Будда Шакьямуни - Джатаки. Избранные рассказы о прошлых жизнях Будды.

«Тот, кто надел монашеское платье,

Но от дурных страстей не отрешился,

Далёк от кротости и самообузданья, –

Монашеского платья недостоин.

А кто блюдёт — обеты непреложно,

Навек отрёкся от злоумышлений,

Исполнен кротости и самообузданья –

Достоин тот монашеского платья».

Этими словами слон укорил охотника и спросил безо всякой враждебности:

— Зачем же, любезный, понадобилось тебе в меня стрелять? Сам ли ты решил меня убить или кто другой тебя послал? Охотник ответил:

— Почтенный! Меня послала к тебе Субхадра, прославленная супруга государя Каши. Она будто бы увидела тебя во сне, вот ей и захотелось, чтобы я принёс ей твои шестицветные бивни.

— Значит, Субхадра все это натворила, — понял Великий. Терпя неослабевающую боль, он объяснил охотнику, что дело было не так:

«У нас есть много превосходных бивней,

Отцам и пращурам принадлежавших.

Субхадра знала это, несомненно.

Ей, глупой, отомстить мне захотелось.

Ну что ж, охотник, вылезай теперь!

Возьми пилу да отпили мне бивни,

Ведь жить теперь недолго мне осталось.

Расскажешь дома мстительной царице,

Что царь убит, и бивни ей отдашь».

Охотник послушался, вылез из своего убежища и с пилой в руке подошёл к слону. Но рослый слон высотою в восемьдесят восемь локтей возвышался над ним, как гора, и охотник никак не мог дотянуться до корней клыков. Тогда Великий подогнул ноги, лёг и положил голову на землю. По серебристо-белому хоботу нишадец забрался к голове слона, подобной вершине Кайласы, коленом провалил губу слона в рот, а потом слегка спустился и сунул в рот ему свою пилу. Он по-всякому пробовал пристроиться с пилой и начать пилить, да только ничего у него не получалось — лишь новую жгучую боль причинил он Великому, и рот у того наполнился кровью.

Слон сплюнул и терпеливо спросил:

— Что, любезный, не выходит?

— Да, господин. Собравшись с духом, Великий сказал:

— Тогда, любезный, приподними мне хобот и вложи в него ручку пилы, а то у меня нет уж сил его поднимать. Нишадец так и сделал. Захвативши пилу хоботом. Великий сам стал отпиливать бивни; скоро они отвалились, как подрубленные побеги бамбука.

Слон взял их в хобот и промолвил:

— Не думай, любезный охотник, будто не дороги мне мои бивни, раз отдаю я их тебе. И не затем я с ними расстаюсь, чтобы стать благодаря этой заслуге Шакрой, или Марой, или Брахмой, или иным великим небожителем. Нет! Но, право, во сто тысяч раз дороже мне этих моих бивней всепронзающие бивни безграничного высшего знания. Пусть же моя самоотверженность приблизит для меня его обретение! С такими словами он отдал охотнику бивни и спросил:

— Ты, любезный, за сколько времени до нас добрался?

— За семь лет, семь месяцев и семь дней.

— Ступай же теперь назад. Бивни у меня волшебные, с ними ты доберёшься до Варанаси всего за семь дней. Слон научил нишадца охранительному заговору и отпустил. Блестящие, прекрасные клыки Царя слонов охотник взял с собою. И спешно в путь отправился обратный. Нишадец ушёл, Субхадра и остальные слоны ещё не успели воротиться, и царь скончался в одиночестве.

Слоны же, нигде не обнаружив неприятеля, вернулись к Великому, пришла с ними и Субхадра. Оплакали они царя и поспали гонца к просветленным, коих почитал покойный их владыка: «Почтенные! Помогавший вам в ваших нуждах царь пронзён отравленной стрелой и скончался. Придите на сожжение его останков». Пятьсот просветлённых тут же прилетели с гирляндами цветов. Двое молодых слонов приподняли бивнями тело умершего царя, положили его на погребальный костёр и подожгли. Просветлённые поклонились его праху и всю ночь читали у костра священные гимны. А наутро слоны затушили угли, разбросали остатки костра, омылись в озере и под предводительством Субхадры ушли к баньяну.

А Сонотгара за неполных семь дней вернулся с бивнями в Варанаси. Явился он с ними к царице и сказал:

— Госпожа! Ты, кажется, недолюбливала царя слонов? Так он уж мёртв: я его убил!

— И ты сам говоришь мне о его смерти?

— Да, госпожа. Знай, что нет его больше. А вот и бивни. Царица приняла из его рук бивни; сияя шестицветной радугой, они в её руках подобны были вееру из драгоценных самоцветов. Положила она их себе на колени и, глядя на эти бивни любимого своего мужа в прошлой жизни, вспомнила о Великом: «И зачем я только послала этого охотника к царю слонов! Ведь он жил там так великолепно, так беззаботно — и вот он мёртв!» Тут вся она отдалась нестерпимому горю, сердце у неё разорвалось, и в тот же день она умерла.

Эти давным-давно минувшие события Учитель помнил так ясно, словно они произошли лишь сегодня утром. Но теперь он был Просветленным, свободным от всякой печали, страдания и муки, — и с улыбкой он объяснил монахам, кто же тогда кем был: — Эта юная девушка, что смолоду ушла в монахини, была тогда царицей Субхадрой. Девадатта был охотником, что добыл бивни и пришел с ними в Варанаси. Я же был в ту пору царём слонов. Внимая этому наставлению, многие обрели плоды прорезавшегося слуха, а равно и иные, более высокие достижения. Сама же юная монахиня стала позже святою.

Со слов: “Согласно действуя...” — Учитель — он жил тогда в Бамбуковой роще близ Капилаваттху — начал свой рассказ о ссоре, происшедшей из-за головного убора. Учитель сказал своим приверженцам: “Знайте же, о великосильные, что ссоры между близкими недопустимы. Было ведь уже раньше так, что животные одолели своих врагов, но потерпели поражение, лишь только рассорились”. И, уступая просьбам своих высокородных учеников. Учитель поведал им о прошлом.

Во времена былые, когда царём Бенареса был Брахмадатта, Бодхисатта воплотился в облике перепела. Когда он подрос, то сделался вожаком стаи из многих тысяч перепелов. Жили они все в лесу. И был там один охотник за перепелами. Он часто приходил к месту, где обитали перепелы, подманивал птиц и, дождавшись, когда они все соберутся в одном месте, накидывал на них сеть, потом затягивал её с краёв, сбивал попавшихся перепелов в середину, складывал птиц в корзину и шёл домой. На деньги, которые выручал от продажи перепелов, он кормился сам и содержал своё семейство. И вот однажды Бодхисатта обратился к перепелам с такой речью:

“Этот птицелов наносит нам, братья, страшный урон, но я придумал средство, благодаря которому он не сможет нас более ловить. Вот это средство: как только птицелов накинет на вас свою сеть, пусть каждый просунет голову в ближайшую к нему ячейку сети. И затем вы все разом поднимайтесь и летите подальше. Опустясь на какой-нибудь терновый куст, вылезайте из своих ячеек и разлетайтесь”.

“Да будет так!” — откликнулись все перепелы на призыв своего вожака.