История Византийской империи. Том 4

Никифор Вотаниат не сумел воспользоваться своим положением, чтобы расположить к себе провинции и население Константинополя. Он опустошал государственную казну на выдачу наград и подарков своим приверженцам, но когда не стало средств, то возбудил против себя неудовольствие тех, которые не успели воспользоваться его щедростью. Кроме того, Вотаниат подорвал свою популярность в духовных сферах и в народе двумя неосторожными поступками: во-первых, своим браком с императрицей Марией, что помимо всего прочего было его третьим браком, возбраняемым Церковью, во-вторых, устранением от наследства сына Михаила VII, порфирородного Константина. Еще податливая набожность могла бы помириться с нарушением канонов, но вопросы династические очень крепко держались в сознании, и нарушение прав законного наследника престола считалось таким важным преступлением, что даже Алексей Комнин воспользовался им в проведении своих планов к завладению империей. Итак, Вотаниат не удовлетворял ни военное сословие, ни духовенство, ни народ, оттого такое тревожное время переживала империя в его царствование. Между тем Комнины в лице Исаака и в особенности Алексея достигли к тому времени высших служебных степеней и прославились, в особенности младший из них, победой над турками и искусными действиями против самозванцев. Кроме всего прочего Алексей Комнин, сочетавшись браком с Ириной Дукеной, вошел в интересы устраненного Вотаниатом дома Дук и, так сказать, принял на себя заботу о восстановлении его прав. Не будем входить в оценку факта, сообщаемого царевной Анной, что будто Борил и Гермак — оба славянского происхождения, пользовавшиеся особым доверием Вотаниата, — проникли в планы Комнинов и, считая их весьма опасными по известности и обширным связям, задумывали заблаговременно взять их под стражу и ослепить, — нам кажется, что нет необходимости прибегать к этому объяснению для оправдания мотивов открытого выступления Комнинов на путь военного возмущения, ибо ход дел хорошо был подготовлен заранее и медлить с выступлением было слишком опасно. У той же писательницы можно найти ключ к выяснению подготовительных средств к задуманному Комнинами перевороту, в котором, конечно, немалая доля участия принадлежала матери их, Анне Далассине. Царица Мария очень благоволила к Алексею, и последний был духовно ею усыновлен. Между женской половиной дворца и Комнинами установились весьма близкие связи, впоследствии даже говорили, что императрица была неравнодушна к молодому севасту и сблизилась с ним. У царицы была заветная мысль видеть на престоле после Вотаниата сына своего Константина, эту мечту поддерживал в ней и Алексей и до некоторой степени давал если не обязательства, то положительные обещания в этом смысле. В истории цесаревны Анны находим следующее место 30:

«После наречения Алексея царица и мать его Мария обратилась к нему с просьбой дать ей скрепленное красными чернилами и золотой печатью письменное ручательство в том, что ее и сына ее не только не тронут, но что последний будет соцарствовать Алексею, носить красную обувь, возлагать на себя венец и провозглашаться вместе с ним как царь. И в этой просьбе ей не отказано. Говорили даже, что царица еще до восстания Комнинов заключила эти условия и требовала, чтобы так было поступлено с ее сыном».

Весьма вероятно, что в связи с теми же предварительными соглашениями стоит и тот довольно странный факт, что супруга царя Алексея, Ирина, долго не была провозглашена августой и короновалась после царя Алексея. В связи с тем же обстоятельством должно объяснять и обручение царевны Анны с Константином. Указанные соглашения и обязательства, проложившие Комнинам дорогу к трону, впоследствии потеряли, однако, силу и были отменены.

Окончательная развязка не заставила себя ждать. Никифор Вотаниат, находясь в преклонных летах и не имея собственных детей, желал передать наследство в свою боковую линию, в род Синадинов, которые оказали ему помощь в его стремлении к царской власти. Так как этот план, который не мог долго оставаться в секрете, шел вразрез с намерениями царицы Марии, уже получившими довольно основательно поддержку в ее многочисленной партии, и весьма сильно затрагивал интересы Комнинов, то нужно полагать, что окончательный план дальнейших мероприятий был выработан именно для противодействия намерениям Вотаниата. Тогда Комнины могли предложить царице свой план, при осуществлении которого один из них вступит на престол и приобщит к власти ее сына Константина, обеспечив ей весь почет и влияние, на какое имела право царица и мать царя. С своей стороны царица Мария должна была предоставить Комнинам всю поддержку, весь авторитет и влияние, каким могли располагать в империи Дуки.

Задуманный Комнинами переворот мог быть с успехом осуществлен, между прочим, и потому, что Алексей в качестве великого доместика, т. е. главнокомандующего армией, мог опираться на военную силу, от которой всегда зависел успех политических переворотов. Зимой 1081 г. правительство было напугано успехами турок-сельджуков, захвативших Кизик, и назначило Алексея Комнина в поход для освобождения этого важного города. В то же время Комнинов уведомили преданные им люди из дворца, что против них созрел замысел Борила и Гермака и что им угрожает ослепление. Это было 14 февраля 1081 г., тогда европейские фемы были на пути к Константинополю и великому доместику предстояло вступить в командование ими и переправиться в Азию. Заручившись содействием и согласием армянина Пакуриана и норманна Убертопула пристать к военному бунту, Алексей вместе с братом своим Исааком и с другими участниками заговора собрались во Влахернском дворце для последних решений и, захватив коней в царской конюшне, рано утром поспешно отправились к сборному месту войска 31.

«Была ночь сырного воскресенья, когда мой отец задумал это, а рано на следующее утро он вышел из города. По сему случаю народ сложил песенку: «В сырную субботу ты задумал это, любезный Алексей, а на другой день рано поутру я сказал: «Прекрасно, мой сокол!»

Сборным пунктом было Чорлу, неподалеку от Константинополя, куда собрались заговорщики, во главе коих был кесарь Иоанн Дука, который явился с отрядом нанятых им на службу турок и с членами рода Дук, в котором занимал первое место. Между более знатными заговорщиками нужно еще упомянуть Георгия Палеолога. Прежде всего был решен вопрос о провозглашении царя, и в этом смысле кесарь Дука своим голосом дал перевес Комнинам. Когда на Алексея была надета красная обувь и царское облачение, Дука первый приветствовал его от имени собравшихся.

Новое возмущение во Фракии поставило Вотаниата в отчаянное положение. В Азии войска следовали за Никифором Мелиссином и подошли к Босфору, находясь в нынешнем Скутари, у мыса Дамали. В столице он (Вотаниат) не мог располагать значительными военными средствами, которые бы позволили ему выдерживать продолжительную борьбу с двумя соперниками, окружившими Константинополь. Следует здесь припомнить, что Мелиссин и Алексей Комнин находились в родстве и легко можно было подумать, что они задумали общее дело.