И. Сурский - Отец Иоанн Кронштадтский

Письмо двух дочерей князя Владимира АнатольевичаБарятинского 309

«Летом 1893 года наша сестра, ныне покойная, княжна Ирина Владимировна Барятинская (в супружестве впоследствии за Сергеем Ивановичем Мальцевым) тяжело заболела в возрасте 13 лет. Началом болезни была простуда. Как болезнь развивалась — сказать теперь невозможно, но мы хорошо помним, как страдала сестра от сильнейших болей в спине и постепенно лишилась возможности ходить. Со всякими предосторожностями ее перевезли из имения (в 100 верстах от Воронежа) в Ялту, на берег моря, в надежде, что морской воздух в связи с серьезным лечением поможет одолеть болезнь. Лечил сестру известный тогда в Ялте доктор Борис Петрович Ножников, но облегчения не было, и больная временами очень страдала. Тогда решили перевезти ее в Петербург, чтобы показать лучшим специалистам (профессорам Раухфусу, Рыбалкину и Мержеевскому). Родители наши делали все возможное для больной дочери. Профессора решили прибегнуть к новому способу лечения. Но раньше, чем его начать, наши родители обратились за помощью к молитве отца Иоанна Кронштадтского.

Ясно помнится приезд Батюшки (23 ноября), волнение в доме, молебен в комнате родителей перед большим киотом со многими иконами. Кто хоть раз слышал молитву отца Иоанна — ее никогда не забудет! После молебна Батюшка пошел окропить комнаты святой водой и все молящиеся пошли за ним, кроме меня — старшей сестры, — и нашей больной, сидевшей в кресле-коляске. “Мне кажется, что я могу встать”, — вдруг сказала она мне и с моей помощью встала с кресла и пошла быстрыми неуверенными шагами навстречу отцу Иоанну и родителям. Батюшка ее радостно приветствовал, а как счастливы были наши родители и мы все — трудно выразить словами. Вспоминаются слова нашей бабушки (графини Надежды Алексеевны Стенбок-Фермор): “Вот что может молитва праведника!”

С этого дня наша сестра стала здоровой. С благоговейной любовью и благодарностью храним мы память об этом чудесном исцелении по молитве незабвенного отца Иоанна.

Княгиня Анна Владимировна Щербатова, Графиня Елизавета Владимировна Апраксина».

Рассказ графа Георгия Павловича Сюзора, бывшего секретаря принца Александра Петровича Ольденбургского, проживающего 62, rue Champ-Lagarde, Versaille (S. et О.), France

У принца А. П. Ольденбургского на почве зубной боли сделалась гангрена, и положение его, по мнению врачей, было безнадежно. Тогда принц обратился к отцу Иоанну, прося его молитв об исцелении. По молитве отца Иоанна гангрена прошла, и принц совершенно выздоровел. После этого принц всегда имел при себе портрет отца Иоанна и возил его с собою во всех своих путешествиях и поездках.

Рассказы автора

В Москве был известный оперный певец Хохлов. Вот что рассказывал мне его сын, который в 1924 году служил в Москве в банке, будучи одновременно и диаконом Неопалимовской церкви на Неопалимовском переулке в Москве. Диаконом он сделался при следующих обстоятельствах.

Священника этой церкви посадили в тюрьму, диакона посвятили во священника, а усердного и богомольного Хохлова прихожане просили принять сан диакона, на что он и согласился, отказавшись от участия в церковных доходах. Кстати сказать, из всех диаконов, которых я когда-либо видел в моей жизни, лучше всех служил Хохлов, он воистину молился с народом: произнося ектении, он весь был в молитве, и лицо его сияло неземными верою, надеждой и любовью к Богу.

Хохлов рассказал мне, что отец его был болен воспалением легких; его лечили известные московские профессора и в конце концов сказали его матери так: «Мы сделали все, что было в наших силах, но мы не боги и должны вас предупредить, что ваш муж умрет и все, что мы можем еще сделать, это протянуть его жизнь на 3-4 дня».

Когда профессора разъехались, то больной, который уже не мог говорить, прошептал: «Отец Иоанн». Из этого домашние его поняли, что он желает, чтобы попросили отца Иоанна помолиться за него. Сейчас же стали наводить справки, и оказалось, что отец Иоанн случайно находился в Москве. Его разыскали на вокзале. Отец Иоанн согласился приехать. Когда он приехал, то бывшие в квартире артисты — сослуживцы Хохлова, — хихикали.

Когда же отец Иоанн стал молиться, то настроение сделалась совсем иное, у многих были слезы. А молился отец Иоанн приблизительно так: «Господи, Ты сказал, что о чем бы мы ни попросили во Имя Твое, Ты нам Сам то сделаешь, и Ты сказал, что небо и земля прейдут, но слова Твои не прейдут и ни одна черта и ни одна йота из закона не прейдут 310 . Поэтому я и умоляю Тебя во Имя Самого Господа Иисуса Христа прости рабу Твоему (имярек) все его прегрешения вольные и невольные и исцели его».

В голосе отца Иоанна звучала необычайная сила веры и надежды на Бога. Помолившись, отец Иоанн осенил больного крестным знамением и сказал ему: «Ну, теперь засни» и уехал.

После этого больной спал непрерывно полтора суток, так что профессора, его навещавшие, думали, что у него летаргический сон. Когда же больной проснулся и профессора его осмотрели, то сказали, что Хохлов совершенно здоров.

Этот случай так поразил сына Хохлова, который мне это рассказывал, что с тех пор он сам приобрел непоколебимую веру, надежду и любовь к Богу.

Отец Иоанн служил в церкви Леушинского подворья. Я стоял в алтаре. Вдруг в церкви поднялся шум; отец Иоанн вышел на солею; я пошел туда же. Через решетку перетащили женщину, дико кричавшую и отбивавшуюся. Когда отец Иоанн подошел к ней, она ударила его. Он громко и властно сказал: «Выйди вон». На это послышался ответ: «Не выйду». Тогда отец Иоанн повелительно сказал: «Нет, выйдешь». И, положив ей епитрахиль и руки на голову, повелительно произнес: «Перекрестись». Больная с видимыми усилиями перекрестилась. «Перекрестись еще». Больная опять перекрестилась, но все же не совсем свободно. «Перекрестись еще», — повторил отец Иоанн. Больная свободно перекрестилась. После этого отец Иоанн дал ей поцеловать крест и сказал: «Ну, теперь молись и причастись Святых Таин». Больная спокойно отстояла службу и причастилась. Благоговейный ужас объял меня и присутствовавших.

Однажды, когда я пришел в редакцию газеты «Новое Время» в Белграде с тем, чтобы поместить статью о чествовании памяти отца Иоанна Кронштадтского, я застал там Михаила Алексеевича Суворина.

Он сказал мне: «Чего вам было беспокоиться приходить самому, прислали бы мне по почте, я помещу об отце Иоанне все, так как он исцелил безнадежно больного дифтеритом моего сына».

Я попросил Михаила Алексеевича рассказать мне этот случай, и он рассказал мне следующее.