Протоиерей Иоанн Толмачев - 1.Неделя Триоди Великопостной.

Если Бог сообщает воде крещения освятительную силу для крещаемых в ней душ, то не может ли Он сообщить и огню мучительную силу для грешных душ? Далее, если Бог в награду избранных одарит их тела некоторыми свойствами духовности, сделает их бессмертными, бесчувственными, проницаемыми, «духовными», как учит апостол Павел, то Он может также в наказание нечестивых дать их душам некоторые свойства телесности, сделать восприимчивыми к геенскому огню, телесными. Но самое чудесное в этом огне то, что степень его мучительности будет не для всех одинакова. Кто более согрешил, тот более будет и страдать, потому что правосудие требует, чтобы наказание было соразмерно с виною, как об этом говорится в откровении: « воздайте ей так, как и она воздала вам, и вдвое воздайте ей по делам ее; в чаше, в которой она приготовляла вам вино, приготовьте ей вдвое. Сколько славилась она и роскошествовала, столько воздайте ей мучений и горестей » (Апок. 18:6–7).

Не думаете ли, быть может, что геенский огонь будет не так мучителен, как он изображается в Писании? Напрасно.

3. Это — огонь ужасный по своей мучительности.

Посмотрите на действия естественного огня. Как они мучительны для человеческого тела! Мучения огнем самые ужасные из всех мучений. Но естественный огонь только тень геенского огня. О, как ужасно быть низвергнутым во ад! Ибо, что такое ад? Темница, всецело наполненная огнем. Идите, скажет праведный Судья, в огонь вечный.

Какой язык человеческий в состоянии выразить адские мучения, которым не будет ни предела, ни конца!

1. Разлучение с жизнью ужасно для нераскаянных грешников:

а) потому что души их разлучаются с телами, без надежды на другую жизнь, уничтожающей страх смерти;

б) потому что они разлучаются со всеми близкими их сердцу;

в) потому что они разлучаются со всеми благодатными средствами спасения, которыми они при жизни злоупотребляли;

г) потому что они разлучаются со всеми своими благами, в которых полагали всю свой надежду.

2. Но разлучение в последний день будет еще ужаснее:

а) потому что тела их по воскресении соединятся с их душами для принятия вечных мучений, тогда как они желали бы быть вечно погребенными в земле с своими грехами;

б) потому что они разлучатся как козлища от овец, которых праведный Судья поставит «справа» (разлучение тяжкое, потому что оно разлучит детей с родителями, братьев с сестрами; для многих унизительное, потому что тут ни к чему не послужит ни знатность, ни богатство; вечное, а не временное, какое бывает на земле от продолжительного отсутствия или по причине смерти. Лук. 16:26; [214] и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. Прем. 5:l-5; [215] Тогда праведник с великим дерзновением станет пред лицем тех, которые оскорбляли его и презирали подвиги его; они же, увидев, смутятся великим страхом и изумятся неожиданности спасения его и, раскаиваясь и воздыхая от стеснения духа, будут говорить сами в себе: «это тот самый, который был у нас некогда в посмеянии и притчею поругания. Безумные, мы почитали жизнь его сумасшествием и кончину его бесчестною! Как же он причислен к сынам Божиим, и жребий его — со святыми?» 7–9 [216] Мы преисполнились делами беззакония и погибели и ходили по непроходимым пустыням, а пути Господня не познали. Какую пользу принесло нам высокомерие, и что доставило нам богатство с тщеславием? Все это прошло как тень и как молва быстротечная. );

в) потому что они, по окончательному приговору Судьи, разлучатся от вечной надежды на милосердие Божье, между тем как ответ их показывает, что они не думали лишиться этой надежды (Матф. 7:22; [217] Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? Лук. 8:27–28 [218] Когда же вышел Он на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени, и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах. Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня. );

г) наконец, потому что они подвергнутся вечным мучениям и, таким образом, навеки отлучатся от Бога и небесного блаженства.

8 Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем.

9 Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных.

10 Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное?

11 И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос.

12 А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа.

13 И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего.

…

1 Не Апостол ли я? Не свободен ли я? Не видел ли я Иисуса Христа, Господа нашего? Не мое ли дело вы в Господе?

2 Если для других я не Апостол, то для вас Апостол; ибо печать моего апостольства — вы в Господе.

В апостольском чтении недели предлагается наставление об охранении христианской свободы. Некоторые из образованных коринфских христиан, рассуждая, что идолы суть ничто и что приносимые им в жертву «брашна» не составляют никакого осквернения для вкушающих их, как и всякая обыкновенная пища, спокойно, без смущения совести, входили в идольские капища и ели идоложертвенное мясо.

Апостол Павел, не отрицая свободы христиан употреблять в пищу идоложертвенное мясо, считает, однако, необходимым указать пределы этой свободы. Предположим, говорит он, что идоложертвенное есть ничто иное, как обыкновенная пища, которую мы можем употреблять, как употребляем всякие другие яства. Но, во-первых, употребление этой пищи совершенно излишне и не имеет никакой нравственной заслуги пред Богом, так как « пища не приближает нас к Богу .» Поэтому, « едим ли мы » идоложертвенное, мы « ничего не приобретаем, не едим ли », мы « ничего не теряем » в очах Божьих (ст.8). Во-вторых, бывают случаи, когда вещь, сама по себе позволительная и безвредная, может сделаться положительно опасной для нашей нравственности, коль скоро она служит поводом к соблазну для других. В этих случаях долг христианского благоразумия и любви требует воздерживаться от таких вещей.