Коллектив авторов Религия - Наши старцы. Отеческие советы и наставления великих русских подвижников XX века

Смерть уносит в могилу дорогих и близких нам людей. В жизни нашей часто скорбь тяжелым камнем ложится на сердце, слезы льются из очей наших, руки опускаются. Мы теряемся, готовы впасть в уныние.

Но среди этой глубокой, беспросветной скорби, как светлый луч надежды, озаряет нас Христос и слышится голос Его: «Приидите ко Мне... и Аз упокою вы».

◊ Искание Царства Божия и правды Его должно быть основной целью нашего земного бытия, то есть всей нашей земной жизни.

Милосердный Господь сотворил окружающий нас мир, Он сотворил и нас с вами. Он сделал нас участниками мирского блаженства. Он воззвал нас из небытия в бытие, Он дал нам жизнь, которой дорожит каждый из нас.

Но для чего мы с вами живем? Для того ли только, чтобы заботиться, что нам есть и что пить, во что одеться? Нет, не для того. Не заботьтесь об этом. Господь говорит нам в сегодняшнем евангельском чтении: «Душа не больше ли пищи и тело одежды. Не заботьтесь и не говорите: что нам есть, или пить, или во что одеться? Потому что всего этого ищут язычники и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам». Этими словами Господь не запрещает нам трудиться, ибо Он любит и благословляет наши труды, ибо заповедал: «В поте лица твоего снеси хлеб твой». Но наши труды, наши заботы о телесных потребностях не должны превышать забот и трудов о спасении наших душ, о искании Царства Божия и правды Его. Если в поте лица мы должны трудиться ради куска насущного хлеба, то не менее нужно приложить трудов для достижения Царства Божия и правды Его.

◊ Многими скорбями нам подобает внити в Царствие Божие. Но как мы должны их переносить? А вот как. В сегодняшнем апостольском чтении апостол Павел говорит: Хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения — опытность, от опытности — надежда, а надежда не постыжает... (Рим. 5, 3-5).

Не страшиться мы должны скорбей, не бояться их, не смущаться ими, но, по слову апостола, хвалиться ими — радоваться.

Сорок лет совершал старец Феофил монашеский и священнический подвиг, исполненный труда, гонений и скорбей. Ему довелось возводить из руин три храма и древнюю пустынь. Его гнали, переводили из епархии в епархию. Он сам говорил: «Пятнадцать лет в Азии и двадцать пять в Европе...» Вся его жизнь была непрерывным подвигом. Но до последнего издыхания совершал старец труд молитвы за мир.

Великие современники, преподобный Кукша Одесский и старец Феофил, встречались несколько раз, и прозорливый старец Кукша предсказал старцу Феофилу гонения и нелегкую жизнь.

Но где бы ни служил великий старец — а его множество раз переводили из храма в храм, из епархии в епархию, — к нему стекались православные. Отец Павел Буланов, выдающийся подвижник нашего времени, живший в Туркестане, благословил его излечивать бесноватых. Об отце Феофиле (до пострига в схиму он носил имя Пафнутий) отец Павел в 1982 году сказал: «Это светильник — великая звезда нашего Православия. Это великий человек».

В 1988 году открывается Киево-Печерская лавра, и старец, вышедший к тому времени по состоянию здоровья за штат, просит тогдашнего Киевского митрополита Филарета принять его в братию монастыря. Но митрополит Филарет, невзлюбивший старца еще со времен совместного обучения в Духовной академии, отказывает ему. Но старец не уезжает из лавры, живет там, поет на клиросе, помогает возрождать обитель. И только после того, как митрополит Филарет уходит в раскол, а новым Киевским митрополитом становится Владимир, старца принимают в число братии Киево-Печерской лавры, и он получает благословение проводить «вычитки» болящих и немощных, проводить исповеди.

На исповедь к старцу приходили не только прихожане и паломники, но и братия монастыря, и семинаристы, и послушники. Обладавший даром прозорливости, старец выслушивал человека как бы набегу, давал краткий совет, — и этих нескольких слов хватало, чтобы дать ответ на то, что тревожило и мучило.

Фактически у старца не было свободного времени. К нему ехали и ехали люди. С горем, радостью, за советом, благословением. Возле корпуса, где жил старец, постоянно толпился народ — ждал своего пастыря. И когда батюшка выходил на улицу, этот людской поток поглощал его и стремился хотя бы прикоснуться к нему, получить благословение. Особенно много людей собиралось в среду и субботу, то есть в то время, когда батюшка проводил вычитку для болящих. Сидит старец на стуле после чтения Святого Евангелия и помазывает подходящих к нему людей, а в помещении стоит духота. Народ напирает со всех сторон, несколько послушников пытаются сдержать эту людскую лавину, но — тщетно. Любой бы человек встал и возмутился, а батюшка лишь повторяет: «Будьте смиренны и кротки».

Старец никогда не настаивал ни на чем. Он, как бы ненавязчиво, направлял людей на путь истинный. И всегда в разговоре с людьми проявлял заботу, такт и смирение. В каждом его совете, в каждом слове чувствовалось такое знание сердца человеческого, такое проникновение в самую глубь народного быта, душевной жизни народа, что ни один из подходивших, иногда приступавший к нему с глазами, красными от невысохших слез, не уходил от него с лицом непросветленным. Чувствовалось, что каждый получал свое утешение. Именно то, которого жаждала, и без отца Феофила не находила, его скорбная, измученная душа...

Помогал батюшка людям и молитвой, и деньгами, и продуктами. И делал это все так, чтобы никто не знал.

Замечательными были молитвы, которые старец составлял по ходу богослужения или в течение дня. Однажды старец совершал вечерню. Из-за болезни ног он сидел в алтаре на стульчике и шептал:

— Всех покори, Господи, Своею благостию... Всех покори, Господи, Своею благостию... Всех покори, Господи, Своею благостию...

— Богородицу и Матерь Света в песнех возвеличим! — возгласил диакон перед пением «Честнейшей».

— Всех покори, Владычице, Своею благостию... Всех покори, Владычице, Своею благостию... — начал, воздыхая, творить свою новую молитву старец.

На литургии батюшка обычно читал очень много записок. Для того, чтобы помянуть всех, подавших ему эти записки, он приходил обычно заранее, даже если не служил, располагал свои записки на поминальном столике и вынимал очень много частиц. Обычно к нему подходили послушники или монашествующие с просьбой помянуть своих близких: «Батюшка, помяните Андрея!»

— Андрея, Андрея, Андрея, — поминал старец, вынимая частицы, — всех Андреев, всех Андреев, всех Андреев, всех сродников, всех Андреев...

Сам тяжелоболящий, старец молился Господу о здравии своих духовных чад. Известны многие случаи излечений по молитвам старца.