Антоний Храповицкий - Собрание сочинений. Том I

Но настало время, когда порабощение народа Навуходоносору было волею Божией, а народ, совершенно охладевший к вере и глухой к обличительной проповеди Иеремии, с безумным упорством отстаивал свою политическую свободу.

Тщетно великий пророк именем Божиим умолял народ признать свою зависимость от Вавилона и не вступать в союз с враждебными ему египтянами; тщетно повторял он эти увещания после первого и второго поражения страны Навуходоносором; народ остался упорен в своем противлении даже и после переселения лучшей его части в Вавилон; именно оставленная для возделывания земли чернь восстала против своих правителей и бежала в Египет, где и погибла еще на пути. Так не благословил Бог того освободительного движения, которое имело чисто светский характер. Эти светские элементы иудейского племени забыли свою родину в стране рабства и слились с иноплеменниками, отпали от лучшей части народа, строго соблюдавшей закон Божий в вавилонской стране. В таком отделении пшеницы от плевел и заключалась цель Божественного промысла о своем народе, и когда такое отделение обозначилось, то Господь снова дарует свободу иудеям. Заметьте, однако, что это, второе великое освобождение народа, подобно первому – при Моисее, – совершилось не иначе, как по воле царя-покорителя. В первом случае Господь великими казнями отомстил фараону и египтянам за угнетение народа. Он спас последний страшными чудесами, ужаснувшими вселенную, но не вывел его из страны рабства, пока о том не последовало царского повеления. Во втором случае царь Кир явился добровольным освободителем избранного народа, задолго до своего рождения названным по имени в книге пророка Исайи (Ис. 44, 28; 45,1).

По словам св. Библии, Кир освободил народ для исполнения воли Божией. Как отнесся народ к этому радостному событию? Увы! Только 46 тысяч воспользовались данным разрешением, а было их свыше полутора миллиона. Впрочем, и эти 46 тысяч вышли не сразу и не охотно: большинство их двинулось уже после Кира, при Дарий и Зоровавеле, когда переселенцам дали сопровождающую стражу и всякие царские льготы. Опять не радостную, не сытую, не господственную свободу дал Бог Своему народу; Он бросил его среди врагов – самарян и аммонитян – и повелел в великом стеснении, борьбе восстановлять храм и стены города. Священник Ездра сурово обличал народ за браки с иноплеменницами и без всякой жалости расторг эти браки и изгнал жен-иноплеменниц, собственноручно наказывая их мужей – нарушителей закона. Вообще возвратившийся в обетованную землю народ получил свободу не более легкую, чем его предки, скитавшиеся по пустыне аравийской: и та, и эта свобода были возложены Богом на народ против его воли.

Самостоятельное освобождение народа, угодное Богу, было только при Маккавеях. Но напрасно современные русские евреи сближают то событие своей истории с современною русскою революцией, которую «евреи вынесли на своих плечах» (см. заграничную брошюру «Житомирская самооборона», 1905). Маккавеи восстали не за свои государственные и имущественные права, а единственно за закон Божий, который исполнять им насильно воспрещал Антиох Епифан. Они восстали не за права, а против «прав александрийских граждан», которые им навязывались греками (см. 3 Мак. 3, 16). Они не желали быть греческими дворянами, но им не дозволяли быть еврейскою чернью и предавали мучениям за хранение субботы и невкушение воспрещенной законом пищи. Самоотверженная ревность их была велика: ее прославляет и христианская Церковь, установившая праздник 1-го августа в честь мучеников Маккавеев, восхваляя и их мужество, и ясно выраженную непоколебимую веру в будущее воскресение.

Да, народ знал, что верность закону Божию, побудившая его на восстание против богохульников, не обещает ему земного счастья. Правда, рука Божия была с его вождями и воинами, но их блестящие победы стоили им постоянных жертв, и сыновья Маттавии, преемственно принимавшие начальство, были избиваемы то в сражениях, то от руки вероломных союзников; целое столетие народ провел в изнурительных войнах, не упрочив своей политической свободы, но сохранив свободу религиозную под властью римлян – своих прежних СОЮЗНИКОВ (см. 1 Мак. 8).

Однако скоро иудеям захотелось и полной политической свободы; постепенно эта идея охватила с такою силою народную фантазию, что вожди народные не щадили ничего, отвлекавшего людей от «освободительного движения». Первосвященники (см. Ин. 11,47–53) именно за это приговорили к смерти нашего Спасителя, а народ, хотевший Его провозгласить царем-освободителем даже насильно (см. Ин. 6,15), уже на другой день искал Его убить за учение о вечном блаженстве, а не земном счастье, которого они искали (см. Ин. 7, 1); когда же Господь вскоре после этого начал им говорить о свободе духа, а свободу политическую при отсутствии первой назвал рабством, рабством греху, то они взяли каменья, чтобы бросить на Него; но Иисус скрылся и вышел из храма, пройдя посреди них, и пошел далее (Ин. 8, 59). Совершив преступление богоубийства во имя «освободительного движения», иудеи еще крепче прилепились к последнему; оно имело не религиозный характер, потому что римляне не стесняли ни их богопочтения, ни даже их проповеди иноверцам, как это видно из книги Деяний; но иудеи искали политической свободы ради нее самой, стремились к ней с такой безумной отвагой, что решились восстать своим маленьким племенем против всемирной в то время Римской империи. Вот это восстание 6770 годов было весьма похоже на современную их революцию в России: свобода ради свободы, не для исполнения воли Божией, но просто для собственного земного счастья, для земной мечты. Таково же было и восстание Варькохеба при Адриане.

Благословил ли Бог ту революцию? Нет, она закончилась сперва разрушением храма и городских твердынь, а затем в 135 году уже полным уничтожением святого града и всего государства их: после первого восстания иудеев распродавали в рабство на рынках Александрии, а после второго и остальных изгнали из Святой земли. Ужасное бедствие осады и последствия обоих этих восстаний с такою точностью осуществили пророческие слова Моисея, что они мало уступают современному событиям историку Иосифу Флавию в обстоятельности описания этих страшных годин: Пошлет на тебя Господь народ издалека от края земли; как орел налетит народ, которого языка ты не разумеешь, народ наглый, который не уважит старца, и не пощадит юноши… и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, доколе во всей земле твоей не разрушит высоких и крепких стен твоих, на которые ты надеешься, и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, и во всей земле твоей, которую Господь Бог твой дал тебе. И будешь есть плод чрева твоего, плоть сынов твоих и дочерей твоих, которых Господь Бог твой дал тебе, в осаде и в стеснении, в котором стеснит тебя враг твой… И рассеет тебя Господь Бог твой по всем народам от края земли до края земли и будешь там служить иным богам, которых не знал ни ты, ни отцы твои, дереву и камням. Но и между этими народами не успокоишься, и не будет места покоя для ноги твоей, и Господь даст тебе трепещущее сердце, истаевание очей и изнывание души. Жизнь твоя будет висеть пред тобою, и будешь трепетать ночью и днем, и не будешь уверен в жизни твоей. От трепета сердца твоего, которым ты будешь объят и от того, что будешь видеть глазами твоими, утром ты скажешь: о, если бы пришел вечер, а вечером скажешь: о, если бы наступило утро! И возвратит тебя Господь в Египет на кораблях тем путем, о котором я сказал тебе: «ты более не увидишь его»; и там будете продаваться врагам вашим в рабов и рабынь, и не будет покупающего (Втор. 28, 49–68).