Святитель Симеон Солунский - О священнодействиях и таинствах церковных

Он – Бог совершенный и единый истинно сущий и ради нас сделавшийся подобным нам Человеком. Для этого Он принял тело с душой словесной и разумной, чтобы и наши словесные души очистить и наполнить благодатью Святого Духа, а наши тела освятить и сделать нетленными. Для того-то и даровал Он нам таинства, которые имеют два свойства: с одной стороны, таинства эти совершаются видимым образом, но творятся Святым Духом; с другой – они предназначены сообщать душам и телам Божественную благодать.

Передал Он нам все это не только словом, но и самим делом. Бог Слово, воплотившись по Своему человеколюбию, на Самом Себе явил действие таинств и явился для нас началом благ, чтобы мы, став Ему Своими, от Него, как от источника, заимствовали эти духовные блага.

Для того именно Он и вочеловечился, чтобы мы соединились с Ним и освятились через Него. Ведь Он – то же самое Слово Божие, Которое и создало нас в начале и потом вновь воссоздало по благоволению Бога Отца содействием Святого Духа. Все сотворивший Бог Троица обо всем и промышляет, и особенно о нас, падших. Потому что нас Он удостоил чести большей, чем у всех видимых тварей, создав человека по образу Божию. И вот Слово – живой Образ, и Печать, и Сияние Божие – приемлет в собственную Ипостась наше словесное естество, созданное по образу Его. И обновляет именно в нас, а не в какой-либо другой твари, так как это невозможно.

Клирик:

Но неужели, владыка, этого не мог бы для нас сделать, скажем, Ангел?

Архиерей:

Никоим образом. Потому что всякая тварь ограниченна, и не вездесуща, и по природе своей не имеет силы подавать спасение. Что же касается благодати, то Ангел, если бы и подавал благодать, служа ее орудием, не мог бы действовать на всех, ведь он ограничен. Точно так же он не мог бы воссоздать тех, которые пали прежде. Да и как бы он мог даровать жизнь, сам по природе своей не будучи жизнью? Или как бы он сам оставался неизменяемым, не являясь таковым по природе? Вспомним, что некоторые из Ангелов пали, а ведь они не были соединены с плотью. Только Само присносущее Слово, неизменяемое по Своей природе, вечно живущее с Живым Отцом и с Животворящим Духом, должно было соединиться с нами, смертными, чтобы остановить наше тление и чтобы истинная вечная жизнь отогнала от нас смерть и насадила в нас бессмертие.

Вездесущий и Вечный, Бог силен спасти и умерших прежде Его пришествия, и уверовавших в Него во время Его земной жизни, а также и тех, которые уверовали после. Всех, кто ныне верует и кто еще уверует до скончания века, Бог силен спасти через Свои таинства и Своих служителей, имеющих Его благодать. И Он, именно

Он один, всегда действует и являет Свою силу через многих. Для того-то Он и вселил в нас благодать Свою, чтобы она действовала через нас. Нас, удостоенных священства, много, и мы рассеяны по разным местам, а Он один – и на небе, и на земле, и на море, и во всяком месте, повсюду соприсутствует всем и все через всех совершает, что не свойственно ничему из сотворенного.

Потому не мы действуем, совершая таинства. Мы только совершаем священнодействие, или служим, но действует через нас Он Сам. И хотя бесчисленное множество священнослужителей ежедневно и одновременно приносят жертвы, но едины Тело и Кровь, и одна Жертва, а не много, ибо слово Божие живо и действенно (Евр. 4, 12) и везде оно и надо всем.

Клирик:

Дивны слова твои, владыка, и душе моей они доставили величайшую усладу – я гораздо яснее понял тайну вочеловечения Бога Слова.

Архиерей:

Это не мои слова, возлюбленный, но отцов наших, и ты найдешь это во многих местах, исследуя их творения. Вникни еще и в следующее, что дает высочайшее и одновременно истинное познание Божественной тайны. Почему Слово Божие, восхотев соединиться со Своими тварями, соединилось не с совершеннейшими по своему естеству Ангелами, которые имеют нечто близкое и родственное с Ним по невещественности, но с нами, по природе своей тленными и плотяными? А причина тому высочайшая и божественная. Если бы Слово соединилось с естеством ангельским, то одно только это естество и вошло бы в общение с Ним. Оно не приняло бы спасения, так как уже спасено, а только возвысилось бы и было бы возведено к высшему совершенству, удостоившись общения с Богом. Всякая же другая тварь не получила бы от этого никакой пользы, но продолжала бы оставаться в тлении. Особенно это касается падшего человека, ради которого получила бытие вся видимая тварь и по вине которого она стала тленной.

Итак, уразумей премудрость Божию и истинно древний замысел, согласно которому, как мне думается, Он сотворил из несущего и мир, и Ангелов, и, наконец, человека. Он – благ, поэтому и тварь Он произвел для того, чтобы Его создание стало причастным Его благам. Сам Он, Вседовольный, и Всесовершенный, и Предвечный, не имел, конечно, нужды ни в чем из существующего, потому что Он Сам – верх блаженства. И вот, так как одни Его создания только духовны, другие же только вещественны, а соединены эти два свойства лишь в человеке, то Бог Слово и избирает человека и истинно соединяется с ним, принимая Духом Святым в Свою Ипостась все человеческое естество, кроме одной греховности, от Святой Девы. Приняв же тело вместе с душой разумной и свободной, Он через разумную душу соединяется с разумной природой Ангелов, а через Божественную Свою плоть – с чувственной тварью. Таким образом, освящению и благодати становится причастен не только человек, душа которого по природе духовна, а тело – вещественно, но и вся тварь, что справедливо.

Разумная природа Ангелов и душ соединяется с Богом. Она как бы осязает Его (ср.: Деян. 17,27), и входит в общение с Ним, и обильно озаряется, принимая родственный ей Божественный свет от святой души Слова, духовной и разумной. Потому что на святую душу Спасителя способны теперь взирать Ангелы благодаря своей природе. Они непосредственно принимают озарение от Невидимого и еще более преисполняются мудростью от Божественного Ума присносущей Премудрости. Теперь они как бы родственно приближаются к Нему и пребывают с Ним, и преисполняются удивления и все более и более смиренномудрствуют, удостоившись столь великих даров. То же можно сказать и об освященных душах святых.

А чувственная тварь вместе с телами нашими хранит начатки бессмертия, которые получила через святую и оббженную или, лучше сказать, ставшую Божеской плоть, которая была вознесена за нас на Крест, и воскресла, и стала нетленной. И ожидает вся эта тварь, по слову Павла, нетления (см.: Рим. 8, 19–21). Это исполнится, когда Нетленное и Живое Слово со Своей плотью, которая стала нетленной, явится среди нас во Второе Свое и страшное пришествие. Тогда явятся и тьмы Ангелов, благоговейно взирая на великолепие Его и трепеща и одновременно радуясь славе, которую от Него принимают. И тогда изменятся стихии, праведники воссияют, как солнце (Мф. 13, 43), приемля озарение от соединившегося с ними Солнца правды, и так всегда с Господом будем (1 Фес. 4, 17).