Роман Ключник - Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии

«И всё-таки я полагаю, что натиск лучше, чем осторожность, ибо фортуна — женщина, и кто хочет с ней поладить, должен колотить её и пинать, — таким она поддаётся скорее…» — советовал Макиавелли.

«Распоряжаться “властью”, это значит прежде всего быть способным приводить в движение подвластных для исполнения определённых целей — заставить платить налоги, набрать армию, произвести какой-либо акт принуждения и т. п. Распоряжаться «властью», это значит, далее, пользоваться теми техническими средствами, которые нужны каждому государству, то есть начальствовать вооружённой силой, управлять казной и государственным хозяйством» — объясняет выдающийся русский мыслитель Николай Алексеев. С ним согласен и Макс Вебер:

«Ибо если вывод акосмической этики любви гласит: “Не противостоять злу насилием”, — то для политика имеет силу прямо противоположное: ты должен насильственно противостоять злу, иначе за то, что зло возьмёт верх, ответственен ты».

«Отличительным моментом права, как учило большинство русских юристов, отнюдь не является внешнее принуждение. Право есть та область духовно-нравственной жизни человека, которая имеет дело с тем, что человек «свободно может» и к чему он насильственно не принужден. Принуждение и насилие в праве начинаются только тогда, когда право нарушается и когда нужно вступиться на его защиту» — объясняет Николай Алексеев.

«Бессильная власть есть в логическом отношении бессмыслица…» — объяснял Иван Ильин — «власть по родовой сущности своей есть сила, и притом волевая сила, а по видовому отличию своему является правовой силою… Сущность жизни состоит в действии, и притом в целесообразном действии; способность же к такому действию есть живая сила. Поэтому сказать «сильная власть» всё равно, что сказать «подлинная живая власть» или «власть, соответствующая своей природе и своему назначению»…

Поэтому всё то, что слагает силу власти — авторитет, единство, правота цели, организованность и исполнительность принудительного аппарата, — всё это образует саму основу государственного бытия».

Стоит обратить внимание на мудрость, которую озвучил У. Черчилль — лидер, чтобы быть успешным, должен изменяться синхронно событиям, истории. Это он, вероятно, на практике применил древнюю буддийскую мудрость о том, что в этом Мире постоянны только перемены, изменения. На эту важную способность обратил ещё в начале XVI века Николо Макиавелли:

«он процветает, но стоит времени и обстоятельствам перемениться, как процветанию его приходит конец, ибо он не переменил своего образа действий… Во-первых, берут верх природные склонности, во-вторых, человек не может заставить себя свернуть с пути, на котором он до этого времени неизменно преуспевал», «если бы его характер менялся в лад с временем и обстоятельствами, благополучие его было бы постоянно». Этот танец лидера со временем, с текущей жизнью красив до той поры – пока он уже по какой-то причине «не догоняет», когда уже не он ведёт в этом танце, а уже еле успевает, волочиться и тормозить собой дальнейший ход времени, дальнейшее течение жизни. Этот ещё формальный лидер уже не является реальным лидером, является обузой для жизни, для страны.

Многие мыслители давали один и тот же совет, который можно объяснить логически, но в нём что есть и мистическое, пока не объяснимое до конца — «Самые крупные проекты обязаны своим рождением молчанию лидера. Почти всегда то, о чем преждевременно рассказывается, заканчивается неудачей» — подметил А. Менегетти. То же самое советовали и арабские мудрецы — «Если я скрою свою тайну, она — моя пленница; если я её выпущу, я — её пленник», «Чего не должен знать твой враг, того не говори своему другу». И древнегреческий мыслитель Питтак учил: «Задумав дело — не говори о нём».

А Елена Рерих даёт другой сложный в исполнении «артистический» совет:

«Вождь должен быть постоянно бодрым, чтобы никто не получил от него эманации уныния».

Бодрую установку даёт и А. Менегетти: «Истинный менеджер, лидер или бизнесмен не молится Богу, не верит в Бога, а просто помогает Ему». Если помогает Ему, то естественно верит в Его, поэтому этому лидеру точно не помешает помолиться даже в наш «цивилизованный» век.

Несколько веков до нашей эры основатель понятия «государства» Платон объяснял — какими качествами должны обладать люди желающие руководить государством:

«…ему свойственны возвышенные помыслы и охват мысленным взором целокупного времени и бытия», «такой человек и смерть не будет считать чем-то ужасным», «занимать государственные должности — не потому, что это нечто прекрасное, а потому, что так необходимо ради государства. Таким образом, они постоянно будут воспитывать людей, подобных им самим и ставить их стражами государства взамен себе, а сами отойдут на Острова блаженных, чтобы там обитать».

Понятно, — чтобы вытянуть Россию из сегодняшней ситуации, защитить её от внешних врагов и построить мощное государство с обеспеченным населением необходим не просто прекрасный бодрый труженик, но выдающаяся личность с задатками Вождя-Героя. О таком писал В. В. Стасов:

«Петр Великий — какой он ни был зверь и монгол, а был настоящий русский, настоящая русская натура, наплевал на все традиции, на все предания, на всю школу. В этой русской храбрости — главный русский характер…». Об этом же писал и Павел Флоренский в 1933 г.:

«Будущий строй нашей страны ждёт того, кто, обладая интуицией и волей, не побоялся бы открыто порвать с путами представительства, партийности, избирательных прав и прочего…». С этими высказываниями немного созвучны стихи современного петербургского поэта Александра Люлина:

Тебя, страна, почистить нужно:

Скребком железным горьких мук,

И отмывать кровавым душем

Следы и запах чуждых рук.

Не за того ты замуж вышла,

Прелюбодейная жена!

Или была ты пьяной вишней,

Как девочка, опоена?…

…Тебе необходим диктатор,

Поэт, и вождь, и дипломат.

Ты, вываленная в навозе,

Иди за ним – не пропадёшь:

Отделит он овец от козлищ:

Одних – в поля, других – под нож.

Он храбрых отличит от трусов,

Как мухоморов от опят;

И станешь ты Московской Русью,

Русь Вашингтоновна, опять.

(Отрывок из стихотворения «Государственный муж»).

Американский идеолог З. Бжезинский условно разделил всю историю человеческой эволюции на несколько стадий-периодов. Сегодняшнюю стадию он назвал индустриальной, а следующую за ней, будущую называл — технотронной. Другой западный исследователь — А. Тоффлер назвал эту последнюю стадию — сверхиндустриальной. Мнения обоих названых исследователей сошлись в том, что на этой грядущей стадии развития человечества будут доминировать знания над деньгами, а в структуре управления будут решающую роль играть научные организации. Отсюда и грядущая доминирующая роль учёных в новом обществе и соответствующие требования к лидерам-управленцам.