Дмитрий Головаченко - Разговор с душой

Ответь…

Человек желает видеть всю картину разом, но из своих желаний строит он. Не нужно! Ведь гордость он взял за правильность и смотрит, как оправдать ее. Много ли ты спрашиваешь, что хочет другой, в чем его желания? Говоришь о желаниях людей, о том, что редки поздравления, адресованные именно тебе, а не тому, кому вещают. Так задай вопрос, кто ты есть, чтобы о тебе говорили. Оступился ты сам и ищешь ты оправдания. Мол, ты приди и мне скажи, оправдай меня так сильно, ведь я слаб и немощен, не смог справиться со страстями. Почему, когда были они в тебе, почему не спрашивал о спасении? Когда салат видел ты тогда, почему не задался вопросом, что мне делать, подскажи, хочу поступить правильно! Ты сказал: «Сейчас закрылся я, как поем, пойду снова к пути верному, правильно стану думать». А не ты ли был тогда или кем-то другим заменился? Удобный путь выбрал ты – спросить после.

Спрашиваешь ли ты врача, почему болит живот, не переставая? Скажет он тебе о том, что еще 3 года назад предупредил, что следует себя ограничивать в еде, не стоит забываться. Твоя забывчивость – награда, прими ее. Людей не подвергай осуждению, если бы смотрел вверх, то вряд ли увидел, как много поверхностного и лжи. Но ты сам ее породил. Гордец в других гордость замечает, он есть хорошо. Когда человек чист, тогда друзей и близких любит, эта чистота его всегда за ним по пятам идет следом. Человек лукав, он оступится так, а потом ищет оправдание. Если бы человек не мог, то не вел бы эти рассуждения. Если думаешь о том, как мог ты когда-то поступить по-другому, значит, у тебя была возможность, попробуй сейчас поступить иначе. Если бы не было для тебя другой судьбы, по-другому поступить был не способен. В чем смысл было петь, рассказывать о судьбе несправедливой? Мужай, прими поступок свой.

На гордость смотришь ты не так, она путает карты. Она, как стекло без теней, искажает правду. Ты не хотел принять себя, свой поступок отстраняя. Это будто бы был не я, но в тоже время ты хотел защитить правду. Ты взял ружье себе: «Сейчас себя я оправдаю». Не хотел ты слышать про людей, не важны были поколения, ты всех перемешал, сделав из этого кашу. Послушай себя и поверь, что был способен пройти и пойти вперед, но, видимо, задержался. Не нужно оправданий, не нужно говорить о «комфорте». Ты строишь замок для себя, сделай шаг верный. Его достоин день, а ты рассуждаешь о поколении, о людях и планетах всех. Смех! Человек строит жизнь простую, сделал выбор он в себе, не выбирает он погоду. Его выбор настолько мал, настолько кажется непригодным, что ему хочется, поверь, рассказывать по кругу о тех людях, что вокруг, вести обсуждение. О выборе своем молчит, кому о том расскажет, что боролся он с собой, войну с салатом проигравший. А зачем это все? Чтобы был он хозяином своего счастья. Ведь не будет говорить никто, строивший домов много, что вот кирпич один, в нем силы много. Кого удивить тем? Скажет строитель обо всем, о всех постройках, обсудит все дела и про работу свою забудет. Она неприглядна и легка, но почему-то с ней не совладает, ему легко говорить в словах, он строит города словами. Они легки и возводятся быстро. Он хочет быть тем, кто сражается словами, и он останется тем, кто в этом городе похоронен. Тот, кто не построит ни одной стены, ни один дом по итогу не завершивший.

«Ой, скучно», – скажешь ты. Зачем тогда рожден? Исправь себя и посмотри прямо в глаза, не смотри кривым взглядом. Никто не хочет казаться дворником, поверь, всем хочется быть знатными, поэтому проблемы просты, закрыты большим обсуждением. Его как бы облегчают, чтобы гордость не нарушить, чтобы себя оправдать. Жалость вызвать и сказать, что мал я, в деле невелик? Почему берешь ты такие обсуждения? Спрашиваешь то вокруг себя, людей, начинаешь битву? Говоришь о правде или нет, когда твои проблемы ближе. Если бы в скромности ты был, чувствовал бы немощь и несчастье. Никто и никогда не возьмет на обсуждение новости дня, великие события мира. Посмотри, как люди говорят: они вещают, как телевизор. Обсудят они то, что обсуждал ведущий, что космос уже наш, что Антарктида без пингвинов гибнет… Серьезно, нечего больше ему сказать? Это самый вопрос насущный? Человек же закрылся от себя, переживая, что жена замкнулась и молчит, уже неделю носит она обиду, о том сын грустит, у него проблема жизни. Но нет тому отцу дела, его волнует Антарктида, как пингвины будут там, как им спастись…

Не задавай себе большой вопрос, о малом пусть будет размышление, если спросят тебя, в спор позовут, то ты скажи: «Я невелик, во мне вопросы лишь простые, помоги мне, друг, ответь, дай совет». И поверь: убежит любой миролюбивый. Как ответить ему на то, ведь он знает лишь про Антарктиду, а как перед салатом устоять, увы, не находил он ответа никогда. И совета ты не дашь, о чем советоваться будешь, когда ты ищешь простой ответ, за сложным гоняться не стоит. Можно посмотреть, порассуждать, привести много мнений. Но твой вопрос мал, позволишь мне ответить? Ведь задавая его, ты заранее знаешь ответ. Лицемерие и стыд чувствуешь в душе – о малом забыл. Хочется написать так, чтобы показаться великим, научить кого-то или всех, чтобы признание заслужить.

Вряд ли найдутся люди, которые ни разу в жизни не обращались к литературе по психологии. Если не для того, чтобы стать просвященным в этой сфере, то хотя бы затем, чтобы найти насущные ответы для себя. Редко встречаются любители почитать в свободное время книги по математике или механике, если, конечно, это не представляет для них научного интереса или необходимо по работе. Помню, мой отец говорил: «Я так горжусь, что ты покупаешь книги по психологии и читаешь их, а не тратишь деньги на ерунду».

Через какое-то время моя библиотека содержала немало интереснейших изданий. Уже после длительного увлечения психологией задался вопросом: что изменилось во мне? Разумеется, нельзя отвергать такой путь к переменам. Только со мной он не срабатывал: никаких перемен не происходило. Моя жизнь сохраняла заданные коррективы после прочтения очередной умной книги недели на две максимум, а чаще и того меньше. Помню, как впервые познакомился с книгой Дейла Карнеги «Как завоевать друзей». Это был один из тех фолиантов, на которые я многие годы натыкался взглядом во время еженедельных уборок. Какой восторг, изумление, мудрость я познал! Мне открылись простые приемы и глубокие вещи, помогающие человеку.

«Улыбаться чаще, – думал я, – такой простой прием!» И сразу активно начал его использовать. Нужно признать, что способ действительно работает. Благодаря усвоенному я получил не один комплимент за внимательность, доброжелательность. И хотя Дейл Карнеги жил почти 100 лет назад: «Да он гений!» – я восхищался автором. Через десять лет пришел к выводу, что его советы – тупиковый для меня вариант. Это не стало по-настоящему моим. Скорее всего, я превратился в еще большего молчуна. За все время изучения психологии я заметил одну примечательную, может быть, исключительно личную неспособность завести психологию с ее методами и теорией на верхний этаж моего небоскреба подсознания. Это никогда не становилось по-настоящему моим.