Архимандрит Андрей Конанос - Уважай своих детей. Беседы о воспитании

— У меня на редкость хороший ребенок! Такой тихий!

— А сколько ему лет?

— Восемнадцать.

— И что же он делает? Немножко верует, немножко бунтует, немножко выступает против?

— Да ничего такого!

«О, — думаю я, — Пресвятая Богородице! В тридцать лет все это всплывет».

Но в 30 лет он, однако, уже женат и вымещает все это на детях. Потому что это естественно, чтобы, когда человек растет, он проходил через противление, напряжение нервов, бурные желания, поскольку все это заложено в нас и в нашей природе. В какой-то момент это должно проявиться.

Я не говорю, что это должно проявляться и выражаться без стыда и срама, но вообще не иметь этого в жизни невозможно. А мы бываем очень хорошими детками в нежном возрасте, а в результате, когда женимся и родим детей, наше половое созревание и раздражительность начинают выпирать, и дети этого пугаются.

«Помочь моему ребенку, заняться им, спасти его! Сказать ему, куда он должен пойти, как одеться, с кем говорить, проверять его телефон, электронную почту, если я знаю пароли или взял их у его брата или сестры, по секрету сообщившей мне их» — и еще уйма всяческих ухищрений, лишь бы не уважить свободу ребенка и не унять свой страх. Мы боимся, мы считаем, что «если я возьму в руки жизнь другого, то спасу его».

Христос знал, что говорил, когда сказал, чтобы мы не называли никого отцом или матерью на земле: «Я — единственный ваш Отец» (ср. Мф. 23, 9).

Многие говорят: «Да без меня ребенок погибнет! Если меня не будет рядом, то он погибнет!» Это ошибка. Независимо от того, будешь ли ты рядом с ребенком или нет, он вырастет душевно и телесно. Это все равно что посадить в землю помидор и полить его, он вырастет и станет помидором, а не арбузом, так и твой ребенок найдет свой путь. Не надо все время висеть у него над душой. Он сам найдет свой путь. Он не один, у него есть ангел-хранитель, Святое Крещение, Святое Миро, Святое Причастие, Святые Тайны.

Вывод? На практике мы не верим ни во что из всего этого. Потому что если бы верили, то спали бы спокойней, доверяя Богу касающееся нашего ребенка. Ведь рядом с нами не какой-нибудь плохой человек, а ребенок, он хочет найти себя и борется с собой, со своей душой, своими гормонами, своим телом, с окружением, а вместо того чтобы найти рядом благоприятную среду для развития, он находит руку, которая ему указывает, наказывает, кричит, вообще окружение, которое его напрягает.

И чего же мы этим добиваемся? А очень просто — мы теряем своих детей. Это просто. Дети перестают думать о родителях, не общаются с ними, все время от них прячутся. И чем изобретательнее становитесь вы в раскрытии всех их делишек, тем изобретательнее становятся они в том, чтобы скрывать от вас свои тайны и не говорить о них. Потому что то, как вы это делаете, — это нехорошо.

Один человек пришел, чтобы увидеть старца Паисия. Тогда он был студентом и собирался поехать в США, занимался рок-музыкой, современными музыкальными направлениями и т. д. Он шел, чтобы узнать мнение старца, и спросил его:

— Отче, я собираюсь поехать в США. Что вы скажете, ехать мне туда?

— А почему бы тебе не поехать?

— Да там мирская, греховная жизнь, скопление людей, суета, движение, разные там теории, девушки, парни, люди, я собьюсь с пути! А еще я занимаюсь рок-музыкой. Разве все это не опасно?

— Ну послушай, ребенок! Мне неизвестно о роке и ксе-роке. Я знаю вот что: ты любишь Христа? Тогда иди куда хочешь, и тебе ничто не повредит! Не любишь Христа? Тогда где бы ты ни был, хоть тут оставайся, но ты в опасности.

— То есть, отче, вы разрешаете мне, несмотря на то что я слушаю рок?

— Я сказал тебе: я не знаю о роке и ксе-роке.

Научи ребенка любить Христа, но так, чтобы он прочувствовал Его, жил Им, а не навязывая ему Бога.

