Людмила Шторк – Шива - Мы нашли Мессию…

Парню невыносимо было осознавать, что его неосторожный поступок привел к таким последствиям и для него, и для многих других студентов. Все эти ребята выросли на осознании того, что им нужно быть лучшими, чтобы выжить во враждебном мире, и все они старались учиться «на отлично», и если бы не это злополучное письмо, то могли бы спокойно продолжить учебу. Но сейчас уже ничего невозможно было изменить.

Это был первый серьезный урок для Реувена, как много может сделать одно слово или одно письмо.

Когда дома он сообщил, что его выгнали из института, родители сильно расстроились. Реувен также сообщил, что декан обещала «вычистить» институт от «врагов» и это было еще одной причиной для расстройства.

– Что ж, – тяжело вздохнул Ицхак Абрамович. – Я могу устроить тебя к нам на фабрику.

– Нет, пап, спасибо! – покачал головой Реувен. – Я сам найду работу. А учиться? – парень резко поднял голову, – не хотят, не надо. Тогда я буду учиться в Израиле. Я обязательно уеду! – решительно заявил он.

Мать развела руками и вытерла слезы. Она сильно волновалась за будущее сына.

Реувен устроился на работу в мастерскую по ремонту электронных устройств и с первой зарплаты стал откладывать часть денег на поездку в Москву. Родителям он сказал только о том, что никогда еще не был в столице и очень хочет там побывать. На самом деле главной целью парня было посольство Израиля. Он решил во что бы то ни стало попасть в него. Ребята из общества сионистов рассказывали, что был один парень 29 29 Речь идет о Якове Кедми , который еще в шестьдесят седьмом году сумел попасть в посольство и взять список документов, необходимых для репатриации, а в шестьдесят девятом году добился того, что ему и еще нескольким ребятам дали возможность уехать в Израиль. Реувен знал, что некоторые из этих активистов сионистского движения прошли через тюрьмы, но даже это его не останавливало.

Реувен совсем не хотел попадать в неприятности, но морально все же был к ним уже готов. Поэтому, почти через год, в начале лета, он взял билет на самолет до Москвы. Теперь парень был даже рад, что его выгнали из института. Ведь работая, он быстрее накопил денег на поездку, и теперь мечта стала ближе.

Родители догадывались о намерениях сына, но видели, что не смогут удержать его и поэтому, предупреждая об опасности, все же не ставили ультиматумов. После отчисления из института сын стал осторожнее в словах и поступках, но оставался намного более отчаянным, чем родителям хотелось бы.

Ицхак Абрамович позвонил своему старому приятелю из городского отдела образования и тот вышел на декана университета. Инцидент удалось «замять», больше никого из института не отчислили, но Реувен не вернулся. Он был настроен очень решительно и собирался продолжить учебу только в Израиле.

Ицхак Абрамович и Рут Вениаминовна поговорили с раввином московской синагоги, чтобы тот поддержал их сына, если в этом будет нужда. Но Реувен даже не зашел в синагогу, только позвонил и сообщил, что у него все хорошо. Он не хотел обременять никого и подставлять под опасность тоже. Первая ночь в Москве прошла почти без сна. Парень встал очень рано. В ближайшем киоске Союзпечати он купил краткий путеводитель по московскому метрополитену и карту города и сразу отправился к посольству.

Парень решил в первую очередь сделать то, ради чего прилетел в столицу.

«Если меня не арестуют, тогда похожу по музеям, пофоторгафирую Москву на память» – решил он, оставив этим утром фотоаппарат и папку с документами у администратора, в сейфе недорогой гостиницы.

Реувен ничего не сказал раввину московской синагоги о цели свой поездки, ведь он был другом родителей и не поддерживал сионистского движения. Сразу же по приезде в город Реувен позвонил, как и обещал родителям, сообщил раввину о том, что у него все хорошо, передал привет от родителей и положил трубку.

Он нашел здание посольства Израиля, когда все организации были еще закрыты. Он не стал маячить перед воротами, чтобы не обращать на себя внимания милиционера, охраняющего вход. Вооруженный постовой медленно прохаживался от одного края ворот до другого, внимательно поглядывал по сторонам, но на людей, спешащих по своим делам, проходивших по тротуару мимо ворот, он не смотрел. Реувен запомнил это и пошел на соседнюю улицу.

Дождавшись начала времени работы посольства, которое было указано на входной табличке, парень пошел к воротам, изображая, что, как многие прохожие, торопится мимо на работу. Но когда он поравнялся с открытой калиткой, Реувен рванул в сторону и побежал. В это время охранник подходил к противоположной колонне, на которой крепились ворота. Пока он повернул и заметил Реувена, тот уже вбегал в открытую калитку. Солдат крикнул:

– Стой! Туда нельзя!

– Вы же не будете сюда входить? – сообщил или спросил парень, пересекая небольшой двор посольства.

Постовой нажал на кнопку рации и быстро заговорил, но Реувен уже не слышал, чем именно говорил охранник, он входил в здание. Теперь уже можно было не торопиться. Парень вошел, огляделся и спросил у подошедшей к нему женщины:

– Скажите пожалуйста, где я могу узнать, какие документы нужны для репатриации в Израиль?

– Вы смелый юноша, – покачала головой женщина – знаете ли вы, что на обратном пути вас будут ждать у ворот?

– Да, я думаю, что так и будет, – ответил он.

– Тогда Вас это не удивит, – спокойно сообщила женщина – пройдемте со мной.

Реувен подошел к ее рабочему столу, и сотрудник посольства рассказала, что нужно делать, чтобы получить право на алию 30 30 Алия́ – репатриация евреев в Государство Израиль . Затем она дала несколько буклетов и напомнила:

– Скорее всего у вас их заберут, когда Вы отсюда выйдете. Поэтому советую Вам прочитать их здесь.

Реувен внимательно прочитал буклеты, стараясь запомнить все до мелочи. Он чувствовал себя первопроходцем, хотя способ, который он использовал, был не новым. Когда-то, еще в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году то же самое сделал тот парень, который сумел вырваться из Советского Союза 31 31 Речь идет о Якове Кедми . Но в жизни бывшего студента подобное было впервые, и кровь стучала в висках от волнения.

После прочтения буклетов, Реувен сунул их в носки, обернув вокруг ноги. Он надеялся, что обыскивать будут только карманы. Выходя из здания, Реувен увидел милицейский «бобик», стоявший у ворот.

«Это за мной» – догадался парень и не ошибся.

– Руки! – рявкнул солдат, теперь держа автомат наперевес.

Реувен поднял руки, показывая пустые ладони. Рядом с постовым стояли два милиционера. Третий сидел за рулем «бобика».

– В машину! – приказал старший из группы.