И. Сурский - Отец Иоанн Кронштадтский

«В 1933 году, на шестой неделе Великого поста я приехала к своей приятельнице К. Н. Бартошевич 313с целью поговеть в русской белградской церкви.

В Вербное воскресенье я причащалась и в тот же вечер уехала в Смедерево. Была ранняя весна. Будучи слабого здоровья и страдая болезнью легких, я простудилась и во вторник на Страстной неделе слегла в постель с высокой температурой. Помню, как ночью мне все снился какой-то “священник-монах”, в черном подряснике, подпоясанный широким кожаным ремнем, в черной бархатной скуфейке на голове. Он склонялся, порой вытягивал и простирал надо мной свои руки и убедительно что-то говорил. Я металась, просыпалась и терзалась тем, что ни одного его слова не могла запомнить, засыпала опять, и опять тот же старец-священник мне снился.

Наконец, я с отчаянием обратилась к нему: “Слов твоих понять и запомнить я не в состоянии, скажи же мне, кто ты и как тебя зовут?” И на это получила ответ: “Я Иоанн Кронштадтский, запомни, я Иоанн Кронштадтский!” И я запомнила...

Ночь мне казалась необыкновенно длинной — я засыпала и просыпалась со страхом: как бы не забыть его имя. Под утро забылась крепким сном. Проснулась без температуры, но со страшной слабостью во всем теле.

Вспомнила про сон и сейчас же обратилась к мужу с вопросом, не знает ли он, кто такой был Иоанн Кронштадтский, и вообще был ли такой человек?

“Да, это был священник благочестивой жизни”, — ответил муж. Я задумалась над этим и начала искать ответ на мой сон.

Самый лучший ответ дал мне архиепископ Нестор в своей лекции, посвященной памяти отца Иоанна Кронштадтского, на которую я специально приезжала в Белград и с большим вниманием следила за словами владыки.

Мне так хотелось с ним поговорить, но не хватало храбрости, была взволнована и буквально задыхалась от переживаемых чувств.

Я стала постепенно замечать, что моя легочная болезнь перестала меня беспокоить и стала забывать врачей, лекарства и санатории».

Леонид Александрович Фрибес, проживавший (1935 г.) в г. Касабланка, в Марокко, рассказал мне, в бытность свою в Белграде, в Югославии, нижеследующее.

В городе Касабланка живет русский архимандрит Варсонофий 314, который, в свою очередь, рассказывает, что он имел случай быть лично у отца Иоанна и просил великого старца дать ему что-нибудь на память, но отец Иоанн отказал ему в этом, и притом в довольно резкой форме.

После кончины отца Иоанна к архимандриту Варсонофию пришла секретарша отца Иоанна, девушка, посвятившая себя служению великому чудотворцу, вручила отцу Варсонофию рукопись отца Иоанна и сказала, что отец Иоанн явился ей и приказал передать эту рукопись отцу Варсонофию 315.

Как ни славны были некоторые государи и великие полководцы, но о них вспоминают только в учебниках истории и военного искусства, святых же Божиих угодников вспоминают все и каждый христианин. В какой церкви не было иконы святителя Николая Чудотворца? В каком православном доме ее не было? Так же до большевистской революции в России не было почти избы и дома, где бы не было портрета отца Иоанна.

В память вечную будет праведник 316 !

Многие молятся отцу Иоанну и получают от него чудесную помощь. Так и мне чудесно многократно помогал он, в случаях, когда мы молились у его гробницы.

Мне могут заметить: «Как вы молитесь отцу Иоанну, когда он еще не канонизирован?»

На это я отвечу двумя рассказами.

Если вы прочтете полное житие святителя Николая Чудотворца, то вы найдете там следующее повествование.

Сразу после кончины святителя Николая, Мирликийского чудотворца, знаменитый константинопольский художник, скажем, вроде нашего Васнецова, написал большую икону святителя Николая и поставил ее в своей мастерской рядом с иконою Царицы Небесной. Этот художник был глубокий почитатель святителя Николая. Однажды к нему приехал Патриарх со свитою с целью заказать ему иконы. Войдя в мастерскую и увидав изображение святителя Николая, Патриарх сказал художнику: «Что это ты портрет епископа Николая Мирликийского поставил рядом с Царицей Небесной?!» Художник тем временем угощал Патриарха и свиту вином, но у него вина недоставало, тогда он взмолился святителю Николаю, чтобы великий чудотворец помог ему, и что же? — Святитель Николай совершил чудо, подобное чуду Христову в Кане Галилейской 317, претворив воду в отличное вино. Обрадованный и пораженный художник с честью угостил посетителей, но о чуде им ничего не поведал.

Патриарх заказал иконы и уехал.

Вслед за этим Патриарх отправился по делам в Малую Азию на корабле. Случилась страшная буря, и Патриарха смыло волною с корабля. В это мгновение он взмолился к святителю Николаю Чудотворцу о спасении. И что же: святитель Николай тотчас явился, изъял его из пучины морской и поставил на корабль. Проникнутый благоговейным ужасом, раскаявшийся Патриарх, тотчас же по возвращении в Царьград, устроил торжественное прославление мощей святителя Николая, Мирликийского чудотворца 318.

Этим случаем Сам Господь Вседержитель показал, что если Он прославил святителя Николая многими чудесами и силами еще при жизни его, то непозволительно людям не признавать этого Божиего прославления.

Точно так же Бог при жизни прославил верного слугу своего Иоанна Кронштадтского множеством чудес и явил через него великие силы Духа Святого.

Вот второй рассказ. Полковник Петроградской столичной полиции Густав Аполлинариевич Шебеко, проживающий в Югославии то в городе Смедерево, то в Белграде, (католик), лично рассказал мне следующее.

У него глубоко в горле сделался нарыв. Врачи решили, что помочь они не могут и все зависит от того, куда прорвется нарыв: если наружу, то больной спасен, если же внутрь, то смерть неизбежна. Под этим впечатлением больной лежал на постели и с ужасом ждал, что будет. Это было днем, он задремал и увидел видение: будто в его комнате, перед кроватью, в воздухе стоит икона Иоанна Кронштадтского, который тогда еще был жив. Проснувшись после этой дремоты, полковник увидел, что кровать и пол залиты гноем нарыва, прорвавшегося наружу, и он был спасен.

Церковный староста храма села Верх-Буевского Осинского уезда Пермской губернии, Павел Семенович Воронов, праведной и благочестивой жизни, будучи тяжко и неизлечимо болен раком желудка, утратив всякую надежду на медицинскую помощь, в начале февраля 1895 года по телеграфу обратился к отцу Иоанну Кронштадтскому с просьбою помолиться о его выздоровлении.

Через сутки после отправки телеграммы, вечером следующего дня, когда больной остался один в комнате, в этот момент в его помещении появился незнакомый ему священник с открытой головой, в рясе, с блистающим крестом на груди и, остановившись при входе в комнату, своим светлым и благостным лицом с состраданием и сочувствием взирал на тяжкобольного.