Архимандрит Амвросий Погодин - Святой Марк Эфесский и Флорентийская Уния

Я, Владыко мой Святый, прежде всего, благодарю великую твою святыню за похвалы, которыя ты сказалъ обо мнѣ; ибо, пожелавъ оказать мнѣ милость, ты свидѣтельствовалъ обо мнѣ столь великое, чего я не имѣю и увѣренъ, что это и не близко — отъ меня; но это проистекаетъ отъ высоты благости и добродѣтели и мудрости великой твоей святыни, которою я и самъ, вѣдая ее отъ начала, не переставалъ восхищаться даже до сего времени, что и долженствуетъ въ отношеніи къ твоей великой святынѣ, какъ — отцу и учителю и наставнику, и руководствуясь, какъ правиломъ ( ώς κανόνι χρώμενος ), твоимъ совершеннымъ пониманіемъ догматовъ и правостью сужденій, которыя ты воспріялъ и съ которыми я согласуюсь, а также безъ сомнѣнія отвергая то, что было не согласно съ твоимъ сужденіемъ, я никогда не отказывался исполнить долгъ сына и ученика въ отношеніи твоей великой святыни. Свидѣтеля этому привожу твою великую святыню. Ты знаешь, что я всегда такимъ образомъ относился къ тебѣ, и открывая болѣе глубокія чувства моего убѣжденія, я давалъ тебѣ эти обѣты. Касательно же того, что нѣкогда я не вступилъ открыто въ борьбу, которую вела твоя великая святыня, но обошелъ молчаніемъ, причины сего никто не знаетъ лучше, чѣмъ великая твоя святыня, ибо часто повѣряя тебѣ мои доводы и чистосердечно открываясь о семъ и прося прощенія, я не лишался его. Но нынѣ, съ Божіей помощью, я все это презрѣлъ, и сдѣлалъ себя искреннѣйшимъ и открытымъ споборникомъ Истины, съ тѣмъ чтобы безстрашно возвѣщать догматы Отцевъ моихъ и совершенство Православія, согласно міровоззрѣнію величайшей твоей святыни. Говорю же это не потому, что какъ бы видѣлъ твою величайшую святыню возносимой отсюда, ибо мы не оставили послѣднихъ надеждъ, но надѣемся на Бога, что ты выздоровѣешь отъ недуга и будешь съ нами и вмѣстѣ на этомъ (съ нами) потрудишься. Если же судами, вѣдомыми Богу, ты отсюда отойдешь къ тому мѣсту упокоенія, которое ты уготовалъ себѣ, и по причинѣ также нашего недостоинства, уйдешь туда, гдѣ ты достоинъ быть, то — полностью подтверждая, я говорю тебѣ передъ Богомъ и Святыми Ангелами, невидимо нынѣ предстоящими намъ, и предъ находящимися здѣсь многими и достойными мужами, что я буду во всемъ вмѣсто тебя и вмѣсто твоихъ устъ, и чѣмъ ты горѣлъ, и что любя передалъ, и самъ я, и защищая и всѣмъ предлагая, совершенно ничего изъ этого не предамъ, но до конца, съ рискомъ крови и смерти, буду бороться. И хотя совершенно малы мои опытъ и сила, я, однако, увѣренъ, что твоя великая Святыня восполнитъ мой недостатокъ и присутствуя нынѣ съ нами, свойственнымъ тебѣ въ этомъ совершенствомъ, и ото- шедши, благопріятными къ Богу твоими молитвами.

Передъ нами прошла великая эпоха борьбы за Православіе.

Воскресъ образъ великаго Борца за Вѣру, свѣточа Православія — св. Марка Евгеника, Митрополита Ефесскаго, передъ которымъ, мы, чада Православія, склоняемся какъ передъ тѣмъ Избраннымъ Сосудомъ, который своей пламенной борьбой отстоялъ великую Истину Православія.

Флорентійская Унія представляла величайшую опасность для Православной Церкви, какая когда-либо была прежде въ исторіи. Въ 1438-9 гг. Православіе рисковало исчезнуть и свестись на терпимый до времени Восточный Обрядъ Римской Церкви. Святоотеческое наслѣдіе, богатство Православія и глубина его духовности — все это должно было свестись на нѣтъ. Флорентійская Унія, какъ мы видѣли, сводилась на полное подчиненіе Православной Церкви Ватикану не только въ административномъ, но и въ духовномъ отношеніи, — на полное попраніе ея священныхъ традицій и ея екклисіологіи; иными словами, Флорентійская Унія должна была привести къ тому, что Православная Церковь, какъ таковая, перестала бы существовать.

Но Господь Богъ не допустилъ, чтобы Православіе погибло, и явилъ того духовнаго Исполина, который на Востокѣ долженъ былъ пронести Православіе для будущихъ поколѣній и сохранить его въ сіяющей чистотѣ, какъ и соблюсти непорочную Невѣсту Христову — Православную Церковь — какъ епископъ и хранитель ея.

Многіе не выдержали искушенія, обольстившись иллюзіями или же личными выгодами, многіе явились сознательными предателями Церкви; всѣ, кромѣ св. Марка Ефесскаго, подписали Унію-документъ “ликвидаціи” Православной Церкви. Но на черномъ фонѣ тѣхъ отрицательныхъ явленій, тѣхъ слабостей и измѣнъ Православію, которыя имѣли мѣсто на Флорентійскомъ Соборѣ, еще свѣтлѣе выступаютъ имена тѣхъ немногихъ борцевъ за Православіе, которые отстояли Православную Церковь. Среди нихъ особенное, исключительное мѣсто занимаетъ св. Маркъ Ефесскій. Въ тяжкія для Православія времена Господь избираетъ тѣ единицы, которыя именно и становятся — “Православной Церковью”, какъ выразители ея правды, святости и непогрѣшимости. Таковы были: авва св. Максимъ Исповѣдникъ, съ отрубленной правой рукой и отрѣзаннымъ языкомъ, и вмѣстѣ съ нимъ св. Мартинъ папа Римскій — избитый, опозоренный, брошенный въ ссылку — въ то время какъ вся Церковь, можно сказать, была въ рукахъ еретиковъ — моноѳелитовъ; таковы были преподобные Ѳеофанъ и Ѳеодоръ Начертанные, искалѣченные и измученные мучителями, въ то время какъ вся свѣтская и духовная власть была въ рукахъ иконоборцевъ; таковъ былъ и св. Маркъ Ефесскій, одинокій въ борьбѣ, терпящій всевозможныя гоненія, измученный смертельнымъ недугомъ-ракомъ, въ то время какъ Дворъ, Патріархъ и епископатъ — уніаты, враги Православія. Но, именно, въ этихъ единицахъ сохранялась Православная Церковь и ими сохранялась искра Православія, долженствовавшая быть сбереженной ими въ тѣ темные періоды для того, чтобы огонь Православія снова могъ вспыхнуть при первой же возможности. Сила Господня совершается въ немощи.

Хочется, въ концѣ нашего труда, сказать немного о самомъ духовномъ образѣ святителя Марка. О его богословіи, глубинѣ души, святости, ревности о Православіи — намъ достаточно уже сказали сочиненія св. Марка и тѣ источники о его жизни, которые мы приводили въ нашемъ изложеніи исторіи Уніи и житія Святителя. Но каковъ онъ былъ какъ человѣкъ, почему его такъ пламенно любилъ Георгій Схоларій, такъ преклонялся Іоаннъ Евгеникъ, такъ уважалъ Императоръ, такъ сильно было его вліяніе?

Прежде всего, авторитетъ св. Марка покоился на его великой святости и духовныхъ подвигахъ, связанныхъ съ его великой ученостью и краснорѣчіемъ. Эта святость дѣлала то, что сердце Святителя, исполненное благодати Святаго Духа, было абсолютно чутко къ Истинѣ и всякое уклоненіе отъ нея тѣхъ лицъ, которыя имѣли святую обязанность блюсти ее, вызывало его праведный гнѣвъ и желаніе исправить совратившагося съ пути Истины. Несокрушимая сила святости и правды дѣлала этого духовнаго Исполина свѣточемъ для всего православнаго міра и “магнитомъ”, по выраженію Іоанна Евгеника, привлекающимъ всѣхъ къ себѣ.