Савва - Духовные упражнения

Стоит ли идти в аспирантуру? Купить ли акции «Газпрома»? Жениться ли на этой черненькой или вон на той беленькой из третьего подъезда? Продавать ли дачу под Ниццей? Идти ли на операцию? Соглашаться ли на эту роль? Не пора ли постричься?

Миллион вопросов! И в каждом можно погрешить, пойти против Божьей воли!

Поэтому разумные люди не по Библии гадают, а ищут надежных старцев, проверенных в деле, с хорошими рекомендациями. Приходские батюшки счастливы, потому что ни один здравомыслящий священник не хочет попасть в оракулы.

— Какой же вы батюшка? Вы мне вчера благословили помидоры сажать, а ночью — мороз! Всю ночь пробегала, кустики в газеты кутала! Как вам не стыдно?

Не открылась отцу воля Божия о помидорах! Видно, осуетился батя, правило не дочитал!

Нет ничего хуже, чем анатомия юмора. Но здесь без нее не обойтись.

Почему мы смеемся над фразами «гороскоп для епископа», «воля Божия о помидорах»? Потому что мы сводим в одном высказывании вещи несопоставимые. Оттого и смешно. Этим кормится вся юмористическая литература. Однако важно заметить, что воля Божия и помидоры — такие же несводимые вещи, как и воля Божия и квартира, аспирантура, дача под Ниццей, женитьба, акции и операции.

— Но разве мы не верим, что Господь благословляет каждую мелочь нашей жизни, каждый незначительный ее момент, вплоть до того, что Он радуется, если у нас получился пирог, или удачно подошли обои, или родились очаровательные котята? Почему бы Ему и о помидорах не позаботиться?

— В этом и парадокс. Наш Бог-Человеколюбец — я в этом уверен! — радуется каждой нашей радости и оплакивает всякую нашу утрату, вплоть до продрогших помидоров, но воля Божия — это о другом.

Чего Бог хочет от человека? Чтобы он был святым? Чтобы мы соблюдали заповеди? Чтобы мы после смерти восполнили число падших ангелов?

Господь любит нас бескорыстно. Ему от нас ничего не нужно. Воля Божия о человеке — это то, что лежит в самой основе нашего бытия. Мы крепко запомнили слова Спасителя:

Я есмь путь и истина и жизнь (Ин. 14:6).

Христос — путь, Христос — истина, но самое главное для нас — Христос есть Жизнь, и Его Воплощение имело одну цель:

Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком (Ин. 10:10).

Сотворенный мир начал увядать, потому что главная особенность греха — он убивает живое. И вот Творец приходит, чтобы насытить состарившийся мир Своей Жизнью.

Воля Божия о человеке заключается в одном-единственном повелении:

БУДЬ!

Господь хочет, чтобы мы были. Он бескорыстно дарит нам возможность быть, потому что это невозможно как хорошо — быть! Он хочет видеть нас живыми. Мы часто поминаем Десять заповедей, но забываем, что самой первой заповедью было плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте … (Быт. 1:28). Смысл этой первобытной заповеди и заключается в одном слове — будь!

Быть — хорошо! И Господь просто хочет, чтобы каждый из нас приобщился этой невероятной полноте и радости бытия. В этом и есть воля Божия о человеке. Живое право тем, что оно живо. Жизнь — самый удивительный дар. Бог щедро и расточительно раздает этот дар всему сотворенному.

Главная заповедь — будь! Все остальные — чтобы защитить живое, и для нас важно, что Десять заповедей даны не отдельному человеку, а народу — здесь подсказка для нас, потому что каждый из нас — не сам по себе, он — часть большого дерева, и мое добро, как и мое зло, благословляет или отравляет жизнь всему всечеловеческому организму.

Человек — особое существо в этом мире. Он — пророк и священник Божий для всего сотворенного космоса, поэтому ему и дано право владеть, а значит, не только заботиться о сотворенном мире, но и отвечать за него перед Богом.

Вот вам сюжет, от которого должно таять сердце: он ухаживает за ней, дарит ей подарки, окутывает знаками внимания; им весело вдвоем; бейсбольный матч, он достал билеты; тысячи зрителей, острый момент, ликование трибун; и тут она видит себя на большом экране — все камеры на них, он опускается на колено и протягивает ей миленькую бархатную коробочку с чудесным перстнем; публика умиленно вздыхает, дамы не в силах сдержать слез.

Какая пошлость! В присутствии посторонних людей шантажировать девушку! А если ей надо подумать? А если она не готова? Но для нее так же невыносимо обидеть этого славного парня, который все так красиво устроил. Зачем все это?

О том, что Бог меня любит, мне сообщила знакомая баптистка. Мое православное сердце кипело от негодования:

— Как такое могло прийти в голову? Чему там учат у этих протестантов?

Исходя из своего двухгодичного церковного опыта и консультаций с богословски подкованной старушкой Лаврентьевной, я лично анафематствовал опасное заблужденье. К тому же лицо у этой проповедницы было такое масленое и голос такой приторный. Где-то я уже видел такие лица. Ничего доброго эти сладкие речи не сулят.

В школе я подвергался жестоким преследованиям. К сожалению, не из-за веры. Особенно мне доставалось от одноклассницы, которую я про себя называл «Клава». Силы были неравны. Клава была на голову выше и, думаю, раза в три больше, а я был маленький и, как у нас говорят, дробненький. Приходилось спасаться сложными маневрами или благородным бегством. Она была отчаянно влюблена в меня, и это было очень страшно.

Ужас! Ужас! Ужас! Эти три понятия как нельзя лучше описывают мое состояние, когда я увидел Клаву в пионерском лагере. Охота началась! Целью было «загнать дичь» в угол, глядеть с умилением и плавиться, повторяя:

— Ну, Ди-и-ма-а-а! Я тебя так люблю-ю-ю! Дава-ай дружить!

Да, у меня было трудное детство!

И после такого кошмара я снова слышу, что кто-то меня любит без моего ведома, и это почему-то должно приводить в восторг. Кто-то, кто гораздо больше и сильнее, ставит меня перед фактом: я тебя люблю. Мне это показалось не только фальшивым и наигранным, но и возмутительным: меня снова преследуют своей любовью, хотя я никого ни о чем не просил, и мое мнение никого не интересует.

На протестантской церкви повесили гигантский плакат: «Бог любит тебя таким, какой ты есть!» Всякий раз, проходя мимо, я чувствовал, как во мне просыпается некто Афанасий Фет. У этого поэта была привычка, проезжая мимо Московского университета, останавливать кучера. Фет открывал окно кареты и торжественно плевал в сторону университетского здания, а потом продолжал поездку в улучшенном настроении. Не знаю его мотивов, но тогда эта надпись на церкви казалась мне самым верхом пошлости и лицемерия.

Претензии к этому лозунгу есть и у атеистов: — Как же! Любит! А Освенцим? А дети Африки? А Чернобыль? Это такая у Бога любовь?