Лев Лебедев - Великороссия: жизненный путь

Первая Мировая впервые в истории нарушила почти все прежние, от древности шедшие правила. Немцы стали применять газы при атаках, бомбить с воздуха и пользоваться разрывными пулями («дум-дум»). Процветало мародёрство, не щадилось мирное население, сплошь и рядом проявлялось недопустимое отношение к пленным. Переворачивались представления о праве и добре. Возникала идея: все то хорошо, что содействует победе. Это было страшной психологией. Для русских войск она была не характерна, но все же она и в них была, явления её стали заметны. Первой откликнулась на это Государыня Александра Фёдоровна. В 1915 г. она заявила: «Одного бы я только желала, чтобы наши войска вели себя примерно во всех отношениях, не грабили бы и не разбойничали; пусть эти гадости творят только прусские войска... Я хотела бы, чтобы имя наших русских войск вспоминалось впоследствии во всех странах со страхом и уважением, но и с восхищением».

С началом войны Государыня и старшие дочери Великие Княжны Ольга и Татьяна, пройдя медицинские курсы, стали сёстрами милосердия в созданном ими госпитале в Царском Селе. Младшие, Мария и Анастасия опекали госпиталь в Феодоровском городке там же. Ольга, кроме того, заведовала Комитетом помощи беженцам. Все участвовали и в мероприятиях Красного Креста и многих иных организаций, шили, вязали своими руками предметы одежды для фронта. Личная жизнь для них полностью исчезла. Недосыпая, валясь с ног от усталости, Царица и Царевны работали на победу вместе со всей настоящей Россией. Множество раненых солдат и офицеров, испытавших на себе заботливую ласку Царицы и Царевен, до конца дней не могли без слёз об этом вспоминать. И в те же дни проделывались такие «штучки». В один из госпиталей, где вместе с русскими лежали раненые немцы, к ним, к немцам, явился некто, якобы от Царицы и раздал обильные подарки, ничего не дав русским... Очевидец-офицер, дворянин, с гневом говорил об этом в обществе. Дошло до Царицы, которая только всплеснула руками: она никого не посылала с такими подарками. А клевета о «немке» шла повсюду. И никто не давал себе труда проверить её... Наследника Цесаревича Алексея, несмотря на крайнюю опасность его болезни, отец-Царь взял в Ставку в Могилёв, возил к линии фронта, где уже рвались снаряды, к солдатам, в госпитали, где мальчик должен был видеть воочию кровь, раны, оторванные руки и ноги, чтобы, по мысли отца, навсегда (!) получить полное отвращение к войне, и в то же время, в случае нужды, уметь сражаться так же смело и твёрдо, как все солдаты, как его отец-Государь! Так вся Царская Семья стала добровольно «мобилизованной» на войну.

К исходу 1916 г. Россия накопила такие силы и возможности, что запланированная военная кампания 1917 г. должна была принести несомненную полную и окончательную победу! В связи с этим союзники признали право России на обладание Константинополем, турецкими проливами и иные приобретения (в западных областях Австро-Венгрии, населённых славянами.

Тогда, в том самом 1916 г. летом, еврейский Соединенный Иностранный Комитет, напомнив Британскому правительству о силе и значении 3-х миллионной еврейской общины в США (а их как раз старались привлечь к участию в войне), выразил пожелание, чтобы к исходу войны «Россия оказалась в числе побеждённых». Особый отдел Комитета, созданный для обезпечения еврейских интересов в послевоенном міре (на уже запланированном Мирном конгрессе) устами главы Комитета Л. Рольфа предложил правительству Англии начать секретное обсуждение соглашения, одинаково отвечающего как интересам союзных правительств, так и интересам порабощённых еврейских общин». Имелись в виду прежде всего евреи в России (хотя в ней во время войны была упразднена даже и «черта оседлости»!). Особый меморандум Комитета требовал от Антанты полного равноправия евреев в России и Румынии и удовлетворения «исторических интересов евреев» в Палестине, давая понять, что это стало бы невозможным, «если бы Россия оказалась в числе стран-победительниц. Правительство Англии благосклонно приняло этот меморандум. И всё это — лишь то, что известно, что лежит «на поверхности» истории. Но можно представить, что происходило за кулисами, в полной тайне!...

