Лев Лебедев - Великороссия: жизненный путь

Итак, заговор русских дворян против неугодного им Императора удался. При явном попустительстве родных сыновей Павел I был убит. Старший из них, Александр, стал Государем Российским. В первые часы и дни ещё никто не подозревал, как в дальнейшем всё это скажется на судьбах страны и на личной судьбе и сознании самого Александра I. Все заговорщики кончили плохо. Одних устранил Александр I, других наказал Сам Господь. Быстро был удалён от всех дел и отправлен в имение в ссылку главный виновник цареубийства Пален. Там он долго сходил с ума, сделавшись полностью невменяемым. Также сошли с ума Николай Зубов и Беннигсен (Зубов стал пожирать собственные испражнения). Ложно объявив Павла I душевно больным, они стали сами душевно больными в действительности! Бог поругаем не бывает. «Мне отмщение, и Аз воздам», — говорил Он. Радость дворянства Российского была не особенно долгой. Всё-таки и Александр I и затем — Николай I были сыновьями своего отца! И они и последующие Императоры уже не дали дворянству управлять собою. Как только русское дворянство поняло это, то есть, что больше оно не властно над Самодержцами (а поняло быстро), оно стало стремиться к уничтожению самодержавия в России вообще, в чём и преуспело, наконец, в феврале 1917 г., правда — себе же на гибель!... Таков основной зигзаг политической российской истории, начиная с Екатерины І-й и кончая Николаем II-м.

Царствование Императора Павла Петровича предопределило последующие в самом главном. Как мы видели, этот Царь «повернулся лицом» к Православной Российской Церкви, утвердил устои Самодержавия и постарался сделать его подлинно народным. Лично ему всё это стоило жизни. Но этим были заложены дальнейшие основы государственной жизни России XIX и начала XX века: «Православие, Самодержавие, Народность!» Или, в воинском выражении — «За Веру, Царя и Отечество!».

Незадолго до мученической кончины Государь Павел I написал письмо, которое завещал вскрыть ровно через сто лет после своей смерти. Конверт хранился в Императорской Семье и никто из Царей не коснулся его. 24 марта 1901 г. это письмо было прочитано Государем Николаем II и оно произвело на него очень тяжкое впечатление. Содержание письма неизвестно. Но можно думать, что в нём было определённое предсказание о судьбе России и Династии. Посетивший тогда Россию принц Уэлльский Альберт Эдуард, «великий магистр» английских масонов, позднее король Англии, как-то за столом сказал Государыне Александре Фёдоровне, что он находит профиль её Супруга очень похожим на профиль Павла I. Сравнение это никому не понравилось. Да и странным оно было, так как на самом деле лишь при очень большой фантазии можно было найти какое-то сходство. Но почему-то счёл нужным обнаружить его видный представитель того самого английского масонства, которое приложило руку к мученической гибели и Павла I и Николая II...

В истории Государя-мученика Павла Петровича мы замечаем нечто новое. На образование и действия решающей массы дворянской «общественности» России не просто как-то влияет, а оказывает очень заметное и сильное давление зарубежное масонство. Такое влияние и давление, то ослабевая, или становясь незаметным, то усиливаясь до откровенности, будет отныне присутствовать вместе с влиянием еврейским постоянно во всех важнейших российских делах. И сколько бы ни выступали против таких выводов современные иудеи и масоны, а также их подголоски из «образованной общественности», пытаясь представить психопатами всех, кто говорит о «жидо-масонском заговоре» против России — исторический материал постоянно показывает (вопиет!), что такой заговор возник в конце XVIII в., осуществлялся и осуществляется поныне, так что без учёта его действий вообще невозможно ничего понять в нашей истории последних 200 лет.

Эта глава — одна из наиважнейших в нашей книге. Ибо здесь мы постараемся исследовать то, что «проскочило» мимо внимания почти всех исследователей русской истории.

Нечто главное и определяющее в жизни народа, как и каждого отдельного человека, чаще всего спрятано в глубине и являет себя лишь в неких особенных, чрезвычайных обстоятельствах и оттого может восприниматься как случайное. «Вытащить» его на поверхность, рассмотреть и определить как главное, далеко не всегда удаётся.

Особенными и чрезвычайными обстоятельствами Великороссийской истории XVIII столетия были явления, связанные с расколом до этого цельной русской жизни на две основных части, и враждующих и взаимодействующих, — на то, что тяготело искони к устоям Святой Руси и осознавалось как «третий Рим» и «Новый Иерусалим», и то, что стало, особенно с Петра I, неудержимо тяготеть к Западу, к обезбоженной Европе с её секулярными, те есть отсечёнными от Церкви, формами жизни. В предыдущем изложении мы уже видели, каким притеснениям, гонениям и унижениям подвергалась в России её главнейшая святыня — Православная Вера и Церковь! Мы также описали в общих чертах и то сопротивление, которое оказывала «старая» часть России «новой» её части, в связи с унижением этой святыни. Но что лежало в основе сопротивления (кстати говоря, не прекращающегося по сей день!)? Только ли косность, рутинность, невежество, леность противящейся части Великорусского народа, как это иногда пытаются представлять даже весьма солидные историки? Скажем сразу, что, как эксцессы, как случаи жизни, были, конечно, в народной среде и косность, и невежество, и леность... Но эти силы исторической инерции (присущие любому народу) не были и не могли быть главными и определяющими. На стороне духовного российского сопротивления в XVIII в. мы видим таких подвижников духа, мысли и дела, как Святители Митрофан Воронежский, Димитрий Ростовский, митрополит Арсений (Мацеевич) и другие, таких героев как Иларион Докукин, архиепископ Досифей Ростовский, некоторые вожди астраханского бунта из числа вполне образованных. Всех подобных людей (а их было неисчислимое множество!) никак нельзя обвинить ни в «невежестве», ни в «лености». Даже Царевич-мученик Алексей Петрович, которого отец неоднократно упрекал именно в лености и в нежелании учиться и суетиться, при близком рассмотрении оказывается человеком, руководившимся вовсе не этими качествами (хотя они у него, действительно, были!), а духовным несогласием с «реформами» своего отца!