Архимандрит Андрей Конанос - Уважай своих детей. Беседы о воспитании

Просто взрослыми еще не сделано правильное движение, не достигли правильной точки, где Бог ждет, чтобы привести детей к Себе, и только бы это время не замедлило наступить. Люби своего ребенка, прощай его, пойми его, то, что говорят дети, — правда: «Взрослые не понимают меня!» Пойми его. Я не советую тебе говорить ему: «Молодец, ты прав во всем!»

А немного поставь себя на его место. Подумай, как он вырос, что он пережил, какие вопросы его интересовали. Сейчас ты слушаешь эту радиопередачу, твой ребенок слушает ее? Нет. Ты это слушаешь и думаешь, твой ум очищается, фильтруешь, оцениваешь, сравниваешь. Ребенок не слушает такие радиопередачи, а слушает то, что предоставляет наша эпоха. И если нет Христа, как очистить его ум?

Друзья мои, Христос сказал: «Без Меня вы ничего не можете сделать. Без Меня вы запутаетесь, без Меня вы сделаете дыру в море, без Меня вы полностью погубите себя. Я вас не пугаю, а говорю вам правду, потому что Я Тот, Кто настраивает ваш ум, который просветлит вашу совесть; без Меня ваш ум заболеет. Я говорю вам об этом, чтобы вы это знали».

И мы говорим Ему:

— Сядь с краю!

И сейчас мы от этого страдаем — сходим с ума без Христа. Где-то в одном из посланий апостол пишет: И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства (Рим. 1, 28). Господь предал их извращенному уму, который не может должным образом испытывать вещи и знать, что правильно, а что неправильно, то есть получается какая-то путаница. И ты сейчас говоришь: «Мой ребенок плохой!»

Твой ребенок очень хороший, он просто измученный и ущемленный. Любите своих детей!

(Пер. с болг. В. Чеботара)

Как-то один из детей спросил меня:

— О чем ты говоришь в своих беседах? Мама тебя слушает, и ей так нравится. Но только когда вернется домой, делает опять то же самое!

По дороге сюда я думал и говорил себе: «Ну иди-иди, скажи опять то же самое, чтобы они снова сказали: “Как хорошо, отче!” — а придя домой, продолжили делать, что делали и раньше».

Беседы — дело хорошее, но только иногда я думаю, что мы, проповедники, приходя, можем сбить вас с толку и запутать, потому что один говорит одно, другой — другое. Вы слышите разные мнения, но только, как я заметил, у каждого из вас свое мнение, и каждый остается при своем. И матери и отцы продолжают вести себя, как привыкли, и если священник говорит, как нам удобно, то он хороший, а если скажет по-другому, то мы говорим:

— Да он и сам не знает, что говорит!

Поэтому будет лучше, чтобы мы были внимательней к себе.

Я спрашивал себя: «Что мне сейчас сказать, как говорить — начать их обличать или погладить по головке?» А потом сказал себе: «Что бы я ни делал, волноваться не стоит! Жизнь продолжается, семьи все разные, у каждого своя семья, свои проблемы, свой характер».

Один ребенок даже спросил меня:

— А тема какая?

Так спросил меня один ребенок в фейсбуке. И я ответил ему:

— «У моего ребенка возраст полового созревания».

Он сказал мне:

— А сказать, как надо было ее назвать?

— Как?

— «У моих родителей возраст полового созревания»!

— А почему ты так говоришь?

— Потому что не только мы в возрасте полового созревания, но и родители тоже. У моих родителей больше, чем у меня, возраст полового созревания, судя по их поведению, мышлению, упертости, личным и душевным проблемам.

И вы, родители, беретесь сейчас помогать реальным детям в возрасте полового созревания! Половое созревание — это период, начинающийся в средней школе, хотя мы в Греции ведем себя как дети пубертатного возраста до самой старости. То есть мать считает своего сына ребеночком, пока ему не стукнет 60 лет. Сыну 60, матери 80, и она говорит ему:

— Причешись, мальчик мой!

Сыну 60, а мать считает его ребеночком. Она не может перебороть этого чувства.

Все эти вопросы в Европе, Америке, за границей в большей степени решены с точки зрения независимости. Иметь ребенка в пубертатном возрасте означает, что ребенок готовится к тому, чтобы распахнуть свои крылья, полететь и что родители смирились с тем, что останутся одни: «Останусь с женой! Будем ходить с ней на лыжах, пить чай, смотреть телевизор, топить камин». А у нас, когда ребенок вступит в пубертатный возраст, мы начинаем строить новые планы по его покорению: «Сейчас ребенок еще больше должен принадлежать мне. Я должен видеть, что он будет делать в этом доме, который я ему построил. Как же его окружить еще большим вниманием? Надо его контролировать, как бы он, того и гляди, не отдалился, не взял какую-нибудь девушку, которую бы я не одобрил».

Мы все время хотим управлять детьми, а ведь такое поведение — отражение наших собственных проблем.

Родители вообще хотят всё время контролировать, управлять, ощущать, что в доме хозяин — мы и наше слово здесь закон: «Я сказал как отрезал! Все, так и будет!» Нам и в голову не приходит, что такое наше поведение по отношению к детям — это отражение наших собственных проблем. У нас самих проблемы еще не решены, а на детей и обрушивается вся эта наша, как говорят по-научному, психопатология. То есть мы выплескиваем на ребенка свои душевные проблемы.

На днях я читал, что наиболее неподходящими для воспитания детей являются родители, потому что они молоды. Не поймите этого неправильно, это написано не по злобе, а чтобы объяснить, что смочь создать и родить ребенка еще не означает, что ты можешь и вырастить его правильно. И по жизни это так и есть, конечно. Потому что у зрелого человека есть мудрость, опыт, хладнокровие, душевное равновесие, а молодой человек не может так рассуждать. Молодой родитель, ребенок которого понемногу вырастает, делает столько ошибок потому, что заранее не определился, чего именно он хочет, поскольку и сам до конца еще не изжил свой пубертатный возраст.

И знаете, почему мы такие с нашими детьми? Потому что, когда были маленькими, мы были «хорошими детками». Сюда я отношу и себя, не смотрите на меня как на противника — мы все делаем ошибки, и священник тоже. И он тоже не годится на то, чтобы исповедовать, когда за душой у него всего-то есть, что одно рукоположение. Если я стал священником в 25 лет и в 30 начал исповедовать, то разве возможно, чтобы я исповедовал людей как следует? Я не говорю о благодати таинства, ты обладаешь ею, даже если был рукоположен в священника в 20 лет, я имею в виду способность дать совет. Ну какой совет я могу дать 50-летней даме? Я совершу тут ошибки, потому что еще не пропекся по жизни, не был искушен, не испытал боли, не плакал.

Мы так запутываемся в отношениях с молодежью потому, что, когда сами были юными, были очень хорошими детьми. Быть хорошими — это не совсем естественно, как это ни прискорбно. Потому что невозможно быть молодым и не быть немножечко бунтарем. Иногда люди говорят мне: