Н. И. Сагарда - Лекции по патрологии I—IV века

«Но христиане, государь, — восклицает апологет, — нашли истину. И как мы заключили из их писаний, они подошли к истине и правильному познанию гораздо ближе, чем все прочие народы. Ибо они знают Бога, Творца всего, и иного бога, кроме Него, они не почитают. И заповеди, которые они получили от Него, они написали в своем сердце и следуют им в надежде и ожидании будущего мира. Поэтому они не допускают никакого прелюбодеяния и распутства, не лжесвидетельствуют, не бывают неверными в доверенном им, не желают чужого..Они почитают отца и мать, любят ближних своих и судят праведно. Божествам в человеческом образе они не поклоняются, и чего они не хотят, чтобы случилось с ними, того они не делают, и жертвенного мяса они не едят. Своих обидчиков они увещают и делают их своими друзьями, и своим врагам они стараются благодетельствовать. Их жены, государь, чисты, как девы, их дочери скромны (стыдливы), их мужи воздерживаются от всяких незаконных связей и от всякой нечистоты в надежде на воздаяние в ином мире. Но рабов, служанок или детей, если кто из них имеет их, они наставляют, чтобы они сделались христианами, из любви к ним. И если они сделались христианами, то называют их братьями без различия. Они живут во всяком смирении и кротости, и лжи у них нельзя найти. И они любят друг друга, принимают участие в вдовах и защищают сирот, и кто имеет, дает без зависти тому, кто не имеет. Если они видят пришельца, то вводят его под свой кров и радуются о нем, как об истинном брате, ибо они называют себя братьями не по плоти, но по духу. Но если кто из их бедных отходит из этого мира и кто-нибудь из них видит его, то он по своим силам несет заботы о его погребении. И если они слышат, что кто-нибудь из них пленен или преследуем за имя их Христа, то все они принимают участие в его нуждах, если возможно, освобождают его. И если между ними оказывается нуждающийся или бедный и они сами не имеют избытка, то они постятся два или три дня, чтобы можно было дать бедному, сколько ему нужно. Они следуют заповедям своего Христа с большим усердием и живут честно и праведно, как Господь Бог их повелел им. Во всякий час они славят и величают Бога за Его благодеяния и благодарят Его за пищу и питие. И если праведный среди них отходит от мира, то они радуются и благодарят Бога и провожают тело его, как если бы он переселялся из одного места в другое. И если у кого из них родится дитя, то они славят Бога; но если случится, что оно умирает в детстве, то они еще более прославляют Бога, потому что оно без греха прошло через мир. Но если они видят, что кто-нибудь из них умирает в нечестии или в своих грехах, то они плачут о нем горько и жалеют его как такого, который идет на мучение» (cap. 15).

Далее Аристид указывает значение христиан для мира. Они молят Бога о том, что Ему прилично дать, а им принять, и ради их знания благодеяний Божиих в мире продолжает существовать доброта. Они одни, насколько известно, близки к истине. Но если о христианах можно сказать то, что сказал автор, то возникает вопрос, почему о них так мало известно? Это объясняется тем, что они с большим старанием скрывают свои добрые дела; они стремятся быть праведными в чаянии увидеть Христа и получить от Него обетованные блага. Аристид только кратко изобразил перед императором «жизнь и истину» христиан; но кто обладает чуткостью к истина, тот несомненно почувствует величие и истинность учения нового народа. Для этого необходимо читать их писания. Это чтение, кроме того, убедит, что апологетом ничего не измышлено и сказанное им вытекает не из адвокатского искусства, но он говорит об этом, потому что верует и считает себя обязанным возвестить истину тем, которые имеют склонность к ней и ищут будущего мира (cap. 16).

Здесь Аристид в первый раз открывает, что он христианин; не без цели, конечно, он скрывал это до сих пор и самое понятие о Боге представлял как результат естественного познания: император и все читатели должны были оценить его произведение чисто объективно, — теперь он считал уже возможным обнаружить свою принадлежность к христианскому обществу. Оттенив снова, что мир продолжает существовать по молитвам христиан, а прочие народы впали в глубочайшее заблуждение, Аристид в заключение апологии настаивает, что в обвинениях против христиан необходимо видеть обращение на них тех постыдных деяний, какие совершают сами греки; христиане же праведны и святы, всегда имеют истину перед глазами, терпеливо переносят преследования, сожалеют о преследователях как о людях, не познавших истины, и молятся об их обращении. И действительно, гонители христиан обращаются к их религии, и тогда они стыдятся того, что раньше делали, и сознаются, что они делали это по Неведению. И очищает обращенный свое сердце и получает прощение своих Грехов. Поэтому пусть умолкнут языки тех, которые пустословят против христиан и поносят их; им самим полезно поклониться истинному Богу. То, что сказано устами христиан, истинно божественно, и их учение есть дверь света. Аристид заключает пожеланием, чтобы не знающие истинного Бога обратились к христианству и восприняли непреходящие слова, которые пребывают отныне и до века; они достигнут страшного суда, который будет совершен Иисусом Христом над всем человеческим родом (cap. 17).

Как показывает сжатое изложение содержания апологии, она представляет произведение, написанное по строго обдуманному плану. Во главе своих рассуждений апологет поставил «истину», перед которой должны преклониться и язычники, т. е. философское понятие о Боге. С точки зрения этой истины он потом судит о религиях варваров и греков, с одной стороны, иудеев и христиан — с другой. В результате этой оценки оказывается, что только христиане обладают истиной, и это доказывается их жизнью в послушании заповедям, данным истинным Богом. Таким образом христианство получает свое место в истории религий: формально оно имеет одинаковые права с другими религиями, но по содержанию бесконечно превосходит их, ибо обладает истиной. Доказывая это, Аристид ставит перед собой высокую задачу: он хочет изменить суждение о христианстве образованного мира во главе с императором. Последний поворот, который наступит в истории религий, должен быть поворотом к спасению. Четвертый класс людей обладает истиной и любовью, и ради него мир продолжает свое существование. Если, ввиду этих фактов, дурные суждения о христианах являются ложью, то автор может уже выразить надежду, что мир уразумеет, что служит его спасению. Следовательно, Аристид не просит об улучшении положения христиан, не защищает и не оправдывает их: он желает и надеется, что император, и с ним все подданные его, обратятся в христианство, — истина победит заблуждение.