Томас Клири - Мудрость дзэн. Сто историй пробуждения

Однако на следующий день господин явился вновь, на этот раз с письмом от даймё, в котором тот сообщал, что срочные дела задержали его и он не сможет встретиться с наставником. Даймё просил господина задать интересующий его вопрос Банкэю, а потом передать ему ответ наставника.

Выслушав господина, Банкэй сказал: "Этот вопрос трудно разъяснить даже в непосредственной беседе; тем более трудно передать ответ через посланника".

Более Дзэнский наставник не проронил ни слова. Господин, также не говоря ни слова, вышел и уехал.

Дзэнский наставник Тэнкэй увещевал своих последователей: "Вы должны быть неподдельны во всем. Ничто из того, что является неподдельным в мире, неподдельно и в учении Будды; и ничто из того, что поддельно в учении Будды, не является неподдельным в мире".

Он также говорил: "Смотрите своими собственными глазами, слушайте своими собственными ушами. Ничто в мире не сокрыто; чего же вы хотите услышать от меня?"

Томомура Юсёси, по прозвищу Друг сосен, был родом из Нагасаки, в ту пору единственного порта в Японии, открытого для торговли с другими странами. Говорили, что Юсёси был рожден местной проституткой от одного китайского торговца. Когда он начал заниматься врачеванием, его спросили о происхождении, и Юсёси честно написал, что он - сын проститутки из Нагасаки. Люди восхваляли его за прямоту и силу характера.

Если верить записям, сделанным его учениками, Юсёси не заботили ни слава, ни выгода; но он любил добро и презирал зло. Он проявлял интерес к учению Будды, обладал естественной склонностью к учению, и призванием его было лечить людей и спасать человеческие жизни. Чтобы овладеть искусством врачевания, он изучал у китайских лекарей медицинское искусство даосов и психологические практики буддистов, а потом три года провел в непрерывной медитации, пока не обрел понимания.

Юсёси оказывал помощь всем, кто в ней нуждался, и лечение его было весьма действенно. Он начал практиковать в Киото, когда ему еще не было тридцати, и вскоре стал желанным гостем в домах многих даймё по всей стране. Говорили, что он удостоился похвалы от основателя и старших наставников дзэнской школы Обаку только-только пришедшей в Японию из Китая.

Юсёси владел также искусством гадания, геомантии и астрологии. Рассказывают, что он преподавал эти предметы своим ученикам в соответствии со способностями каждого.

Одной из примечательных черт Юсёси было то, что в беседах с другими лекарями, будь то друзья или незнакомые ему люди, он всегда говорил то, что думал. Если он видел их ошибки, он прямо и без колебаний указывал им на них, поясняя, почему он так считает. Когда он слышал чьи-то неправильные речи, он открыто вступал в спор. Сам он говорил, что делает так, желая помочь другим людям. В любом случае находились лекари, считавшие его сумасшедшим, другие же полагали, что он искренен и прям. Некоторые восхваляли его, другие клеветали на него.

Жил один торговец, глубоко восхищавшийся величественной добродетелью дзэнского наставника Хакуина. Время от времени он подносил Хакуину деньги и подарки.

Случилось так, что дочь торговца влюбилась в одного из слуг и родила ребенка. Когда взбешенный отец потребовал у дочери объяснений, та заявила, что отцом ребенка является не кто иной, как наставник Хакуин.

Торговец был вне себя: "Подумать только, и этому лысому наглецу я десять лет давал подаяния!" Взяв на руки ребенка, он отправился прямо к Хакуину. Положив ребенка наставнику на колени, торговец разразился бранью и в гневе вышел.

Хакуин не стал спорить. Он заботился о ребенке так, как будто он был его собственный. Люди, видевшие его, также считали, что он усыновил ребенка.

Как-то зимой, когда во время сильного снегопада Хакуин ходил от одного дома к другому, прося милостыню, дочь торговца увидела его, и чувство стыда переполнило ее. Вся в слезах, она побежала к отцу и рассказала ему правду.

Подавленный, торговец был в полной растерянности. Потом он бросился на улицу, припал к ногам наставника Хакуина и стал молить о прощении.

Хакуин спокойно улыбнулся и спросил: "У ребенка есть другой отец?"

Дзэнский наставник Ман-ан писал одному мирянину, изучавшему дзэн: "Если хочешь быстро овладеть всеми истинами и сохранять независимость в любой ситуации, нет ничего лучше, чем концентрация в делах. Вот почему сказано, что ученики, постигающие тайну и Путь, должны пребывать в средоточии материального мира.

Третий патриарх дзэн говорил: "Если хочешь следовать Единому Пути, не питай отвращения к объектам шести чувств". Это не значит, что следует погрязнуть в объектах шести чувств; это значит, что следует все время сохранять правильную установку сознания и в повседневной жизни не привязываться к объектам шести чувств, но и не отвергать их, подобно тому, как утка ныряет в воду, но перья ее не намокают.

Если же, напротив, ты презираешь объекты шести чувств и стараешься избегать их, ты вступишь на путь ухода от мира и никогда не обретешь природу Будды. Если четко различаешь сущность, объекты шести чувств сами становятся сосредоточением, чувственные желания сами становятся Единым Путем, а все вещи превращаются в проявление Реальности. Вступив в сферу величайшей безмятежности, нераздираемые движением и покоем, тело и сознание свободны и легки".

Дзэнский наставник Хакуин часто рассказывал о том времени, когда он был еще молодым учеником и странствовал, встречаясь с дзэнскими учителями и практикуя сосредоточение на пустоте. Так последователи дзэн очищают сознание от субъективных образов, готовя себя к восприятию объективной истины.

Однажды Хакуин путешествовал в обществе двух других буддийских монахов. Один из них, сославшись на болезнь и усталость, попросил Хакуин а нести его вещи.

Молодой Хакуин с готовностью согласился, еще глубже погрузившись в созерцание пустоты и освободив тем самым свое сознание от лишнего груза.

Видя, как Хакуин молод и усерден, другой монах тоже решил освободить свои плечи от тяжести ноши. Прикинувшись, как и первый, больным, он попросил Хакуина понести и его вещи.

Преисполненный буддийского сострадания Хакуин взял третью сумку и продолжил путь, еще сильнее отдавшись пустоте.

В конце концов монахи добрались до того места, откуда продолжить путешествие можно было только по воде, и на ближайшей переправе они взяли лодку. Хакуин, совершенно утомленный, свернулся калачиком и глубоко заснул.

Проснувшись, Хакуин никак не мог сориентироваться. Оказывается, они только что пристали к берегу, но молодой монах совершенно ничего не помнил о поездке.