Лев Лебедев - Великороссия: жизненный путь

Почему же дворянская гвардия, где от солдат до офицеров все были большей частью из родовитых Великороссийских семейств, выступила за Екатерину? Вопрос непростой, если вспомнить, что и тогда и сразу после кончины Петра I дворянство сильно тяготилось обязательной военной службой (и потом постаралось быстро освободиться сперва от того, чтобы начинать службу с «рядового», а затем и совсем от обязательного служения в армии). Иначе говоря, в интересах российского дворянства было освобождение от обязательной службы в гвардии, что успешней всего могло быть достигнуто с воцарением малолетнего Петра II-го и при руководстве им членов Царской Семьи и родовитой знати. Почему же представители этой знати — гвардейцы Преображенского и Семёновского полков в данном случае пренебрегли собственным сословным интересом? Какая сила заставила их поступить таким образом?

Рациональных объяснений нет! Историки указывают на причину достаточно иррациональную, — «любовь», душевную преданность гвардии «полковнице», делившей с «полковником» — Петром и гвардией не раз все тяготы и опасности походов и походной жизни. Свет славы, силы, величия «полковника» — Петра I падал в глазах гвардейцев и на его жену, «боевую подругу», которая теперь, после смерти Петра, как бы заменяла собою его... Всё это трогательно, романтично, всё это, действительно, имело место в чувствах гвардейцев. Но что-то не верится, чтобы одна романтика могла решать судьбы Империи. Вместе с тем всё же, если бы мы начали искать иных, прозаических (корыстных) причин поведения гвардии, то не нашли бы их. Екатерина, правда, постаралась ещё в последние дни жизни Петра I задобрить армию и гвардию и денежными подарками, и ослаблением службы, но гвардейцы до этого добровольно, а значит не ради денег и наград, уже стали на сторону «полковницы».

Значит, нам не остаётся ничего иного, как исследовать всё-таки эту самую душевную «романтику», не является ли она чем-то особенным то есть не просто любовью солдат к полководцам.

У писавших о Петре I нередко встречаются слова о том, что многие в обществе, в том числе и особенно — в гвардии и среди ближайших сподвижников, его «обожали». Кажется, что сие может быть лишь образным, литературным выражением, означающим особую любовь и преданность. Любовь и преданность войска своему достойному военачальнику, равно, как и любовь подданных своему достойному Государю, — явления обычные, естественные, не раз в прошлой истории встречаемые. Но в эпоху Петра I, оказывается, что выражение «обожание» имело и прямой, буквальный смысл и точней может быть передано понятием «обожествление»... Вот, к примеру, слова одного из сподвижников Петра I Нартова: «... Хотя нет более Петра Великого с нами, но дух его в душах наших живёт, и мы... умрём верными ему и горячую любовь нашу к земному богу (!) погребём вместе с собою». Ритуал похорон Петра разрабатывался Брюсом и Меньшиковым — самыми первыми членами самой первой масонской ложи в России. «Мастера» хоронили «Великого мастера». В одном помещении дворца происходило общее (народное) прощание с телом Императора. А для прощания избранных тело было перенесено в другую «скорбную залу».

Среди прочего убранства здесь было то, чего не бывало ни в каких королевских домах Европы, а именно — четыре пирамиды с надписями, выражавшими скорбь и похвалу от лица Церкви, гражданского общества, армии и флота. В траурном шествии участвовало 166 «чинов». Тело Петра было предварительно забальзамировано. После церковного чина погребения («предания земле»), оно тем не менее земле предано не было, а было поставлено во гробе в Петропавловском соборе и находилось в таком состоянии до 21 мая 1731 г., то есть непогребённым более шести лет! В это время избранные частенько посещали мумию своего «земного бога». Известен случай, когда Ягужинский обратился вслух к этой мумии с жалобой на Меньшикова...

Перед нами не просто «горячая любовь» подданных к своему Монарху; перед нами религиозное поклонение «земному богу», человеко-богу (как противоположность поклонения Богочеловеку — Христу). Здесь вполне определённые и известные черты масонского оккультизма. В Российской истории такого никогда не бывало и не будет до эпохи Ленина и Сталина. Наиболее яркая и известная параллель этому имеется в древнем Египте (одном из источников масонства) с его обожествлением особ фараонов и бальзамированием их тел с целью сохранить «навечно». О, как не случайно в народе Петра называли антихристом! Если у старообрядцев он так назывался в собственном смысле, как последний губитель рода человеческого, что было, конечно, крайностью, то у православных имелось верное представление о том, что он один из антихристов в том смысле, в каком Апостол Павел говорит, что «антихристов уже много в міре». Духовная сущность масонства как раз состоит в приведении всего человечества к поклонению человеко-богу «великому иудейскому царю» (лжемессии) Антихристу. Духовной же подготовкой к сему служат создаваемые время от времени культы личностей «великих людей», когда одному из таких воздаётся поклонение, какое может и должно воздаваться одному Богу истинному. Здесь не только умозрительная идеология; здесь действительное душевное, сердечное ощущение «божественности», сверхчеловечности обожаемой личности! Такой человеко-бог в сердцах поклонников своих вытесняет и заменяет собою Богочеловека — Христа. Такое состояние может достигаться только особым диавольским наваждением. Наваждение является источником и внутренней силой любых «культов личностей», в том числе и культа Петра Великого как «земного бога». Этот культ сильной личности, вождя, человека-бога, сверхчеловека и есть антихристово начало в новой и новейшей истории человечества. Такое прямое сатанинское наваждение на умы и души части русских людей в их отношении к Петру I стало возможным только по причине того разделения (раскола) или раздвоения личности, какое мы видели в самом Петре I, в российском обществе, в душе Великороссии как исторической Личности. Раздвоение — как трещина, брешь или щель, через которую демонические силы могут безпрепятственно проникать в незащищённое постом и молитвой сердце и производить в нём действия, часто прямо противоположные разуму и высшей духовной воле этой страждущей личности... Это же и причина того, что иной раз называется «массовым психозом» (или «гипнозом»), когда безумные идеи или состояния вдруг, неожиданно овладевают массами людей, становясь их живым, действенным религиозным чувством, или необоримым влечением, не имеющим никаких видимых рациональных причин.