В тайне, по указке вот уж поистине «тёмных сил» (!) «Верховный Совет народов России» в 1915 г. создал в Государственной Думе так называемый «Прогрессивный блок», состоявший из 300 масонов — членов разных партий (кадеты, октябристы, трудовики, меньшевики и т.п.). Главная цель и требование блока — «Министерство доверия», зависящее не от Царя, а от доверия общественности (т.е. блока). Методы — ложь, клевета, обман всеми средствами массовой информации с целью показать несостоятельность правительства, «верхов» (а то и прямую их «измену»), создавая мнение, что только «Министерство доверия» может со всем и вся в России справиться. В начале сентября 1915 г. создаётся особый масонский крайне секретный «Комитет народного спасения». 8 сентября того же года Комитет издаёт теперь уж знаменитую «Диспозицию № 1», составленную в масонских выражениях старообрядцем П. П. Рябушинским. «Диспозиция» утверждает, что внешнего врага нельзя победить без победы над «врагом внутренним», каковым считается правящая династия. Для свержения её создаётся «Штаб верховного командования» масонов во главе с князем Г. Е. Львовым, А. И. Гучковым, А. Ф. Керенским. «Сия работа, — отмечает «Диспозиция», — не касается обыкновенных граждан, а исключительно лиц, участвовавших в государственной машине и общественной деятельности». Работа «должна вестись по установленным практикой правилам военной (!) дисциплины и организации». «Комитет» и «штаб» против слишком широкого использования масс: нужно произвести военный переворот. Тогда же газета Рябушинского «Утро России» опубликовала состав будущего желаемого «Министерства доверия»: премьер — Родзянко, министры: Милюков, Гучков, Поливанов, Шингалёв, Некрасов, Коновалов, Маклаков, Кривошеин. Потом с небольшими изменениями и дополнениями (Прокопович, Терещенко, Рябушинский, А. В. Ливеровский и другие) все эти уже знакомые нам по известному списку лица и будут составлять Временное Правительство всех «кабинетов»...

«Работа» пошла.

«Штатское» масонство (во главе с Львовым) объединило усилия Гос. Думы, дворянских собраний, земств и городов. Последние в дни войны создали соединённый союз — Земгор (официально — для помощи Фронту). «Военное» масонство (во главе с Гучковым) объединило в заговоре против Царя крупнейших военачальников (Алексеева, Брусилова, Корнилова, Данилова, Рузского, Крымова и других). Интересно, что «обрабатывая» нач. штаба Алексеева, Гучков действовал на его тщеславие, постоянно указывал, что его, Алексеева, «великие стратегические» достижения и планы могут рухнуть из-за негодного режима, «тёмных сил», влияющих на него, измены, и неспособности Царя всё это устранить... В 1916 г. Алексеев, всерьёз испугавшись за «свою» великую стратегию (хотя она была не его, а Государя стратегией) предложил Царю назначить для России... «диктатора»(!?). Царь изумился! Алексеев прикусил язык. Пойманный на тщеславии, Алексеев делается негодяем особенного свойства. Он, постоянно общаясь с Государем, притворяется его верным сотрудником, пользуется его полным доверием. Уже отрекшийся Царь потом принародно обнимет и поцелует Алексеева, благодаря его за «верную службу». И, становясь настоящим Иудой, Алексеев примет этот поцелуй и эту благодарность... Потом, уже во главе «Белого движения», Алексеев выразит сожаление в том, что участвовал в заговоре против Царя. Но будет уже поздно, да и не будет это раскаянием преступника, а именно сожалением политика, игрока, просчитавшегося в своих планах. В середине ноября 1915 г. военный корреспондент в Ставке М. К. Лемке писал в дневнике: «Очевидно, что-то зреет... По некоторым обмолвкам видно, что между Гучковым, Коноваловым, Крымовым и Алексеевым зреет какая-то конспирация, какой-то заговор, которому не чужд ещё кто-то».