Элизабет Хейч - Посвящение

Снова и снова я слышала голос исчезнувшего в тумане мужчины, а однажды увидела башню, в которой узником был человек с его голосом, а я -дочь сторожа -- должна была тайком пронести ему еду и помочь.

Потом все исчезло, погрузившись опять в туман. Стараясь собраться с чувствами, я вдруг увидела большие цветные каменные плиты, которые я чистила и мыла. Потом я услышала голос, похожий на мой, повторявший: "Вы нашли моего ребенка?" и мне показалось, что этот голос принадлежал старому, усталому телу, как-то связанному со мной. Когда это странное ощущение исчезло, к моей радости, исчез и туман...

Еще раз я стояла на цветущем лугу, готовая идти дальше. Воздух был свеж, солнце светило ярко, но не было невыносимой жары. Как странно! Днем ведь у нас всегда жарко. Но были и большие странности: я стала выше, на мне были странное платье и обувь. Все было необычно, как будто я была не я, а видела сон, грезила! Но сознание было ясным -я не спала. Недалеко был лес, между деревьями -- странный дом. Место казалось знакомым, хотя я и знала, что никогда не видела таких деревьев и такого дома. Дом стоял на холме и я не узнала, что он мой. Войдя, я узнала все комнаты и вошла в "свою", остановилась у окна полюбоваться видом: внизу была широкая долина, а под горой текла большая река, по которой плыли корабли. Но как они не похожи на наши -- ни парусов, ни весел, но двигались они очень быстро, и у всех была черная труба наверху, из которой шел дым.

Наступили сумерки. Далеко в долине я увидела маленькие вспышки молний и после каждой -- гром, как из нашей великой пирамиды. Мои мысли прервал пронзительный звонок позади, шедший из странного аппарата. Повернувшись, я подняла часть этого аппарата странной формы, и прижала ее к уху. Казалось, я давно привыкла это делать, хотя я точно знала, что никогда в жизни не видела подобного предмета. Я услышала голос, которым говорила раньше туманная фигура: "Целую твои руки, дорогая, как ты?" "Спасибо, но я хочу вернуться домой. Враг уже совсем близко, приезжай и забери меня, я хочу быть вместе с вами". "Хорошо, завтра приеду, собери вещи. Здесь все время бомбежка. Целую тебя снова и снова. Спокойной ночи". "Я целую тебя тоже, спокойной ночи", -- ответила я и положила аппарат обратно.

Кто это был? Как я могла слышать его голос через странный аппарат физическими ушами вместо внутренней духовной связи? Мелькнула мысль -- может быть, все, что я переживала, это только видение, сон, только испытание моего мужества?

Нет, к сожалению, это не сон. Враг приближался со всех сторон, и через несколько дней город будет окружен. Беженцы рассказывали страшные вещи. Но на все воля Божья, а она всегда хороша!

На следующий день приехал мой муж, и мы нежно обнялись. Мы прожили вместе почти двадцать лет и были так же влюблены друг в друга, как в день свадьбы. Мой муж -- само мужество, он излучает безопасность и надежность, его голос и манеры успокаивают и ободряют.

Когда мы грузили вещи в автомобиль, я на минуту остановилась в удивлении, вдруг вспомнив, что привыкла ездить совсем по-другому, и что здесь нет львов впереди. Мне показалось, что я схожу с ума. Какие львы здесь, в этой стране? Ведь я хорошо знала машину мужа.

Мы приехали домой и -- о, радость! Нас встретил Бо-Гар, но уже не маленький мальчик, а юноша. Он улыбался, как всегда, поклонился мне и поцеловал руку: "Как хорошо, что вы опять дома, моя королева!" Я глядела на него в удивлении: "Бо-Гар, каким образом ты здесь?" -"Разве вы не знаете, что я живу в вашем доме вот уже три года", -- в свою очередь удивился он. Я не могла ничего понять. Когда он прибыл к нам со своей далекой родины, это был маленький мальчик, но с тех пор я его не знала. И опять я почувствовала, что как бы сплю и вижу сон.

После ужина мы сидели перед странным деревянным ящиком и человеческий голос говорил нам из него о последних новостях войны и о правилах, которые мы должны соблюдать. Как страшно! Вторая материализация ментального процесса, как и телепатический аппарат в лесном домике! Птахотеп тоже излучал радиации в атмосферу страны каждый вечер, и все спящие получали от него помощь, силу и любовь. Но его излучения проникали в самые глубины человеческого существа, а не во внешние уши, как низкочастотные вибрации, идущие из деревянного ящика.

Ночью, как и во многие последующие ночи, я проснулась от ужасного воя сирены. Мы вскочили, накинули на себя теплые вещи, схватили маленький чемодан с драгоценностями и деньгами и старый альбом с мистическими символами и спустились вниз. На этажах открывались двери, и к нам присоединялись родные, а из дверей нижнего этажа вышел старик с белоснежными волосами и бородой. Где я видела раньше эти глаза? Как при вспышке молнии, передо мной мелькнула красивая фигура генерала моего отца -- фараона: генерала звали Тхисс-Та. Но как же он попал сюда, как он стар, и почему я шепчу ему: "Дорогой отец, тепло ли ты оделся?" Он улыбнулся мне и мы все спустились в подвал.

А враг подходил все ближе к городу. Однажды днем появился Има. Как он попал сюда и как странно одет! Я спросила его об этом, и он ответил: "Что за вопрос, мама? Это же форма летчика, и ты это давно знаешь!" Я слушала, как бы пробудившись от дурного сна. Да, конечно, это форма, а он -- мой единственный сын. Но все же я знаю, что это Има, и ясно вижу его в одеждах жреца. Он давал мне уроки концентрации. Но он не знает меня и ведет себя так, как будто никогда не был в храме.

"Мам, -- сказал он, -- нашу часть переводят в другое место. Я не знаю, когда снова увижу тебя". Мое сердце похолодело от ужаса. Да, это дурной сон, в котором люди пали так низко, что убивают друг друга, и убивают самых здоровых, сильных молодых мужчин, так как они считаются "годными" для военной службы, убивают тех, кто мог бы дать новое, сильное поколение людей. Слабые и больные остаются дома, и они будут отцами, что быстро приведет к вырождению всей человеческой расы. И люди даже не понимают этого!

Постепенно мои мысли обратились к Богу. Ничто не происходит без его воли, все случается лишь в поисках равновесия, стремления обратно в рай. Так учил меня Птахотеп. И сейчас я не должна испытывать боль при разлуке с сыном, так как не должна так связывать себя с кем-либо, чтобы мое счастье зависело от него. Я дала сыну возможность родиться снова, но люблю в нем не его тело, физическое проявление, а проявление в нем безличной божественности. Все сущее есть проявление одного Бога, почему же должна дрожать от возможности потерять это частное проявление Бога? Потому что его плоть и кровь вышли из моей плоти и крови? Но мое истинное "я" и его истинное "я" вовсе не кровь. Я должна войти в мое истинное "я" и стать вполне сознательной в нем; тогда я смогу отождествить себя с истинным "я" сына и с сущностью всей вселенной. Тогда я не потеряю ничего и никого! Я должна победить свою плоть, которая испытывает сейчас страшную боль. О, Боже, дай мне силу пройти это испытание! Даже если я не достигла еще космического сознания, дай мне силу поступать так, как если бы я жила уже в этом божественном состоянии сознания!