Жан-Клод Ларше - Преподобный Силуан Афонский

Познание Бога возбуждает в душе великую радость (см. с. 491), начатки и задаток небесного блаженства.

Основываясь на заповеди Христовой будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный ( Мф. 5:48), многие отцы видят в способности любить своих врагов знак духовного совершенства 211.

В самом деле, любовь к врагам означает исполнение первой заповеди о любви к Богу (см.: Мф. 22:37–38). Как утверждает Иоанн Богослов, кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец... и мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего ( 1Ин. 4:20–21). Максим Исповедникповторяет мысль апостола: «Любящий Бога непременно и ближнего любит» 212.

Разумеется, любовь к врагам свидетельствует и об исполнении второй заповеди, подобной первой (см.: Мф. 22:39): невозможно считать, что любишь ближнего, если исключаешь кого-то из своей любви. Святитель Игнатий Брянчаниновзамечает: «Любовь к врагам есть высшая степень узаконенной Евангелием любви к ближнему» 213.

Таким образом, любовь к врагам, говоря словами преподобного Максима, есть знак и критерий стяжания «со вершенной любви, которую невозможно иметь тому, кто не всех человеков равно любит» 214.

Святой Силуан также полагает, что по любви к врагам можно судить о любви к Богу: «А кто помышляет злое о врагах, в том нет любви Божией...» (с. 400). Любовь Божия – это любовь Бога человеком, но также и любовь человека Богом. На вопрос: «Как узнать, любит ли меня Господь или нет?», – старец отвечает: «Вот признаки. Если ты крепко борешься с грехом, то любит тебя Господь. Если ты любишь врагов, то еще больше ты любим Богом. А если душу свою полагаешь за людей, то много любезен ты Господу, Который и Сам положил душу Свою за нас» (с. 520). Эти слова могут показаться парадоксальными, если понимать их в том смысле, что Бог может и не любить человека: ведь сам старец многократно утверждал, что Бог любит всех людей без исключения, значит, и грешников. Если же предположить, что любовь Божия может быть в некоторой степени гибкой и что Бог больше любит тех, кто исполняет Его волю, то это плохо соответствовало бы убеждению, что Он любит всех одинаково. Нам представляется, что старец в этом случае представляет, конечно, не отношение Бога, дарующего Свою любовь всем равномерно, а точку зрения человека, принимающего и получающего Его любовь более или менее одинаково в зависимости от степени своей чистоты и добродетели. Здесь следует иметь в виду многочисленные случаи, когда святой Силуан говорит, что любовь к врагам позволяет нам познавать, то есть воспринимать чувственно, насколько Бог нас любит (см. с. 402) и иметь любовь Божию «с нами» (ср. с. 376).

Святой Силуан считает также, что любовь к врагам и есть критерий истинного познания Бога. «Кто хочет любить Господа, тот должен любить врагов» (с. 518). И наоборот: «...кто помышляет злое о врагах... не познал он Бога» (с. 400); «кто не будет любить врагов, тот не может познать Господа и сладость Духа Святого» (с. 303). Как мы видели, любовь к врагам позволяет познать Бога путем подражания и уподобления Ему, так же как и неотделимым от любви «научением» Святого Духа, что Бог есть любовь ( 1Ин. 4:8). Архимандрит Софроний считает особенно важным признать любовь к врагам критерием истинного созерцания и истинного познания Бога 215. Он пишет по поводу святого Силуана: «Главное свидетельство всей его жизни в том, что любовь к врагам совершенно необходима для познания Божиих тайн» 216. Отметим, что в этом вопросе (с которым мы, кстати, уже встречались, хотя и мимоходом, у блаженного Диадоха Фотикийского) старец придерживается учения святого апостола Иоанна: Кто говорит, что он во свете, а ненавидит брата своего, тот еще во тьме. Кто любит брата своего, тот пребывает во свете... ( 1Ин. 2:9–10).

