Жан Кальвин - Наставление в христианской вере, т.4

50. В-третьих, почему Иисус Христос просто сказал о хлебе, чтобы его ели, а о чаше - чтобы из неё пили все [Мф 26:26-27] (что и было сделано)? Он словно намеренно хотел предупредить и предотвратить это дьявольское ухищрение.

В-четвёртых, если Господь (как утверждают наши противники) счёл достойными своей Вечери одних только святителей, нашёлся ли бы такой дерзкий человек, который решился бы призвать к участию в ней других людей, исключённых Господом? Ведь такое участие - дар, которым никто не вправе распоряжаться без воли Того единственного, Кто мог его дать. И почему они с такой уверенностью раздают сегодня народу символ Тела Христова, если не имеют на этот счёт заповеди или примера Господа?

В-пятых, разве св. Павел лгал, когда говорил коринфянам, что принял от самого Господа то, чему их учил [1 Кор 11-23]? А учил он тому, что все без различия должны приобщаться обеим частям Вечери. Но если св. Павел принял от Самого Господа, что к чаше должны допускаться все, без различия и разделения, пусть те, кто отрешает от неё почти весь народ Божий, посмотрят, от кого идёт их учение. Они не смогут приписать его Богу: ведь в Боге не найти «да» и «нет» [2 Кор 1:19]. Другими словами, Бог не изменяет и не противоречит самому Себе. И они ещё прикрывают подобные мерзости именем Церкви и защищают их под этим прикрытием! Как будто можно назвать Церковью этих антихристов, с такой лёгкостью попирающих, разрушающих и уничтожающих учение и установления Иисуса Христа! Или как будто Апостольская Церковь, заключавшая в себе весь цвет христианства, вовсе не была Церковью!

Глава XVIII

О ПАПСКОЙ МЕССЕ - СВЯТОТАТСТВЕ, НЕ ПРОСТО ПРОФАНИРУЮЩЕМ, НО ВОВСЕ УНИЧТОЖАЮЩЕМ ВЕЧЕРЮ ИИСУСА ХРИСТА

1. Такими и другими подобными измышлениями Сатана силится затемнить и замутить священную Вечерю Иисуса Христа, чтобы исказить и извратить её или, по крайней мере, чтобы Церковь не сумела сохранить её в чистоте. Эта чудовищная мерзость достигла предела с установлением символа, который не только затемняет и извращает святую Вечерю, но вовсе уничтожает её, истребляя в людях самоё память о ней. А именно, Сатана ослепил почти весь мир тем отвратительным заблуждением, будто «месса» есть жертвоприношение, необходимое для того, чтобы получить прощение грехов (Августин. Энхиридий к Лаврентию, СХ, 29 (МРL, XL, 283-283); Пётр Ломбардский. Сентенции, IV, I dist. 12, с. 7 (МРL, СХCII, 866 р.); Фома Аквинский. Сумма теологии, III, qu. 83. art. 1.)

Для меня не имеет значения, в каком смысле такое представление понималось изначально и как его толковали схоластические учители (рассуждавшие несколько более терпимо, чем их позднейшие последователи). Посему я оставляю в стороне все их разъяснения: это всего лишь пустопорожние софизмы, только затемняющие истину Вечери. Пусть читатели узнают, что я намерен сражаться против того проклятого мнения (которым римский антихрист и его приспешники опоили мир), будто месса есть заслуга перед Богом - как для священника, предлагающего Иисуса Христа, так и для присутствующих при жертвоприношении (Clichtove. Propugnaculum, I, XI, fol. XXIV A.). Или будто она есть искупительная жертва, удовлетворяющая Бога и обеспечивающая его благосклонность (Idem. Antilutherus, II, XV, fol. 82b p.).

Дело не ограничивалось простым заимствованием этого мнения простонародья. Само действо, совершаемое священниками, обставлено таким образом, что предстаёт как своего рода искупление, удовлетворяющее Бога в отношении преступлений против Него, совершённых как живыми, так и умершими. Таков фактический смысл употребляемых нашими противниками слов и ежедневной практики. Я знаю, насколько глубоко укоренилось это зло. Оно прикидывается добром и прикрывается именем Иисуса Христа, и многие думают, будто вся совокупность веры объемлется единым и прочным строением мессы. Но слово Божье яснейшим образом докажет, что эта месса, чем бы она ни прикрывалась и ни приукрашивалась, бесчестит Иисуса Христа, попирает и хоронит Его Крест, предаёт забвению Его смерть и лишает нас её плодов, разрушает и уничтожает Таинство, оставленное нам в воспоминание об этой смерти. Так найдутся ли у мессы настолько глубокие корни, чтобы их не могла обрубить и выкорчевать мощная секира слова Божьего? Найдётся ли у неё столь надёжное прикрытие, чтобы тайное зло не было явлено в истинном свете?

2. Итак, докажем первое утверждение: месса - это богохульство и недопустимое бесчестье для Иисуса Христа. Он был наречён и поставлен от Отца священником и первосвященником не временно - не так, как читаем о священниках в Ветхом Завете. Ибо те были смертны и потому их священство и первосвященство не могло быть бессмертным. В силу этого у них обязательно должны были быть преемники, заступающие на их место после их смерти. Но Иисус Христос, будучи бессмертным, не нуждается в сменяющем Его викарии. Поэтому Он был наречён от Отца Священником вовек по чину Мельхиседека, дабы вечно и непрестанно исполнять священническое служение (Евр 5:5-10; 7:17-21; 9:11; 10:21; Пс 109/110:4; Быт 14:18). Таинство это было задолго до того предвосхищено в образе Мельхиседека. Однажды представленный как священник Бога Живого, Мельхиседек никогда более не упоминается, как если бы жизнь его не имела конца. По причине такого сходства и назван Иисус Христос священником по чину Мельхиседека.

Но те, кто приносит жертвы ежедневно, нуждаются для своих жертвоприношений в священниках, которые пришли бы на смену Иисусу Христу с престола, пребывающего одесную Отца. Ибо Христос не может бессмертно восседать на нём, если вместе с тем не остаётся вечным священником, предстательствующим за нас. И пусть наши противники не ссылаются на то, что их священники не являются викариями Иисуса Христа как умершего, но лишь викарными епископами (suffragans) Его вечного Священства, которое от этого не перестаёт длиться. Им не удастся ускользнуть, ибо их настигают слова апостола: многие нарекались священниками, потому что смерть не позволила им вечно исполнять своё служение (Евр 7:23). Но Иисус Христос, которому смерть не препятствует, остается единственным и не нуждается в помощниках.

Однако бесстыдство наших противников таково, что они пользуются примером Мельхиседека, отстаивая своё нечестивое учение. О Мельхиседеке сказано, что он вынес хлеб и вино [Быт 14:18]; они же толкуют это как прообраз их мессы. Как будто сходство между ними и Христом заключается в жертвоприношении хлеба и вина! Это настолько жалкая глупость, что она не заслуживает опровержения. Мельхиседек вынес хлеб и вино Аврааму и тем, кто был с ним, потому что они возвращались после сражения, были изнурены и нуждались в подкреплении. Моисей хвалит человечность и щедрость этого святого царя. А наши противники по собственной воле выдумывают таинство там, где на него нет и намёка.