Секрет в том, чтобы научить своего ребенка любить Христа и чтобы то, что ты ему дал, он впитал в себя, прочувствовал, жил этим, а не чтобы ты навязывал ему это и постоянно его преследовал.

Твой сын уехал учиться в Лондон, а мать звонит ему из Афин, чтобы посмотреть, сварил ли он себе яйцо:

— Ты сварил яйцо?

И ребенок не моргнув глазом произносит ложь:

— Да, как ты мне сказала! — А на самом деле он заказал себе еду, потому что думает: «Да кто сейчас будет заниматься этим!»

То есть он не воспринимает тебя всерьез, потому что не может воспринять тебя всерьез: человеку 22 года, а ты говоришь ему, чтобы он сварил себе яйцо!

Все, что я говорю сейчас, знаете куда ведет? Мало-помалу тема отклоняется куда-то, потому что вы видите, что тема детей оказывается вовсе и не темой детей. Иметь ребенка в пубертатном возрасте реально означает то, что сказал этот ребенок в самом начале: «У моих родителей возраст полового созревания». Эта тема — о родителях: все ли у них хорошо между собой?

Когда я хочу говорить родителям о детях, то рассказываю им о самих родителях и говорю: самая лучшая помощь вашему ребенку — это чтобы вы были счастливой парой. А все остальное — слова, просто чтобы что-нибудь сказать. Вы согласны? Быть счастливой парой означает 24 часа в сутки давать своим детям живой пример того, что такое счастливые семейные отношения и семейное тепло, то есть это не проповедь, а жизнь и переживание. Об этом говорить не надо, это видно.

Старец Паисий говорит, что мать научила их молиться, никогда не говоря: «Помолитесь!»:

— Она постоянно молилась, и мы это видели. Мыла кастрюли и молилась. Готовила и молилась.

Разве нужно, чтобы такая женщина говорила тебе: «Деточка моя, помолись»?

Вы говорите детям, чтобы они читали, а сами держите в руках пульт. Щелкаете по каналам телевизора и говорите:

— Читай, дитя мое! Читай! — И тут же говорите мужу: — Включи другой канал, фильм начинается!

То есть дома у вас жизнь проходит на разных уровнях: одни из вас живут в своем расслабленном, благостном мирке, а ребенка ты хочешь поместить в другую систему жизни. Ругаешься и дерешься с мужем (или женой), а хочешь, чтобы дети у тебя были как овечки. Но так не бывает, и это болезнь. Это определение шизофрении, в которой мы все коснеем. Себя я тоже не исключаю, потому что мы все этим страдаем.

Важно это признать и перестать говорить: «Это ребенок виноват!» — а сказать, что «в конечном счете это у меня не все в порядке! Где-то и у меня не все хорошо».

Ведь дети постоянно говорят, что не выносят своих родителей:

— Я не могу! Я их не выношу! Такую мать и такого отца!

Как-то одна девочка плакала в лицее, и она сказала мне:

— Я больше не выдерживаю, отче! Моя мать церковный человек, но как она живет, это неутешительно и для нее, и для нас. Потому что Христос сказал, чтобы мы научились от Него, потому что Он кроток и смирен сердцем (ср. Мф. 11, 29). И в другом месте: «Придите, чтобы Я вас утешил»(ср. Мф. 11, 28). А я не видела такого покоя дома, постоянно одни крики, истерики, нервотрепки и, — она сказала такое слово, — капризное поведение. Одно говорит утром, другое — в обед, третье вечером. Утром она нервничает, и всё у нее не так. Ей нужно выпить пятьдесят чашек кофе, выкурить пять сигарет, чтобы прийти в себя, и потом она начнет говорить со мной помягче. В обед она и такая и такая, а вечером уже ласковая и говорит мне сладкие слова. Утром все повторяется сначала. Эта манера вести себя меня вымотала. Я не знаю, что происходит. И наоборот, отец не ходит часто в церковь, зато он нормальный человек. То есть когда мы сказали ему об одной бедной однокласснице, то он вынул пятьдесят евро и протянул мне, чтобы я ей отдала.