Любовь к врагам является критерием любви и познания Бога и тем самым – критерием единения с Богом, общения с Ним, присутствия благодати и пребывания Святого Духа. Старец много раз это подчеркивает: «Но кто не будет любить врагов, тот не может познать... сладость Духа Святого»; «Кто не любит врагов, в том нет благодати Божией» (с. 303); тот, кто «не хочет молиться за врагов», тем самым обнаруживает, что он «не стяжал Духа Святого» (с. 339); «Если ты не жалеешь грешника, который будет мучиться в огне, то, значит, нет в тебе благодати Святого Духа...» (с. 376); и, напротив, «там, где Дух Господень, там непременно будет смиренная любовь к врагам и молитва за Mиp» (с. 174), и там, где есть любовь к врагам – есть Святой Дух (см. с. 342–343); «А когда будешь любить врагов, то знай, что благодать Божия живет в тебе большая» (с. 400).

Если человек не может любить врагов, сострадать им и молиться за них, это говорит не только об отсутствии Святого Духа и благодати, но также о присутствии и действии бесовском: «Если ты зло думаешь о людях, то, значит, злой дух живет в тебе, и это он тебе внушает злые мысли на людей» (с. 375; ср. с. 400–401); «Если ты не жалеешь грешника, который будет мучиться в огне, то значит, нет в тебе благодати Святого Духа, но живет в тебе злой дух» (с. 376). Тот, кто не приемлет любви к врагам, исполняет волю бесов, подражает им, содействует им, открывает для них двери своей души и предоставляет свободу действий. «Не думай, душа, что любит тебя Господь, если ты на кого-нибудь косо смотришь. О, нет. Скорее бесы тебя любят, ибо ты стал слугою их...» (с. 449).

Судя по всему, старец весьма пессимистически относился к духовному состоянию и участи не имеющих любви к врагам. Для него тот, кто не любит своих врагов, тем самым омрачает свою душу и ввергает ее в духовные скорби: «...если брата возненавидим или осудим, то ум наш омрачится, и мы потеряем мир и дерзновение к Богу» (с. 341; ср. с. 436–437); «.. .а кто не любит [врагов], о том не хочу и писать. Но жалко его, ибо он мучает себя и других, и Господа не познает он» (ср. с. 321). Больше того, не любящий своих врагов лишается рая (с. 303), предавая себя тьме внешней и мукам ада: «Кто не любит врагов... Господа не познает он» (ср. с. 321); «И если кто не покается и умрет, не прощая брата, то душа его отойдет туда, где живет злой дух, который овладел душою» (с. 375).

Несомненно, столь радикальные выводы старца, считающего любовь к врагам необходимым условием спасения 217, основаны на его собственном опыте (см. с. 400–402). Он сам считал себя обреченным на адские муки по причине собственных грехов, и нам известно, что он ощущал себя глубоко виновным в том, что недостаточно любил всех людей (см., напр., с. 386–387). Мы знаем также, что старец глубоко сострадал грешникам. Таким образом, цель его не в том, чтобы приговорить тех, кто не любит своих врагов, но вразумить их, чтобы они осознали опасность своего духовного состояния, раскаялись и духовно изменились. К утверждению: «Если ты не жалеешь грешника, который будет мучиться в огне, то, значит, нет в тебе благодати Святого Духа, но живет в тебе злой дух» – он немедленно добавляет: «...и покамест ты жив еще, старайся покаянием освободиться от него» (с. 376). Сказав, что тот, кто смотрит косо на брата, служит бесам, он тут же советует: «...но не медли, покайся и проси у Господа силу любить брата, и увидишь тогда мир в душе» (с. 449). В другом месте он замечает: «А если кто клянет и ругает [своих врагов], в том ясно живет злой дух, и если не покается, то по смерти пойдет туда, где пребывают злые духи» (с. 400). И немедленно добавляет: «Да избавит Господь всякую душу от такой беды».