Антоний Храповицкий - Собрание сочинений. Том I

На этом мы и закончили бы или, лучше сказать, приостановили бы разъяснение дел Святого Духа в жизни общественной или общецерковной; однако для ясности разумения необходимо указать на то, что по сказанию святой Книги Деяний положительное участие Святого Духа в жизни Церкви (а не обличительное только против мира сего, о чем уже говорено) представляется нарочитым и непосредственным и именуется также утешением Святого Духа. Церкви же по всей Иудее, Галилее и Самарии были в покое, назидаясь и ходя в страхе Господнем; и, при утешении от Святаго Духа, умножались (Деян. 9, 31). Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви (Деян. 2,47). Последние слова должно заметить особенно тем, кто, как наши сектанты, надмевается мнимыми дарами Святого Духа и, мечтая обладать ими, пренебрегает послушанием Церкви и не хочет подчиниться ее руководству.

Это ближайшее соотношение дела проповеди с Божественным Лицом Святого Духа и Его благодатью высказывает неоднократно и апостол Павел: Я более всех их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною (1 Кор. 15, 10) и еще: Слово мое и проповедь моя не. в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы (1 Кор. 2, 4), как это было в речи святого Стефана (см. Деян. 6,10).

Итак, переходим к учению о дарах Святого Духа душе верующего.

Из всего вышесказанного ясно, что дерзновенное одушевление, которым апостолы и мученики победили мир Христу, было нарочитым дарованием Божественного Духа. Но если мы уподобим Свет Божественного Духа белому солнечному Свету, то в нем найдем весь семицветный спектр духовных даров. Они перечислены в катехизисе митрополита Филарета, и притом весьма неудачно и несогласно со святой Библией. Заинтересованный поправкой сего катехизиса с другой точки зрения, я переписал этот ответ на вопрос о дарах Духа целиком в свой катехизис, но потом вскоре и раскаялся, о чем будет речь в свое время. Теперь же укажем на то, что убежденность и одушевление как ближайшие и особенно действенные общественные силы, даруемые Святым Духом проповеднику Христову и исходящие на слушателей его по мере их благорасположенности к слову истины или же, напротив, посрамляющие их и поражающие стыдом и страхом, если они оказались противниками, – все это не имело бы такой силы в жизни общественной (церковной), если б усвоение Святого Духа служителям Христовым не оказывало бы оживляющего и просвещающего действия на различные силы их души. Начнем с указания на ту мудрость и глубину и Христова учения и апостольского духоносного слова, которые изумляли слушателей. Совопросники архидиакона Стефана не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил (Деян. 6, 10). Какой философ мог бы с такою силою и глубиною изложить сущность Христовой веры, как апостол Павел в столь краткой речи в афинском ареопаге? Какой адвокат мог бы столь кратко и мудро опровергнуть обвинения, как он же перед судом опровергал обвинения иудеев? Здесь сбылись слова Христовы об исповедниках веры: Я дам вам уста и премудрость, которой не. возмогут противоречить ни противостоять все, противящиеся вам (Лк. 21, 15), ибо не вы будете, говорить, но Дух Святыи (Мк. 13,11).

Итак, дары Духа Святого – дары премудрости и знания, то есть разумения дел Божиих, почему и Дух Святой именуется в церковных песнях и в святой Библии Ветхого и Нового Завета Духом Премудрости, Духом Разума: почиет на нем дух…разума (Исх. 11,2); также и апостол Павел пишет: Нам Бог открыл это Духом Своим; ибо Дух все проницает, и глубины Божий (1 Кор. 2, 10); мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное, нам от Бога (1 Кор. 2, 12). В день Богоявления перед великим освящением воды, которое называется в поучениях свт. Григория Богослова таинством, Церковь воспевает: «Приидите, приимите вси Духа премудрости, Духа разума, Духа страха Божия, явлыпагося Христа».

Теперь смотрите, как далеки от правды все, разделяющие веру от знания, религию от разума: все те, которые обвиняют нашу веру и Церковь в требовании слепого доверия к ее учению и враждебного отношения к голосу разума, под которым они совершенно напрасно разумели тенденциозные и иногда глупые гипотезы материалистов, явных и скрытых, прикрывающихся именем позитивистов, которым они действительно верят совершенно слепо, полагаясь на их ложный, раздутый газетной агитацией авторитет. Также неправы и современные русские иллюминаты, последователи о. Флоренского и Вл. С. Соловьева, толкующие постоянно о мистических постижениях и действительно подчас весьма враждебно относящиеся к разуму. Сам Соловьев в последнем не повинен, но некоторая недоговоренная надежда, что он имеет непосредственное озарение от Святого Духа, им также не чужда, несмотря на более чем свободную жизнь их. Священное безумие, amentia sacra, чуждо православному учению о Святом Духе, хотя один из русских Ракитиных написал целую диссертацию на магистра (толстую и бездарную), в которой пытался доказывать, будто дар языков не что иное, как хлыстовское радение с выкрикиванием бессмысленных звуков и плясками. Это было в безумный 1917 год, когда, невзирая на отказ Синода, Академия все-таки признала автора магистром и вновь подала патриарху доклад об удостоении его ученой степенью, вопреки уже состоявшемуся определению Синода, за этот чисто неприличный памфлет. Чем дело кончилось, я не знаю, потому что уехал к тому времени в Харьков, а затем в Киев.

Благодать Божия, конечно, явление сверхъестественное, но благодатный дар премудрости духовной подается, как и большинство прочих даров, тем, кто стремится к премудрости своею волею и разумом и просит об умножении сих дарований Господа в молитве, как поясняет апостол Иаков (Иак. 1,5; 3,13–18).

Сообразно теме нашей работы следовало бы разобрать все наименования духовных даров по пророку Исайи (гл. 11), которые по нашему учебному катехизису признаются исчислением, то есть точным и полным перечислением, причем, впрочем, они исчислены в катехизисе Филарета в другом порядке, чем в святой Библии, затем пропущен вовсе «дух благочестия» (см. Ис. 11, 2); а Дух Господень представлен в катехизисе как высший из многих даров Духа, но у Исайи он первый в порядке. Вообще искать у пророка того научного разделения даров, да еще в порядке постепенности, неправильно и так же безнадежно, как разделять молитву Господню на 7 отделов. На самом же деле, и в молитве, и в пророчестве Исайи понятия приводятся синонимические, почти тожественные по смыслу, но поясняемые одно другим. Так, должно думать и о трех первых и двух последних прошениях молитвы Господней; касательно сей молитвы с данной точки зрения прекрасную статью написал бывший профессор Духовной академии и университета Н. И. Ильинский, просветитель поволжских и сибирских инородцев, переводивший на их языки Священное Писание и другие духовные книги, в частности богослужебные. Эта статья напечатана уже после его кончины (в 1892 г.) в «Православном собеседнике», сколько помню под заглавием: «Ex oriente lux» («Свет с востока» (лат.). – Прим. ред.).