - величайший из когда-либо живших евангелистов, за исключением его божественного Господа - не ограничивался одной этой стороной, не должны ли так поступать и мы. Он предъявлял требования божественной святости. Он призывал грешников осудить себя, и он призывал верующих усмирить и отвергнуть себя. Он не проповедовал Евангелие, которое оставляло бы людей жить в мирском комфорте, в самодовольстве и погоней за земным. Он не говорил людям, что они спасены от пламени ада и могут свободно наслаждаться безумствами земли.

Не таково было благовествование Павла. Он проповедовал Евангелие, которое, глубоко отвечая нуждам грешников, в то же время чрезвычайно полно утверждало славу Бога, - Евангелие, которое, доходя до самого дна грехопадения, не оставляло там грешника. Евангелие Павла утверждало не только полное, ясное, безоговорочное, безусловное, немедленное прощение грехов, но так же полно и ясно оно утверждало осуждение греха и полное избавление верующего от сего лукавого века. Смерть Христа в благовествовании Павла убеждала душу не только в совершенном избавлении от справедливых последствий грехов, как они представлены, по суду Бога, в озере огненном, она также утверждала с величественной полнотой и ясностью совершенный разрыв всяких связей с миром и всецелое освобождение от настоящей власти и господства греха.

Итак, именно здесь так прискорбно выявляются плачевные изъяны и предосудительная однобокость нашего современного проповедования. Благовествование, которое в наши дни так часто можно услышать, если нам будет позволено так выразиться, это плотское, земное, мирское благовествование. Оно предоставляет подобие устроенности, но это плотская, мирская устроенность. Оно даёт уверенность, но это скорее плотская уверенность, чем вера. Это не освобождающее Евангелие. Оно оставляет людей в мире, вместо того, чтобы привести их к Богу.

И каковы результаты всего этого? Мы едва ли в состоянии размышлять об этом. Мы опасаемся, что если наш Господь замедлит, то плодом многого из того, что ныне происходит вокруг нас, будет ужасная смесь самого блестящего исповедания с самой низкой практикой. Иначе не может и быть. Высокая истина, воспринятая легкомысленным, плотским рассудком, лишь убаюкивает совесть и заглушает все божественные устремления души в отношении наших привычек и повседневного поведения. Таким способом люди бегут от законничества только для того, чтобы погрузиться в легкомыслие, и, поистине, последнее состояние ещё хуже первого.

Мы горячо надеемся, что читатель-христианин не будет излишне удручён чтением этих строк. Богу известно, что мы не написали бы ни строчки, чтобы смутить даже самую последнюю овцу во всем драгоценном стаде Христовом. Мы желаем писать в божественном присутствии. Мы умоляем Господа, чтобы каждая строка этого сочинения шла прямо от Него к читателю.

Потому мы просим читателя - просим с любовью и с верой - поразмышлять над тем, что было здесь изложено перед ним. Мы не можем скрыть от него тот факт, что мы крайне удручены положением дел вокруг нас. Мы чувствуем, что настрой и вид многих так называемых христиан наших дней таков, чтобы возбудить самые серьёзные опасения в сознании мыслящего наблюдателя. "В последние дни наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрёкшиеся. Таковых удаляйся" (2 Тим. 3,1-5).

Какая ужасающая картина! Как страшно обнаружить то же самое зло, характеризующее язычников, как записано в Рим. 1, воспроизводимое в исповедовании христианства! Разве мысль об этом не вызывает самые серьёзные опасения в уме каждого христианина? Разве это не должно побудить всех, кто занят святым служением проповедования и учительства среди нас, тщательно исследовать себя в отношении настроя и характера их служения и в отношении их частного образа жизни? Мы хотим более требовательного служения со стороны евангелистов и учителей. Наблюдается недостаток увещевательного и пророческого служения. Под пророческим служением мы подразумеваем то, что приводит совесть в непосредственное присутствие Бога (см. 1 Кор. 14,1-3; 23-26).

Этого нам катастрофически недостаёт. Среди нас распространяется огромное количество объективных истин - больше, пожалуй, чем со дней апостолов. Ежегодно издаются книги и газеты сотнями и тысячами экземпляров, трактаты - тысячами и миллионами. Возражаем ли мы против этого? Нет, мы благословляем за это Бога, но мы не можем закрывать наши глаза на то, что подавляющая часть этой обширной литературы обращена к рассудку и лишь небольшая - к сердцу и совести. Насколько правильно облегчать понимание, настолько же неверно пренебрегать сердцем и совестью. По нашему ощущению, это крайне опасно - позволять рассудку вытеснять совесть, иметь больше истины в голове, чем в сердце, провозглашать принципы, которыми не руководствуется практика. Нет ничего более опасного. Это толкает нас прямо в руки сатаны. Если совесть перестаёт быть чуткой, если сердце не руководствуется страхом Бога, если не воспитывается сокрушённость и смиренность духа, невозможно даже описать, в какие глубины можно погрузиться. Когда же совесть поддерживается в здоровом состоянии, а сердце смиренно и верно, тогда всякий свежий луч света, проливающийся в рассудок, придаёт силу душе и возвышает и освещает все наше нравственное существо.