Лев Лебедев - Великороссия: жизненный путь

Конечно же, были в Русском народе отмечавшиеся нами явления духовного упадка, равнодушия к царской власти (в чём она сама в лице Государей XVIII в. и была повинна), боязливости, расчётливости «хитрого мужичка», безпечности тех, кто надеялся на «авось» и т.д. Были такие явления. Но это были частные явления! В целом же Великороссия, а тем паче составлявшая её духовное сердце или ядро Святая Русь не сопротивлялась беззаконникам и антихристам в те решающие дни не потому, что сочувствовала им или боялась их, или не любила Царя! Нет, та Святая Русь, та Великороссия, что явила себя Государю в Сарове в 1903 г., в Костроме в 1913 г. и что составляла подавляющее большинство (более 80 %) народа была с ним и за него! Она могла бы взволноваться и двинуться с места и раздавить противников его и своих, но не взволновалась и не двинулась прежде всего потому, что сам Царь призвал её не двигаться, подчиниться Гос. Думе, а впоследствии — и по особой, совсем другой причине.

... Мы оставили Царя ночью 2 марта молившимся под стук колёс своего Царского поезда. Но куда же двигался этот поезд? В Могилёв!... Значит, ни Рузский, ни Алексеев, ни иные генералы-изменники, ни даже Гучков со своей масонской компанией, получив манифест с отречением Государя от Престола, не препятствовали ему вернуться к исполнению обязанностей Верховного Главнокомандующего (от коих его формально ещё никто не освободил)!? Но ведь это значило также, что Император возвращался к конкретным, непосредственным рычагам и нитям управления, по крайне мере — армией! Государь поехал снова в Ставку, где в течение почти недели продолжал руководить всеми (!) Вооружёнными силами ещё отнюдь не развалившейся Российской Империи!

В этих Вооруженных силах было ещё очень много (достаточно!) генералов, дивизионных и полковых (таких большинство) командиров, солдат, особенно из крестьян, готовых в полном смысле слова умереть за своего Государя. Мог ли Николай II быстро собрать, сплотить их вокруг себя с тем, чтобы восстановить свою власть и подавить революцию? Без сомнения, мог бы! Наконец, по крайней мере, мог бы в эти дни Государь, воспользовавшись своим относительно свободным положением и пребыванием в Ставке, бросить клич России, обратиться к ней, к Русскому народу с призывом постоять за своего Царя? Без сомнения, мог бы! Но он не сделал ни того, ни другого потому, что отрёкся от власти не только под нажимом, но совершенно искренне, будучи убеждён, что при возникшем волнении и шатании умов относительно его собственной личности, его уход от власти поможет всем сплотиться для решающей и уже совсем близкой победы над внешним врагом (генеральное наступление должно было состояться в апреле). Вспомним его слова о том, что нет такой жертвы, которую он не смог бы принести во благо России. В те дни Государь выразился ещё более опредёленно: «... Если России нужна искупительная жертва, пусть я буду такой жертвой». Государь был убеждён (и его убедили), что дело только в нём, что Временное Правительство, общественность, революция, — все (!) стоят за сохранение Монархии и за доведение войны до славной победы.

Но вот 3 марта 1917 г. выяснилось, что Временное Правительство и общественность вовсе не за Монархию. В этот день, члены нового правительства почти в полном составе явились к Великому Князю Михаилу Александровичу с текстом манифеста Николая II об отречении в пользу брата. Только Гучков и Милюков высказались за сохранение Монархии (конституционной, разумеется), т.е. за принятие власти Великим Князем. Остальные же, особенно Керенский, Родзянко и Львов, горячо доказывали невозможность и опасность такого акта в данное время, прямо говоря, что в этом случае Михаила Александровича могут убить, а Императорскую Фамилию и всех офицеров «вырезать». Настал второй по важности исторический момент. Что решит Великий Князь, который в эти минуты юридически — уже Император Всероссийский?

Михаил Александрович, по Божию вразумлению, решил не так, как хотел Керенский и прочие. Он не отрёкся от Престола прямо в пользу Временного Правительства. В написанном сразу манифесте он предложил решить вопрос о своей власти и вообще о форме власти в России — самому народу, и в том лишь случае стать правящим Монархом, если на то «будет воля Великого Народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием, через представителей своих в Учредительном Собрании, установить образ правления и новые основные законы Государства Российского. Посему, — говорилось далее в манифесте, — призывая благословение Божие, прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному Правительству, по почину Государственной Думы (т.е. самочинно, не по Царской воле — прот. Л.) возникшему и облечённому всей полнотой власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, Учредительное Собрание своим решением об образе правления выразит волю народа. Михаил». Манифест справедливо критикуется во многих отношениях. Но всё же он не является прямой передачей власти «демократам»!

Как известно, Русский народ тогда не был честно опрошен, ибо в этом случае 85-90% его высказались бы безусловно за Православное Самодержавное Царство! В ноябре 1917 г. большевики насильственно разогнали Учредительное Собрание, которое всё же было избрано и собралось, но не смогло продолжать работу. Следовательно, от того времени даже до сего дня все правительства, все власти РСФСР, СССР, нынешней РФ являются незаконными даже с точки зрения демократов, утверждающих за народом положение источника права и власти (хотя на самом деле народ никогда таким источником не является и не может являться).

Оба манифеста — Государя Николая II и его брата Михаила были опубликованы в центральных газетах одновременно. Государь узнал о манифесте брата сразу же, 3 марта. И в этом (!) случае, то есть когда под вопросом оказалось сохранение монархического образа правления в России вообще, Николай II не предпринял мер к свержению явно республиканского правительства. Причина та же самая: сейчас нужно всеми силами довести до победы войну, почему война внутренняя недопустима, а потом, после победы, которая будет уже через месяц (!), — будет видно! Возможно, и даже почти определённо, что Россия, народ при «всеобщем, равном и тайном голосовании» пожелают именно Монархии, а не чего-либо другого... 8 марта в своём последнем прощальном приказе по армии Николай II, в соответствии со смыслом манифеста брата Михаила, призвал армию России повиноваться Временному Правительству с тем, чтобы довести войну до полной победы. Алексеев, по согласию с Гучковым, не довёл до армии этот приказ. Но он показывает настроение и ход мыслей Государя.