Йозеф Ратцингер - Иисус из Назарета

Печаль, о которой говорит Господь, — это проявление нонконформизма в отношении зла, это особая форма сопротивления тому, что делают все вокруг и что навязывается отдельному человеку в качестве модели поведения. Но даже такого рода сопротивления мир не приемлет, мир требует соучастия. Он воспринимает такую печаль как обвинение, протест против усыпления совести — и так оно и есть. Вот почему печалующиеся, плачущие становятся изгнанными за правду. Плачущим уготовано утешение, изгнанным — Царство Божие; это то же самое обетование, которое дано нищим духом. Оба эти обетования теснейшим образом связаны друг с другом: Царство Божие, возможность находиться во власти Бога и под Его защитой, быть охраняемым Его любовью — вот подлинное утешение.

И наоборот: страдающий получит истинное утешение и его слезы иссякнут только тогда, когда никакая убийственная сила не сможет более угрожать ему и всем бессильным мира сего; полное утешение будет дано только тогда, когда непонятые страдания прошлого будут озарены светом Божиим и исполнятся Его милостью примиряющего смысла; подлинное утешение будет явлено только тогда, когда будет низвергнут «последний враг» — смерть (1 Кор 15:26). Так слова, сказанные об утешении, позволяют нам лучше понять, что имеется в виду под «Царством Божиим» (Небесами), а «Царство Божие», в свою очередь, дает нам представление о том, какое утешение уготовил Господь всем плачущим и страждущим этого мира.

В дополнение к сказанному необходимо добавить, что для Матфея и его читателей или слушателей слова об «изгнанных за правду» звучали как пророческие. В них Господь предсказывал то положение, в котором окажется Церковь и которое станет для них непосредственной реальностью. Церковь превратилась в гонимую «за правду». «Правда» на языке Ветхого Завета означала верность Торе, верность Слову Божию, хранить которую призывали пророки. «Правда» — это следование правому пути, указанному Богом, пути, в центре которого десять заповедей. Ветхозаветному понятию «правда» соответствует новозаветное понятие «вера»: верующий и есть «правый», тот, кто идет по пути Бога (Пс 1; Иер 17:5–8). Ибо вера — это путь со Христом, в котором исполняется весь Закон, вера объединяет нас с правдой Самого Христа.

Люди, гонимые за правду, — это те, которые живут по правде Божией, по вере. Поскольку же человек постоянно стремится к тому, чтобы выйти из-под власти воли Божией и следовать только самому себе, то вера неизменно будет восприниматься как нечто противоречащее «миру», противоречащее тем силам, что господствуют в данный момент. Вот почему во все исторические периоды будут существовать гонимые за правду. Церкви, гонимой во все времена, дано утешение. В своем бессилии и в своем страдании она знает, что место ее там, где пребудет Царство Божие.

Экклесиологический подтекст, выявленный нами в данной заповеди и позволивший вывести из нее сущностные характеристики Церкви, соединяется здесь, как и в предыдущих заповедях, с христологическим аспектом: Христос распятый и есть гонимый праведник, о котором говорят пророчества Ветхого Завета, и в первую очередь Песни раба Господня (Ис 42:1–9; 49:1–9; 50:4–9; 52:13–53:12), — праведник, явление которого предвидел и Платон (Politeia, II, 361E, 362A). И в этом смысле Он Сам — пришедшее Царство Божие, а заповедь — приглашение следовать по пути Распятого за нас, призыв, обращенный к каждому в отдельности и ко всей Церкви в целом.

Заповедь об изгнанных дополняется в завершающем стихе всего комплекса заповедей вариацией на ту же тему, позволяющей нам увидеть здесь нечто новое. Иисус обещает радость, ликование и воздаяние тем, кого, как Он говорит, будут поносить «и гнать и всячески неправедно злословить за Меня» (Мф 5:11). Так Он Сам, прямо заявляющий о Себе, становится мерилом правды, праведности и спасения. Если в других заповедях христологический аспект представлен как бы в завуалированном виде, то здесь весть о Нем как центральном событии истории выдвигается на первый план. Иисус объявляет Себя, Свое «Я» всеохватной мерой всех вещей, притязая на то, на что не дано притязать ни одному учителю Израиля, равно как и ни одному учителю Церкви. Тот, Кто так говорит, не просто пророк в исконном смысле слова, не просто посланник или доверенное лицо, представляющее интересы другого; Он Сам — начало начал праведной жизни, Он Сам — ее цель и ее средоточие.

В дальнейшем мы увидим, что этот христологический аспект, явленный здесь прямо и открыто, представляет собой организующее начало всей Нагорной проповеди. То, что здесь еще только намечено, раскроется затем по мере разворачивания ее смысла.

Посмотрим теперь, о чем говорит нам одна из двух заповедей, которых мы пока еще не касались. «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Мф 5:6). Эти слова внутренне связаны с тем, что говорится о плачущих, которые утешатся: подобно тому как там речь шла об обетовании блаженства тем, кто не подчиняется диктату господствующих мнений и привычек, но, страдая, оказывает этому сопротивление, так и тут речь идет о тех, которые находятся в поиске, которые ищут подлинного величия, подлинной правды, подлинного добра. В Книге пророка Даниила встречается одно выражение, которое емко передает смысл такой жизненной позиции. Здесь Даниил описывается как «vir desideriorum» — «муж желаний» (Дан 9:23). [23] Автор приводит именование пророка Даниила но Вульгате, переводу Библии на латинский язык. То есть речь идет о тех, кто не довольствуется окружающим и не гасит в себе беспокойство сердца, которое зовет человека к более величественным горизонтам, так что он внутренне отправляется в путь — подобно тем мудрецам из страны Востока, что идут искать Иисуса, звезду, указующую путь к правде, к любви, к Богу. Это люди, наделенные внутренней отзывчивостью, открывающей в них способность слышать и видеть, воспринимать те неприметные знаки, которые Бог посылает миру и которые разрушают диктатуру общепринятого и привычного.

Как не вспомнить в этой связи о тех кротких святых, через которых Ветхий Завет открывается Новому, преобразуясь в него? О Захарии и Елизавете, о Марии и Иосифе, о Симеоне и Анне, о тех, кто, сохраняя, каждый по-своему, внутреннюю уверенность, ожидают Спасения Израиля и своим смиренным благочестием, выжидательным терпением и алканием готовят «путь Ему» (Лк 1:76). Вспомним и о двенадцати апостолах, которые при всем своем разном духовном и социальном происхождении — об этом мы еще будем говорить отдельно — постоянно, и в часы трудов, и в часы досуга, держали свое сердце открытым, готовым воспринять зов Великого. Вспомним и страстность, с какою выступал за правду Павел, как он искал ее на ложных путях, чтобы затем быть низринутым Богом и заново прозреть. Этот список можно продолжать и далее, перебирая всю историю. Эдит Штейн однажды сказала: кто истово ищет правды, тот уже на пути к Христу. Вот о таких людях и говорит данная заповедь: о жажде и алкании, которые благословенны, ибо они ведут человека к Богу, ко Христу и потому открывают мир Царству Божию.